Космический «Колпак»
Шрифт:
Смит остановился. Он был по-настоящему взволнован. Рон спросил:
— Как ты думаешь, кто мог охотиться за тобой? Ты кого-нибудь подозреваешь?
— Я понятия не имею.
— Хорошо, пойдем другим путем. Ты говорил, что после просмотра фильма прошло четыре дня. Все это время ты жил спокойно, и никто на тебя не покушался. Наконец кто-то решил именно сегодня убрать тебя, причем это желание оказалось настолько обостренным, что были совершены подряд две попытки. Вспомни-ка все события дня в мельчайших подробностях. Только сначала ответь, ты никому не сообщил об истории с просмотром?
— Никому! Я ведь рассказывал тебе, что генерал выдал мне весьма строгие инструкции на этот счет.
— Кстати, Смит, о генерале. Ты давно виделся с ним?
— Я только звонил ему. Сегодня.
— Стоп! Вспомни, что ты еще делал сегодня такое, что так или иначе может быть связано с ним и со всем этим делом?
— Ровным счетом ничего. Лишь позвонил генералу, потому что увидел в газете фото убитого Шеффилда, — Смит на мгновение запнулся и тихо закончил: — Я узнал в нем человека, который руководил похищением профессора.
Инспектор внимательно посмотрел на своего друга. И с расстановкой спросил:
— Повтори, пожалуйста, кого ты узнал в полковнике Шеффилде?
— Руководителя группы, которая похитила Садлера. Я не мог его не узнать. У него была такая характерная отметина — шрам на правой щеке!
Рон покачал головой.
— И ты до сих пор молчал об этом?
— Но я же тебе сейчас рассказываю. В убитом Шеффилде узнал…
Инспектор перебил его:
— Помолчи немного. Я должен собраться с мыслями. Не каждый день получаешь такие подарки от друзей, да еще по служебной линии.
Рон поднялся со своего места. Подошел к окну. Выглянул на улицу. И, казалось, засмотрелся на автомобили, мчавшиеся по широкому шоссе. Затем, не оборачиваясь, спросил:
— Ты делился этим открытием с кем-нибудь?
— До тебя пытался сказать генералу по телефону, но разговор не получился.
— Так, дружище, здесь уже что-то есть. Ты хорошо помнишь разговор с тестем?
— Да.
— А мог бы ты его воспроизвести с документальной точностью?
— Думаю, что это не составит для меня труда.
— Тогда сделаем вот что. Я сейчас включаю магнитофон, — с этими словами Рон протянул руку к установке, — и ты наговоришь на него беседу с генералом. Только, пожалуйста, старайся ничего не пропустить. Передавай даже малейшие интонации.
Смит немного подумал, сосредоточился, вспоминая детали, а потом начал:
— Газету я увидел сегодня утром и сразу позвонил генералу. Я ему сказал…
— Стоп, — перебил Рон. — Давай построим беседу таким образом: говорить будешь, предварительно называя участников диалога, — «Смит», «Генерал». Понял?
— Да. Итак…
Смит: Добрый день, генерал.
Генерал: Слушаю тебя, мой мальчик.
Смит: Вы читали сегодняшние газеты?
Генерал: Да, я просмотрел их.
Смит: Обратили внимание на сообщение об убийстве полковника Шеффилда?
Генерал: Мало ли кого убивают в нашем городе… Смит, как ты смотришь на то, что мы с женой за ничтожную плату освободим вас со Сьюзен на весь сегодняшний вечер от Билла? Сказать по правде, я немного соскучился по сорванцу.
Смит: Это блестящая идея! Но я хотел вам сказать совершенно о другом…
Генерал: И не только я соскучился, но и жена тоже. Подумать только, шесть лет назад она говорила, что умрет в тот день, когда ее назовут бабушкой. Ей кто-то вбил в голову, что как только она станет ею, то годы побегут вдвое быстрее. А теперь души не чает в этом маленьком негодяе. Знаешь, что он сказал ей прошлый раз: «Я на месте деда посадил бы тебя под арест, пока ты не исправишься и не начнешь давать мне столько конфет, сколько я у тебя попрошу». Представляешь?
Смит: Представляю. И не удивляюсь. Дома он загибает и похлеще. Но я звоню вам не по этому поводу. Господин генерал…
Генерал: Значит, договорились. В котором часу ты завезешь его к нам? Кстати, у нас мы могли бы с тобой спокойно обо всем поговорить.
Смит: Сегодня ничего не выйдет. А завтра — пожалуйста… Сэр, хочу вас спросить о Шеффилде. Вы знали его?
Генерал: Знал.
Смит: Он мог быть там?
Генерал: Ты начинаешь забывать о нашем уговоре.
Смит: Напротив, я хорошо о нем помню. И будьте уверены, ни звуком не нарушу его. Я все забыл. Но разве мне нельзя в разговоре с вами — и больше ни с кем другим — воспользоваться словом «там»? Ведь только мы знаем, о чем идет речь.
Генерал: Никогда и ни в чем нельзя быть уверенным в нашем мире. Да и вообще я не хочу говорить на эту тему.
Смит: Но вам, наверное, интересно будет узнать, что Шеффилд — тот самый человек, которого я видел!
Генерал(после долгой паузы): Смит, я не понимаю, о чем ты говоришь. Этого человека не было среди приглашенных. Ты ошибся!
Смит: Я говорю не о приглашенных. Вы, видимо, забыли наш разговор.
Генерал: Если я что-то забыл, то это немудрено: столько всякого свалилось на мою голову за последнее время. Но дело не в этом, а в том, чтобы ты помнил, что я сказал в тот день про тебя самого. Только это важно теперь!
— И на этих словах генерал положил трубку, — закончил Смит.