Космический маразм
Шрифт:
Пробежав ещё метров двести, он поднял взгляд вверх, в небо, и замер.
– Варахасий, – подозвал он. – Это что за птица?
– Это-то? – флегматично произнёс Варахасий, придерживая кепочку за козырёк. – Кажись, удод.
– А та? – Свази показал в другую сторону.
– Не пойму, – признался Варахасий, прищурившись. – А! Да это ж суслик. Сейчас кто только не летает…
– Так, – сказал Свази сокрушённо. – Это не дело. Один туда летит,
– Как скажете, – Варахасий пожал плечами.
– Небо надо оприходовать и поделить, – продолжал Свази. – Без разрешений не летать. Каждой народности выделить квадрат, в котором можно находиться.
– А если не послушают? – уточнил Варахасий. – Если кто в чужой квадрат залетит?
– Так это же получается нарушение границы, – развёл руками Свази. – Пусть войну объявляют, что ли. И штраф в казну, само собой.
Он развернулся на месте и двинулся дальше, зыркая по сторонам и выискивая объекты борьбы, пока вдруг не наткнулся на невзрачного человека в сером костюме, который стоял посреди площади и смотрел прямо на него.
– Господин Свази? – спросил человек.
– Так точно, – ответил Свази, нахмурив лоб. – Что-то мне ваше лицо знакомо.
– А я президент Земли, – ответил Семён. – Дудиков. Небось, видели по телевизору.
– Точно, – кивнул Свази. – Теперь узнал.
– Вы не могли бы с вашими помощниками поспособствовать мне в одном деле? – Дудиков заглянул Свази в глаза, и Свази поёжился – настолько жалобным и одновременно жёстким оказался взгляд.
– Конечно, – ответил Свази. – Я же вроде как на вас работаю.
– Хорошо, – обрадовался Семён. – Поехали.
Возле него в воздухе образовалась длинная, чёрная, необычайно уродливая машина со множеством дверей. В одну из них они и вошли.
– Тяжело нынче президенту, – сказал Дудиков, доставая из-за пазухи огромную бутыль виски. – Надо о каких-то выборах заботиться, рейтингах. Кто-то всё время следит за каждым твоим шагом – а вдруг ты сделаешь что не то? Другое дело раньше. Вот, к примеру, фараон…
– Фараон? – переспросил Свази, принимая протянутый Дудиковым рог с золотистой жидкостью, инкрустированный бриллиантами и рубинами.
– Ну да, фараон, – подтвердил Дудиков. – Ведь он же был наместник Бога. Никто в его авторитете не сомневался. Никто его действий не осуждал. Давайте выпьем.
Свази с подозрением понюхал содержимое рога, но всё же выпил.
– Хотя, с другой стороны, – продолжал Дудиков, – ведь я совершенно такой же наместник Бога, если подумать. Какой я, к чёрту, президент? Да и действия мои осуждать ни к чему, я так думаю. Согласны?
– Абсолютно, – сказал Свази.
– Приехали, – Семён распахнул дверь, и они оказались возле огромного жёлтого особняка в комическом стиле, возле входной двери которого стоял то ли швейцар, то ли албан.
– Господин Рудацкий дома? – спросил Семён у швейцара.
– А кто его знает, – ответил швейцар. – Входил, не выходил. А дома или нет – как я могу проверить?
– Это правильно, – согласился Дудиков. – Пойдём сами и проверим. Можно?
– Вам-то можно, – согласился швейцар. – А вот вашего зверька я бы попросил здесь оставить. С животными нельзя.
Свази покраснел сквозь шерсть.
– Какой я тебе зверёк?! – заорал он. – Я тут главный по борьбе!
– Успокойтесь. Свази, – Семён похлопал его по плечу. – Он со мной.
Они прошли мимо.
– Вам нужен знак отличия, – сказал задумчиво Дудиков. – От остальных обезьян.
– Я реликтовый гоминоид, – буркнул Свази.
– Это вы другим сказки рассказывайте, – усмехнулся Дудиков. – Я вас насквозь вижу. Вон у вас, к примеру, криво сросшаяся трещина в ребре.
Они оказались около тяжёлой дубовой двери, которую Семён и открыл.
Навстречу им из глубины комнаты торопливо вышел кругловатый улыбчивый мужичок в стёганом халате. По мере приближения к ним, однако, улыбка уступила место откровенно кислой мине.
– А, это вы, – пробормотал мужичок. – Я вообще-то жду кое-кого. Вы ненадолго, надеюсь?
– Здравствуйте, господин Рудацкий, – сказал Дудиков. – От вас зависит, как быстро мы решим все наши дела.
– А какие у нас дела? – уточнил Рудацкий. – Кстати, я не Рудацкий.
– А как же вас зовут? – поинтересовался Семён.
– Иванов я, Евгений Яковлевич, – ответил Рудацкий.
– Трудно запомнить, – сказал Дудиков. – Лучше уж будьте Рудацким пока. Дела у нас, Рудольф эээ… А как вас по батюшке?
– Рудацкого-то? Не помню, – нахмурился Рудацкий. – Вроде Феликсович. Только он не Рудольф, а Роберт, если мне не изменяет память.
– Ну, хорошо, – согласился Дудиков. – Роберт Евгеньевич, дело у меня к вам простое. Не могли бы вы деньгами поделиться?
Рудацкий сдвинул бровки и недоумённо уставился на Дудикова.
– Да вы что? – пробормотал он. – Какими деньгами? Я всего лишь актёр. Вы хотите мой гонорар, что ли, назад забрать? Так ведь это для вас мизерная сумма…
– Ну что вы, господин Иванов, – отмахнулся Семён. – Какой ещё гонорар? Зачем назад? Что я вам, грабитель, что ли, отбирать у бедного артиста последние деньги?
– Тогда о чём речь? – глаза Рудацкого часто заморгали – то ли удивлённо, то ли выжидательно.