Космос. Марс
Шрифт:
– Да, сэр.
Члены экипажа заняли места в креслах посадочного челнока. В случае неудачного пуска реактора, челнок должен был отделиться от корабля и вернуть экипаж на Землю.
«Прайм—1479, это ЦУП. Все готово к запуску. Запуск подтверждаем»
– Вперед к звездам, – Покровский выставил руку перед собой. – Предупреждаю, старт с Земли покажется вам пешей прогулкой, господа. Летописец, ты приготовил блевательный пакет?
Нака поочередно проверяла крепления каждого члена экипажа. Когда она была рядом
Подготовка к запуску затянулась, в ЦУПе нервничали. Командира Стивенсона, кажется, это совершенно не волновала, он действовал по инструкции и, если что – то шло не так начинал все процедуры заново. Наке он не очень – то доверял. Возможно тому виной была смерть Чарли Хэнлона. Скотт и Чарли были друзьями, вместе служили в ВВС. Возможно то, что его место заняла Нака Миура злило командира.
Реактор постепенно наращивал мощность. Скорость быстро росла, вжимая членов экипажа в кресла.
Запуск прошел штатно, без сучка и задоринки.
Мир ликовал, отовсюду сыпались поздравления. На связь выходили какие – то люди – звезды, политики, большинство их них Молчанов не знал. Каждый болтал о мужестве, далее следовали несколько фраз о важности миссии и их личном вкладе – ничего интересного. Нужно отдать должное командиру Стивенсону. Его сознание будто разделилось надвое, одна часть внимательно отслеживала происходящее на корабле, другая отвечала однотипными фразами вроде: «Спасибо, мы вам очень признательны» или «Мы вас не подведем».
Рекорд скорости установили на третьем часу. Спустя еще десять члены экипажа смогли покинуть кресла. Основной этап разгона был завершен. Корабль покинул околоземную орбиту и вышел на курс к Марсу.
– В течение ближайших двух недель реактор будет работать на полную мощность чтобы двигатель нарастил запланированную скорость. После реактор перейдет в режим экономного расхода исключительно для обеспечения корабля электроэнергией. Всем спасибо за работу, – подытожил командир Стивенсон.
Нака, Молчанов, доктор Пател похлопали в ладоши, Покровский присоединился последним, но хлопал громче всех. Стивенсон кивнул и покинул модуль, не дождавшись окончания аплодисментов.
В ту ночь Молчанов спал крепко. Ему снилось, что он на небольшой лодке спасался от мощной воронки, создаваемой огромным водопадом. Как бы он не старался грести веслами, его затягивало в водную пучину. На утро ему так и не удалось вспомнить, спасся он или нет.
ГЛАВА 3
Телеметрия. Прайм—1479
Атмосферное давление: 99 Кпа
Температура внутри: 24,3 С
Температура снаружи (датчик солнечный): 111 С
Температура снаружи (датчик теневой): —185 С
Курс: 1,1
Пройденное
Задержка связи (сек): 2,3
Скорость км\с – 13,2
***
Молчанов летел от модуля к модулю, а по пятам за ним следовал экран. За каждым его словом следило почти полтора миллиарда пар глаз. На линзы виртуальных очков транслировались блоки заготовленной информации: история модулей, их предназначение, описание приборов и советы по поведению. Блоки сменял режиссер трансляции, а Молчанову всего лишь требовалось зачитывать текст с естественным выражением лица.
Бальтазар то и дело отвлекал Молчанов дурацкими вопросами, вроде тех: «каково космонавтам ходить в туалет?», или «где на станции можно уединиться чтобы снять „мужское“ напряжение?». Многие вопросы были заготовлены, как и ответы, импровизация приветствовалась.
Бальтазар лучше других чувствовал публику. Здесь ему помогал не только опыт, но и технические ухищрения. Показатели пульса и давления пользователей передавались в общую базу данных. В реальном времени Бальтазар отслеживал реакцию людей и, если они начинали скучать, вбрасывал очередную провокацию.
– Всего лишь пять человек, полтора года вместе. Никуда не сбежать, не уединиться, – рассуждал Бальтазар. – Как не сойти с ума?
Режиссер подсказывал Молчанову правильный ответ:
«Мы летим на Марс для того чтобы работать, а не строить личные отношения»
– У нас нет времени на личные отношения. График работы расписан по минутам, – ответил Молчанов.
Не обходил режиссер стороной и главную звезду:
«Бальтазару: а как же личное общение?»
– А как же личное общение? – спросил Бальтазар.
«Совет – коротко отшутиться. Требуется увеличить темп».
– На то оно и личное, все останется между нами.
– А ты интриган. Ну же приоткрой нам завесу. Кто из экипажа по – настоящему невыносим?
«Допускается упомянуть – Ричард Пател. В отношении остальных негатив не желателен».
– Таких на борту нет.
Они проследовали через старый российский модуль – самый большой на станции. Заваленный мешками и коробками до небольшой узкой полосы посредине, он не представлял никакого интереса.
– Мы и не заметили, как Андрей привел нас в святая святых, друзья, – Бальтазар вскинул руки. – Реакторный модуль. Посмотрите, какая удача. Командир Скотт Стивенсон здесь. А кто второй? Ммм, единственная девушка на борту, красавица Нака Миура.
Нака улыбнулась и сделала кивок на японский манер. Увидев, виртуальную камеру, она засмущалась.
– Дорогой командир Стивенсон, я все же воспользуюсь возможностью и поздравлю вас лично с успешным стартом.
– Благодарю, Бальтазар.
Бальтазар зааплодировал.