Костоправ. Книга 1

Небокрад Максим

Я промолчал, прекрасно понимая, что сейчас услышу.

— Я учуял Гренетру, — сказал он. — Вообрази моё изумление, когда я осознал, что этот специфический запах доносится с верхнего этажа, где обитает мой единственный ученик.

— Мне приходится варить разные зелья, — максимально ровным тоном произнёс я. — Возможно, вам показалось, мастер.

— Эйдан, я столь часто имел дело с Гренетрой, что узнаю её запах даже находясь при смерти, — сказал он и, не дождавшись от меня никакой реакции, продолжил: — Итак, мой подопечный

варит Гренетру, а вскоре до меня доходят вести, что городская стража схватила матёрого бандита, который на допросе как на духу выложил им все свои тайны. Однако, очнувшись через пару часов, он напрочь забыл свои признания. Тебе не кажется это странным? Почти как если бы кто-то опоил его твоим зельем.

Повисла тягостная пауза. Наконец, я произнёс:

— Чего вы от меня ждёте, мастер? Допустим, я к этому причастен. Неужели вы всерьёз полагаете, что я вот так запросто сознаюсь в преступлении?

— Я знаю, ты не из тех, кто стал бы использовать зелье из корысти. Меня интересует лишь правда, Эйдан.

— И какова цена этой правды? — осторожно поинтересовался я.

— Даю слово, я никому не выдам твою тайну. Всё сказанное останется строго между нами.

Я тяжело вздохнул и с досадой произнёс:

— Надо было варить Гренетру в городе.

— Вот этого как раз делать не стоит, — предостерёг Ингвар. — Право изготавливать Гренетру даётся далеко не каждому. Любой мало-мальски опытный агент мог бы случайно уловить характерный аромат, просто проходя мимо твоего жилища. Поверь, ничем хорошим это бы для тебя не кончилось.

— А вам можно?

— Разумеется. Я всё-таки преподаватель академии. Под моим присмотром Гренетру мог бы готовить и ты.

— Откуда вам вообще известно про письмо и допрос бандита? Неужели преподавателей посвящают в такие тонкости следствия?

— У меня остались старые друзья, — ответил Ингвар, и в его голосе послышалась ностальгия. — Я отдал четыре года Службе магического правопорядка и ещё три — Службе розыска.

— Правда? — во мне вспыхнул неподдельный интерес. — А почему вы ушли?

— По той же причине, по которой четыре дня назад закрыли дело о проклятом медальоне.

— Как закрыли?..

— Давай по порядку, Эйдан. Это ты влил Гренетру в Дувина?

— Да, — не стал отпираться я.

— Ты натоптал в доме Санда Версета? Там остались свежие следы.

— Мастер Ингвар…

— Ты или нет?

— Я.

— Кто с тобой был?

— А если я был там один?

— Не прикидывайся глупцом, тебе это не к лицу, — одёрнул меня Ингвар. — Следы оставили двое, поэтому говори конкретнее. Кто он? Слуга? Друг? Наставник?

— Что это изменит?

— Я хочу знать, можно ли ему доверять.

— Можно.

— Имя, Эйдан, — настаивал Ингвар.

— Цедас, — нехотя ответил я и поспешно добавил: — Он не хотел отпускать меня одного. Мы ничего не знали про труп.

— И вы решили вдвоём навестить опытного мага, который способен вас убить?

— Посмей он колдовать, мы бы заметили. Он ведь не стихийник, а ритуальщик.

— Ритуальщик, отлично управляющийся с артефактами. Вам не приходило в голову, что у него в арсенале может быть десяток артефактов? На двери элементарно могла стоять ловушка.

— Цедас тоже артефакторщик, — возразил я. — Он бы почувствовал.

— Во имя Безликих… — вздохнул Ингвар. — На что вы надеялись?

— Я хотел узнать имя нанимателя. Если бы Санд был жив, мы смогли бы договориться.

— Будь Санд жив, он ни при каких условиях не сделал бы этого.

— Почему вы так думаете?

— Потому что мы оба знаем, что в этом замешаны Бьерды.

Не считая друзей, родителей и Емриса, Ингвар был первым, кто так открыто разделил моё мнение. Его слова наполнили меня благодарностью.

— Спасибо мастер, — искренне сказал я. — Но я с вами не согласен. Если бы Санд не знал имя нанимателя или не захотел его называть, ему бы грозил Зал правды.

— Санд умер бы ещё в застенках темницы или даже во время задержания, доложи вы о нём.

— Всё настолько плохо? — уныло спросил я.

— Моё последнее дело было связано с убийством двух дворянок, не имевших покровительства Дома, — неспешно сказал он, сжав переносицу. — Когда улики привели меня к Йелнанам, начальство приказало прекратить расследование. Единственный очевидец был убит в своём доме на следующий день после допроса.

— Неужели купить можно любого? — с горечью пробормотал я.

— Великие Дома имеют великую власть, Эйдан. Не подкупят, так запугают или убьют. Многие из них благоразумны, а некоторые — нет. Они стараются не переходить черту, опасаясь мятежей. Однако совершая преступление, они знают, что всегда выйдут сухими из воды.

— Так значит нашлись улики и на Бьердов?

— Улика, — уточнил Ингвар. — Косвенная.

— Что именно?

— Агенты исследовали каждый клочок и нашли перчатку с гербом Бьердов, — ответил он. — По трупу было ясно, что убийство совершил маг и достаточно давно. Перчатка же выглядела так, словно её обронили в то же самое время.

Я знаю, что столичные благородные, имеющие родовые метки, частенько в зимнее время носили перчатки с гербом, чтобы подчеркнуть свой статус — это была дань моде.

— Интересно… — сказал я и решил добавить: — Но ведь это ничего не значит. Её мог подкинуть кто угодно.

— Как я и говорил, улика косвенная, однако она навела агентов на кое-какие мысли, — произнёс Ингвар. — Информация дошла до верхов, и этого хватило, чтобы закрыть дело.

— Даже не знаю, что сказать.

— Не лезь больше в подобные передряги, Эйдан, — мягко попросил Ингвар. — Есть вещи, которые ты не в силах изменить.

— Речь идёт не только о справедливости, речь идёт о моей жизни, мастер Ингвар!