Костоправ. Книга 1
Шрифт:
Раздался громкий стук, а затем послышался голос Цедаса:
— Эйдан, войду?
— Входи.
Цедас распахнул дверь и замахал руками перед лицом, пытаясь развеять клубы пара.
— У меня к тебе просьба, — сказал он. — Ты можешь перенести котёл куда-нибудь в другое место?
— Зачем?
— «Зачем»? — переспросил он. — Эйдан, у нас весь этаж провонял! Займи хотя бы третий!
— Вдруг там кто-нибудь объявится? — с сомнением произнёс я. — Не хочу рисковать.
Цедас цокнул языком и,
— Сколько раз я просил стучать? — проворчал я.
— Что ты здесь варишь уже второй день?
— Важное зелье.
— Ты не забыл, что для этого есть кабинет Ингвара? Моя одежда насквозь пропахла травами!
— Тама, потерпи буквально один день.
— Эйдан, я предупреждаю…
— Всё-всё, хватит, — раздражённо сказал я. — Один день, договорились?
Она молча захлопнула за собой дверь, и я выдохнул с облегчением. Но передышка оказалась недолгой: вскоре ко мне снова постучали.
— Ну что ещё? — не сдержавшись, повысил голос я.
— Если ты занят, зайду в другой раз, — донеслось с той стороны.
— А, Азара… — на миг смутился я и поспешно добавил: — Заходи.
Она вошла в комнату, сморщилась от резкого запаха и произнесла:
— Хотела тебя поблагодарить.
— За что? — растерялся я, впервые услышав от неё нечто подобное.
— Я навестила ребят в твоём доме, — ответила она. — Им нравится. Спасибо.
— Место и правда хорошее, тихое, — кивнул я, не забывая помешивать зелье. — Мне там тоже понравилось.
— Я пришла не только за этим, — сказала Азара. — Думаю, ты достаточно попрактиковался в исцелении. Пора переходить к новому этапу.
— Буду лечить других?
— Да.
— И кого же?
— Увидишь, — пространно ответила она.
— Когда начнём?
— Ты свободен на выходных?
— Свободен.
— Тогда встречаемся там же, где обычно.
Она с любопытством покосилась на булькающее в котле зелье, а затем вдруг спросила:
— Слушай, а ты не мог бы перенести свой котёл куда-нибудь?
Я лишь коротко вздохнул.
Гренетра, эльфийское зелье, было готово на следующий день. Рецепт оказался не таким уж сложным, как я опасался, хотя проверить его эффективность возможности не было. В целом, цвет, запах и консистенция соответствовали описанию. Наполнив три флакона до самого горлышка, я дождался наступления вечера и отправился в свой дом.
Сарзон, возившийся во дворе с дровами, заметил мой приезд ещё на подходе.
— Господин Эйдан! — с улыбкой поприветствовал он меня. — Вы с ночёвкой?
— Не беспокойся, я ненадолго, — сказал я, закрыв за собой калитку. — Как у вас тут дела?
— Вот, цыплят закупили, — сказал он, махнув на кур. — Скоро и коровой займёмся.
— По инструментам всего хватает?
— Хватает, господин.
— Вот и славно.
— А зельями торговать уже не будем? — поинтересовался он. — Хорошо же шло.
— Пока повременим с этим, — ответил я. — Если понадобится, то потом и решим. И да, затопи-ка баню, чтоб я ночью помылся, когда вернусь.
— Сделаем, господин Эйдан.
Оставив Сарзона, я вошёл в дом, перекинулся парой слов с Мивой и поднялся к себе. Дети после переезда вели себя на удивление тихо и не лезли с расспросами — видимо, Сарзон уже научил их соблюдать границы.
Вместе с собой я прихватил увесистый мешок, где лежало всё необходимое для сегодняшней вылазки в кабак. Сняв с себя чистую одежду, я нацепил поношенные штаны, обычную рубаху, потёртую куртку и дырявый дорожный плащ. Волосы пришлось спрятать под вонючей шапкой. На дне мешка обнаружились ещё пара стоптанных башмаков и простенький кинжал. Всё это барахло я по дешёвке приобрёл у простолюдинов на рынке, так что подозрений мой вид вызывать не должен.
Закончив с переодеванием и слегка измазав лицо для большей достоверности, я покинул дом. Идти предстояло на другой конец города — в южную часть, где находился кабак «Жадный конюх». От лошади и кареты я решил отказаться, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Дорога, по ощущениям, заняла чуть больше двух часов. Чем ближе я подходил к кабаку, тем более сомнительней становилась публика вокруг: оборванные нищие, подозрительные личности, уличные воришки. Здесь обитал соответствующий контингент.
Наконец, впереди замаячила неказистая вывеска «Жадного конюха». Я потянул на себя скрипучую дверь и шагнул внутрь. В нос сразу ударила густая смесь запахов прокисшего пива, табака, немытых тел и жареного мяса сомнительной свежести. Обстановка оказалась под стать вывеске: замызганные столы, кривые стулья и закопчённые стены.
Я протиснулся к стойке, за которой возвышался щербатый старик, и плюхнулся на шаткий табурет.
— Плесни-ка мне пойла! — гаркнул я.
— Полушку на стол клади, — буркнул старик, смерив меня тяжёлым взглядом.
— Куда цену ломишь? Четвертака хватит за бурду хватит!
— Не нравится — проваливай!
Скривившись для вида, я швырнул на стойку половину медяка. Старик смахнул монету и наполнил кружку мутноватой жидкость. Я отхлебнул, едва сдержав гримасу отвращения. Ну и мерзость!
— Жрать есть чего? — спросил я. — С дороги хоть собаку съем.
— Есть картошка да рулька свиная.
— Сколько?
— Полушку и четвертак выкладывай.
— Свинка-то не протухла?
— Не нравится — не жри!