Костры из лаванды и лжи
Шрифт:
– И круассан ещё.
– На десерт, да?
– Коту он не понравился. Надкусил только.
Мсье Роше как-то странно дёрнулся и прикрыл глаза ладонью. Впрочем, Женя и сама понимала, насколько абсурдно звучит их диалог.
– Неудивительно, что он тебе дохлых мышей натаскал.
– Думаешь, это кот?! – удивилась она. – Да ну, зачем ему это делать?
– Так за банкет благодарил! – голос Эдуара звучал сдавленно. – Многие коты так делают. Приносят хозяевам пойманную дичь. Не знала?
– Первый раз про такое слышу… Вот же гадёныш мохнатый!
Мсье Роше резко втянул в себя воздух, словно пытаясь сдержаться.
– Эдуар? Всё в порядке?
– Извини. Это, правда, очень… – он, не выдержав, издал смешок. – Извини!
Но Женя, неожиданно для себя, и сама рассмеялась.
«Я тебя угощаю, дружбу предлагаю», – всплыл в памяти наговор. – «А у кота получилась знатная пирушка. Перепёлка, тунец… Господи, даже дядя Костя, наверное, в жизни таких деликатесов не ел».
Отсмеявшись, они оба замолчали. Тишина вокруг них сгущалась, но теперь не была такой болезненной и колючей как прежде.
Внезапно Эдуар провёл рукой по подбородку и смущённо произнёс:
– Кажется, я немного… м-м-м… одичал. Можешь дать мне минутку, ладно?
Он скрылся за одной из дверей, откуда вскоре послышался звук льющейся воды. Пользуясь отсутствием хозяина, Женя осмотрелась по сторонам в поисках кота.
– Кис-кис-кис, – позвала она, перегибаясь через подлокотник кресла. – Мрак?
«Просто уму непостижимо… Кажется, я собрала это дурацкое мистическое бинго. Моник с запугиваниями, Элен с детскими подлянками, Фабрис с картинами, теперь вот ещё и кот! Господи, кот! Всего лишь кот…».
Мрак не отзывался. Убедившись, что искать чёрную кошку в тёмной комнате – занятие бесполезное, Женя откинулась на спинку кресла, вспоминая, как лёжа в постели, обмирала от страха, когда кот шумел в гардеробной. А потом резко выпрямилась – кое-что всё же не сходилось.
– Кис-кис, – предприняла Женя ещё одну попытку подозвать мохнатого паршивца. – Иди сюда, мой хороший.
– Это ты мне? – хмыкнул застывший в дверях Эдуар. Неяркая подсветка зеркала освещала ванную комнату, обрисовывая силуэт мужчины. На плечах выделялось накинутое светлое полотенце, одним концом которого он вытирал волосы.
– Я вообще-то Мрака… То есть Лулу звала.
– А-а, – прозвучало, кажется, с ноткой иронии.
– Эдуар, я тут подумала… Я же дверь запирала снаружи. И пуфик даже приставила. Как кот в закрытую гардеробную мог попасть? Я проверяла – там его не было. Все полки облазила! А потом он вдруг появился среди ночи и стал ужинать? Ещё кстати ручка на двери дёргалась – но, допустим, он на неё прыгнул и повис. Пусть так. И всё равно у меня нет объяснения, как он мог оказаться в запертой комнате.
Мсье Роше вновь отчётливо хмыкнул, а затем забросил полотенце в ванную, выключил свет и, подойдя к креслу, протянул руку.
– Пойдём со мной.
Не раздумывая, Женя сжала его ладонь и встала, надеясь, что
Эдуар потянул её за собой, открывая дверь в спальню.
– Куда ты?..
Женя вспыхнула, смутно вспомнив большую кровать и синее покрывало. Тот день, когда мсье Роше как-то вывел её из подвала прямиком в свои апартаменты, казалось, был в какой-то другой жизни.
– Идём, не бойся.
Он отпустил её руку и отступил, приглашая зайти, выдерживая расстояние между ними.
Здесь шторы также были задёрнуты, но даже в густом сумраке было заметно, что на хозяйском ложе будто бушевал ураган. Подушка забилась в угол, а одеяло свисало с края, почти целиком свалившись на пол. Впрочем, в хаосе пребывала не только кровать. Остатки настенного панно обломками валялись у комода, из которого кособоко торчал нижний ящик. Яркими белыми пятнами на полу выделялись листы бумаги.
Женя смущенно застыла на пороге комнаты, стараясь не смотреть на то, как Эдуар, ничуть не стесняясь, начал расстёгивать рубашку.
– Что ты делаешь?! – её голос прозвучал одновременно возмущённо и испуганно.
Мсье Роше ничего не ответил, молча глядя на неё. Неторопливо стянув рубашку, он, не оборачиваясь, кинул её на кровать, усилив царивший там бардак. Когда напряжение в воздухе достигло апогея, он наконец произнёс:
– Всего лишь хочу переодеться.
Развернувшись, Эдуар пересёк комнату и открыл дверь в гардеробную. Взял первую попавшуюся футболку.
– Может, включишь, наконец, свет? – предложила Женя. – Не видно же ничего.
– Так не терпится на меня полюбоваться?
– Да я вовсе не это имела в виду! – поспешно открестилась Женя.
«Наедине с полуголым Эдуаром… В его спальне. В темноте. Нет, это уже как-то слишком».
– В потёмках же неудобно. Вдруг задом наперёд наденешь? Где здесь выключатель?
– Не работает свет, – буркнул он.
– Но в ванной…
– А здесь – не работает.
Затем снова пошарил рукой на одной из полок. Что-то щёлкнуло, и луч света озарил пустое пространство между стеллажами. Мсье Роше держал в руке небольшой фонарик.
– Так лучше?
– Угу. Но всё равно странновато.
Эдуар пожал плечами, подошёл ближе к стене и нажал ладонью на что-то невидимое, на уровне его груди. Раздался ещё один щелчок, и стенная панель отъехала в сторону, открывая узкий проход.
– Мы что, в подвал пойдём? – сразу напряглась Женя.
– Нет, Эжени. Будем разгадывать страшную тайну неуловимого кота-призрака. Есть у меня одно предположение…
Один за другим, они протиснулись в лаз, но на удивление стали подниматься, а не спускаться. Эдуар одной рукой держал фонарик, освещавший ступени, а другой сжимал Женину ладонь.