Космодесант
Шрифт:
– Джоан – вольный робот. Со вчерашнего дня. Это к сведению. Ну, что, так и будем меня держать на мушке?
Десантники переглянулись и опустили оружие.
– Ладно, лейтенант, мы вам поверим, – решился де Жюс, – только объясните, почему вы вчера вырубили Юма? За чью команду вы играете?
Вот черт! Я совсем забыл про Юма.
– К черту Юма! – воскликнул я. – Его и так надо было отчислять.
– Нет, вполне нормальная реакция, – проворчал Сарычев. – Выпендривается, подлец. Лапшу нам на уши вешает. На публику работает.
– Ну-ка освободите мне место! – скомандовал я. – Вас, Виктор, за злостное недоверие я больно нашлепаю по
Я встал лицом к стене, чтобы избежать соблазна рефлекторно уклониться от удара.
– Сейчас я не вижу никого из вас. Прошу каждого метнуть в меня какую-нибудь пустяковину. Неважно что, лишь бы смертельно. Восстановитель рядом, так что не стесняйтесь. Раз, два, три!..
Десяток ножей, три дротика и сёрикен вонзились в штукатурку, пройдя сквозь меня. Болевой шок был мгновенен и так же мгновенно прошел. Я шагнул в сторону.
– Достаточно неприятно, уверяю вас. Поэтому больше опыт прошу не повторять. Как видите, я абсолютно неуязвим. И я действительно зеркальник. Все убеждены?.
– Да-а… – ошеломленно протянул н'Танга. – Я верить. Почему? Пусть говорить дальше! Я слушать!
– Говорите, лейтенант! – хрипло сказал де Жюс. – Кажется, вам есть что сказать.
– Есть, – согласился я. – Как мы только что доказали, на нынешнем этапе я являюсь более сильной стороной. Несмотря на странность моего заявления, оно бесспорно правдиво. Да, я стал зеркальником. Правда и то, что я не пытаюсь напасть или причинить вред окружающим, хотя теоретически безусловно могу это сделать. Подчёркиваю это обстоятельство: теоретически. Могу заверить, что и в дальнейшем буду придерживаться подобной тактики. Что отсюда следует? – я сделал эффектную паузу. Никогда ещё у меня не было таких жадных слушателей. – А вот что. Война окончена, ребята! То есть окончена в том смысле, как понимали её мы. Хотя, теперь вернее будет сказать – вы. Будет заключён мир. И чёрт меня возьми, если мы все не выиграем от этого мира! Сейчас прошу не мешать мне предпринять ряд действий, которые некоторым могут показаться не совсем правильными, но тем не менее, ведущих к нужной цели кратчайшим путем. Это теперь не опасно.
Я подошел к капсуле, в которой лежал Брат. Я уже для себя стал так называть этого зеркальника. А как ещё прикажете именовать практически себя самого?
– Ника, помоги!
Поколебавшись, Вероника подошла к пульту и принялась мне ассистировать.
Аппарат негромко гудел, изредка полязгивая инструментами. Вот остановилось искусственное сердце, передавая функции настоящему, вот стихло шипение механических легких и в кокон пошёл кислород. Щеки Брата стали розоветь, он застонал и открыл глаза. Попытался сесть, провел рукой по лицу и откинул крышку.
– Уважаемая публика, – улыбнулся он. – Вынужденный антракт закончен!..
Глава 13
На совещании присутствовали, кроме нас с Братом и Джоан, ещё Шварценберг, Идзуми, де Жюс и Сарычев – естественно, каждый со своим персональным телохранителем. Кроме того, я настоял, чтобы были приглашены Иван Фомич и Вероника. Само совещание происходило в помещении змиевского клуба, так что поневоле было обусловлено присутствие старого библиотекаря Димы. Хотя Давид твёрдой рукой без рассуждений выключил ему подачу питания, я был уверен, что в глубине Диминого объемного чрева на такой случай припасен достаточно мощный аккумулятор. Впрочем, Дима не проявлял никаких внешних признаков жизни.
Мы с Братом подтвердили свое намерение вдвоем решить проблему зеркальников. В самом деле, слияние зеркальника с М-мастером позволило собрать воедино всё лучшее, что было заложено в сущности того и другого. Невероятные физические возможности – изумительная пластичность, почти абсолютная приспособляемость и фантастическая скорость реакции – находилось теперь под руководством человеческого интеллекта. Природное чутьё зеркальника после слияния сущностей мгновенно отработало в сторону варианта разумности – как наиболее перспективного направления развития. Тут он и попался: теперь все возможности зеркальника были под контролем человека. И теперь мы с Братом (собственно, Брат был просто дубликатом меня самого; вопрос о том, кто из нас настоящий, нами даже не рассматривался. Мы оба были настоящими.) – так вот, теперь мы с Братом могли и должны были остановить и зеркальников, и людей в стремлении к взаимной "насильственной ассимиляции" (по выражению Брата).
Выигрывали при этом оба биологических вида. Каждый получал то, чего у него не было. Это был тот самый парадоксальный случай, когда отдающий получал неизмеримо больше. Решение проблемы оказалось до смешного простым, и я был до некоторой степени разочарован – если тут уместно было говорить о каком-либо разочаровании – и удивлён, что за три прошедших года никто до меня не наткнулся на это простое решение. Хотя и я ведь, выходя на поединок, был намерен драться насмерть. Моё счастье, что арена битвы лежала не в физической плоскости… До меня просто никто не пытался открыть свой мозг – наборот, все методики десантников предусматривали полное сосредоточение на безусловном выполнении задачи – а задача в данном случае была одна: убить во что бы то ни стало. А зеркальники скрупулёзно копировали…
Они пытались что-то сделать, прибавил Брат, но тут у них впервые ничего не вышло: они столкнулись с разумом и понять его не могли. Сами-то они были примитивны, где-то на уровне, скажем, волчьей стаи. И люди были для них как боги. Вот только боги оказались какие-то третьесортные: тогда, при встрече, первым делом схватились за оружие. Ну, зеркальники – естественно, повторять. Естественно, перестарались, как всегда. Они же по-другому не могли. И покатилось…
– Мы проникли на планету, это нетрудно было, – продолжал Брат. – Стали пробовать, изучать. Очень мешал страх. Люди почему-то боятся неизвестного. Тогда мы стали превращаться не в людей, а в то, что их окружает. В вещи. В обстановку. В туман, наконец – так проще всего было, и не терялась подвижность.
– Но цель? – жестко спросил Шварценберг. – Ваша цель…
– Ассимилировать, естественно, – пожал плечами Брат. – Использовать себе во благо, как и всё остальное. А у человечества что, разве иная цель?
– Хватит теории, – прервал я. – Теперь надо остановить зеркальников. А то может оказаться поздно. Будут новые жертвы. Пойдем мы с Братом. А вам всем придется останавливать людей.
– Я пойду с вами! – внезапно звонко воскликнула Джоан.
– Зачем? – отмахнулся я. – Ты же всё равно не сможешь нам помочь. Мы собираемся, – я переглянулся с Братом – да, нам придется объединить сознание с противной стороной, так сказать, обратить их в свою веру. Не думай, что это будет приятно. Я-то знаю. И зачем там ты – даже не могу представить.
– Да ладно, пусть идет, – вмешался Брат. – Она ведь и не помешает.
Конец ознакомительного фрагмента.