Кости не лгут

Серова Марина Сергеевна

Тут я вспомнила, что видела начальство-то. В «Западе» и видела. Что и говорить — необычно выглядят. Да еще с амбалами в роли телохранителей. Действительно, больше на наркобаронов похожи, чем на рокеров.

— А там, где наркота, там круговая порука — это давно известно, — продолжал Вася. — Я слышал, что «Запад» давно прикрыть собирались, но директор то ли на лапу хорошо дает, то ли еще чего. Пока держатся. Но я чувствую, что им недолго осталось — зарвались они.

В голове у меня возникла одна идея.

— Слушай,

Вась, — спросила я, — вы сегодня выступаете?

— Вряд ли без Крысана-то. Я теперь в «Западе» показаться боюсь — нас же там уже вычислили. Нет уж, пусть думают, что мы уехали.

— Ну, все равно. Как ты думаешь, туда незаметно пробраться можно? Так, чтоб охрана не засекла?

Вася задумался.

— Пацаны маленькие через заднее окно лазили — я видел, — у них денег не было за билет заплатить… Окно открыто, духота потому что.

— Так вот, — говорю, — что я думаю… Во сколько примерно концерт заканчивается?

— Часов в девять…

— Сегодня в десять часов я залезу через это окошко, посмотрю, что и как. Где у них там подвал?

— Это… в общем… Давай я с тобой пойду! Покажу, помогу заодно, — неожиданно предложил Вася.

Я заколебалась. Вообще-то я всегда работаю одна. На себя как-то удобнее и рассчитывать — сама себя ведь не подведешь. Но… в принципе, можно попробовать. Тем более что Василий лучше меня знает, где у них что там расположено.

— Ну хорошо, пойдем.

Василий после моих слов ужасно развеселился. Заказал себе еще бутылочку пива, даже порывался взять водки, чтобы выпить за успех дела, но я не позволила — сейчас выпьем, захочется еще, к вечеру отходняк пойдет, а какая работа с больной головой?

Чтобы отвлечь своего приятеля от подобных желаний, я поведала ему историю о маньяке, преследовавшем меня вчера ночью в парке.

— Здорово! — восхитился Василий. — Вот тебе повезло — живого маньяка видела! Я обязательно песню про это напишу!

Он стал бормотать про себя какие-то слова, что-то вроде: «Извращенец шел по улице, на Татьяну мерзко жмурился…»

Мне стало скучно, и я решила прервать его творческий процесс:

— Пойдем, Вась, ко мне зайдем, посидим. До вечера времени еще полно, а одна сбешусь я в четырех стенах.

Предложение было с готовностью принято, и мы двинулись по улице. Оказалось, что Вася, если захочет, может быть жутко надоедливым — по дороге ему удалось уломать меня купить бутылочку водки. Получив вожделенный предмет, он радостно вертел его в руках, разглядывал этикетку, ковырял ногтем пробку, тряс бутылку возле уха — слушал, как внутри переливается жидкость.

— Ну вот, — сказал он, когда мы подходили к подъезду, — посидим сейчас хорошо и пойдем. От одной бутылочки ведь ничего не будет, правда?

Я вдруг подумала, что уже, наверное, несколько лет не встречала абсолютно непьющего мужика. Зато

алкашей — сколько угодно!

Мы поднялись по лестнице на восьмой этаж — лифт, как обычно, не работал.

— Посмотри, Вась, в почтовом ящике у меня ничего нет? — попросила я своего спутника.

По какому-то странному замыслу управдома почтовые ящики находились у нас не там, где они должны находиться — на первом этаже, а на каждом этаже, по числу квартир на лестничной клетке. Сколько раз уже, сталкиваясь с почтальоном по утрам, я была вынуждена выслушивать от него жалобы! Как будто это я виновата!

Василий отстал и, насвистывая песенку, принялся греметь жестяной крышкой ящика. Я вынула ключи, открыла дверь и вошла в квартиру.

— Ну долго ты там еще будешь… — Я хотела прибавить «возиться», но слово, как пишут во всяких там бульварных детективах, «застыло у меня на губах».

Потому что виском я ощутила холодную сталь пистолетного ствола.

— Тихо, тихо, проходи, — услышала чей-то хриплый шепот.

Я тихо прошла — что еще оставалось мне делать? Попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, кому этот шепот принадлежит.

— Башкой не верти, — так же негромко и хрипло посоветовали мне.

Пришлось повиноваться. Меня провели на кухню и велели смотреть в окно. Дуло пистолета упиралось теперь мне в затылок. Солнце светило мне прямо в глаза. Я зажмурилась. Вот тебе и попили водочки. Интересно, кто это такие?

Из прихожей послышались грубые крики, звуки ударов. Захлопнулась дверь. На секунду наступила тишина, потом я снова услышала удар и Васину матерщину. Звук взводимого курка. Зажмурившись, я с тоской ждала выстрела. Однако пистолет, давящий мне затылок, исчез. Меня грубо взяли за плечо и развернули.

— Садись, красавица.

Я присела на табурет и посмотрела на своего незваного гостя: мужик лет тридцати — тридцати пяти, небритый, в спортивном костюме — олимпийка на голое тело и старые трикошки, пальцы на руках в тюремных наколках-перстнях. В общем, стандартный рецидивист. Ухмыляясь, он без всякого стеснения ел меня глазами. Черт меня дернул сегодня так вырядиться — маечка и мини-юбочка.

В дверях появился второй браток, одетый поприличнее — джинсы и рубашка в горошек. Он вел Васю, приставив ему пистолет к виску.

— Сядь рядом с ней.

Урка в спортивном костюме заботливо пододвинул стул.

Вася сел.

— Димон, посторожи их, побазарь пока с пацаном, я схожу поссу, — сказал тот, что привел Васю.

Уже из недр квартиры я вновь услышала его голос:

— Эй ты, блядь, где у тебя сортир тут?

Я предпочла не отвечать — пускай сам ищет.

— Ну чо, братан, — Димон присел перед Васей на корточки, поигрывая пистолетом, — чо скажешь?

Вася молчал.

— Нам тебя наказать велели.