Костры Фламандии
Шрифт:
«А ведь это уже не нищенка Власта говорит, – с легкой грустью отметил про себя Гяур. – Перед тобой – графиня Ольбрыхская. Привыкни и смирись с этим. Впрочем, в твоей жизни это мало что изменит, – успокоил он себя».
«Совершенно ясно, что Великий магистр не доверяет мне, – размышляла Диана де Ляфер, оставшись у камина одна. – И чем больше я буду интересоваться тайной сокровищ и человеком, якобы что-то знающим об этой тайне, тем граф де Моле будет становиться все более скованным. Наш рыцарь решил добраться до клада тамплиеров в одиночку, собственной тропой, оставляя на ней тела
Она не верила, что Артур де Моле всерьез решил посвятить свою жизнь возрождению ордена «бедных рыцарей Христовых». Человек, отважившийся на такой шаг, начинал бы не с поиска сокровищ упраздненного ордена и не со стремления во что бы то ни стало добраться до тайников Жака де Моле. Наоборот, он стремился бы удерживать рыцарей от кладоискательства, сосредотачивая их волю на служении великой идее ордена.
Графиня не сомневалась, что сокровища действительно существуют. Но знала и то, что основатели ордена собирали свое рыцарское братство вовсе не ради сундуков с золотом и серебром. Они помышляли о походах на Иерусалим, об освобождении Гроба Господнего и поисках Чаши Грааля; об истинно рыцарском служении церкви и короне. Конечно, золото тоже было, но оно появилось позже. [18] Вместе с кровью истинных рыцарей и шарлатанством тех, кто превратил орден в пристанище великого множества негодяев.
18
Чаша Грааля – чаша, из которой, по библейским преданиям, Христос вкушал во время Тайной Вечери. После распятия в нее была собрана кровь Иисуса. Местонахождение чаши неизвестно. На поиски ее отправлялись многие рыцари, ученые и просто авантюристы. Существует поверье, что если чаша попадет в руки неправедного, он станет властелином Тьмы, а значит, способен будет командовать армией Зла.
Ужин их прошел почти в траурном молчании. Даже шевалье де Куньяр, которого Диана усадила за стол только для того, чтобы не оставаться наедине с Великим магистром, молчал столь упорно, словно «молния святого Стефания» наконец-то действительно испепелила его.
– Так вы уверены, что маркиз д’Атьен завтра же появится в наших краях? – нарушила это невыносимое молчание сама Диана.
– После того как в покушавшемся воине был опознан его оруженосец, уже не уверен. Но желал бы предположить.
– Вы говорили, что появление маркиза каким-то образом способно изменить ваше представление о месте, в котором могут покоиться сокровища.
– В «нашем» представлении, графиня Диана, в «нашем», – вежливо поправил ее Артур, с наслаждением отпивая прохладное вино, принесенное слугами из славящихся на всю округу шварценгрюнденских подвалов.
– Или, может быть, он нужен вам всего лишь как главный церемониалмейстер ордена? – как бы между прочим, спросила Диана, заметив про себя, что на предыдущий ее вопрос граф, по существу, не ответил.
– Вы неплохо осведомлены о должностях высших сановников ордена, – вскинул подбородок де Моле, уничтожающе взглянув на шевалье де Куньяра.
Но тот делал вид, что очень занят жареной дичью, а все, о чем говорят соседи по столу, его попросту не интересует.
– Если в замке найдутся люди, готовые пополнить ряды
«И все же фамилию человека, владеющего какими-то сведениями о кладе, я должна узнать у графа еще до того, как у ворот появится д’Атьен, – твердо решила де Ляфер. – Однако выведать ее смогу лишь после того, как прикажу предать графа пыткам, после которых его уже так и придется оставить в подвале замка. Разве что пустить в ход более коварное, сугубо женское оружие?..»
После ужина Диана вернулась в приемную, которую по привычке так и продолжала называть «приемной отца», и вышла на балкон. Несмотря на то, что гроза кончилась совсем недавно, вечер выдался довольно теплым. Сумерки постепенно отступали, горизонт прояснялся, и где-то далеко, за кромкой леса, появлялись багряные сполохи, в которых то ли окончательно угасал день уходящий, то ли несмело, в огненных муках, зарождался будущий.
Как ни увлечена была графиня этим зрелищем, она все же расслышала мужские шаги у себя за спиной и даже сумела определить, что они принадлежат Артуру де Моле.
– Простите, что нарушаю ваше одиночество, – граф выдержал длительную паузу, ожидая, что Диана примет приглашение к разговору. Однако девушка оставалась безучастной к его робким попыткам. – Если говорить честно, мне хотелось бы, чтобы наши отношения стали еще более доверительными.
– «Еще более… доверительными»?! – почти рассмеялась Диана. – Как это понимать? Что-то я не успела заметить, когда они переросли хотя бы во сколько-нибудь доверительные.
– Очевидно, мне всего лишь так показалось.
– Ах, вам так показалось! Кара-Батыр!
Услышав имя воинственного татарина, граф поневоле вздрогнул. Он с ужасом предположил, что Диана решила позвать своего свирепого слугу-азиата, дабы выставить его из комнаты.
– Я здесь, графиня-улан! – возник в проеме двери татарин.
Де Ляфер оглянулась, смерила насмешливым взглядом Артура де Моле, как бы решая: стоит ли оставлять его рядом с собой, и повелительно произнесла:
– Когда бы ни появился у ворот замка маркиз д’Атьен, сразу же берите его под стражу.
Татарин что-то ответил по-польски, но граф не понял, что именно.
– Нет-нет, только не казнить. Точнее, казнить мы его будем потом, а пока что подержим в подвале и побеседуем с ним так, чтобы он охотно ответил на все интересующие нас вопросы.
– Вы действительно осмелитесь вести себя по отношению к маркизу д’Атьену таким образом? – сверкнул озлобленным взглядом Великий магистр. Его удручала не столько угроза для чести маркиза, сколько сама по себе властность хозяйки Шварценгрюндена.
– Почему вы считаете, что только по отношению к маркизу? Вы не правы: не только. «Таким образом» я стану вести себя по отношению к каждому, кто осмелится препятствовать мне в поисках сокровищ.
За годы службы у графини Кара-Батыр успел изучить французский настолько, чтобы понять, что кроется за этими словами, поэтому сразу же воинственно оскалился. Он всегда вел себя, как сторожевой пес, который только и ждет, когда хозяйка подаст сигнал к нападению.
Но вот крымчак ушел. Де Моле тоже следовало бы уйти, однако он все же задержался, чтобы вернуться в зал вместе с Дианой.