Костяной скульптор
Шрифт:
И потому перспектива сражения с несколькими другими гнилушками была настолько волнующей. Одинокого зомби мне все равно не сыскать, так что стоит избегать лишь особо крупных толп, а остальное — на волю случая.
И случай встретился мне в лице четырех разлагающихся трупов, один из которых был из тех, кого я называл “толстяками”. Широкое жирное туловище похожее скорее на бегемота, чем на человека, было ужасно неповоротливым, но при этом куда более сильным, чем у обычных зомби. Вместе эта компания представляла для меня значительную, но не смертельную угрозу. А потому я, не сомневаясь больше ни секунды, рванул к ним на всех парах. В конце концов, самосохранение-самосохранением,
Первый зомби автоматически не считался за врага. Просто потому, что пока я не заговорю или не вступлю в открытую конфронтацию, тупая нежить не сможет осознать, что я — противник. Выбор пал на гнилушку, бредущего в середине группы, потому как потом до него добраться будет сложнее всего. Толстяк не рассматривался, его я голыми руками точно не завалю, нужно было добыть себе оружие.
Прыжок на пределе сил оторвал мое тело от земли почти на три метра. Для меня старого — до смешного мало, для человека — очень и очень много. Силу моего нового тела можно было примерно оценить на два с половиной человека. Приземлившись прямо между все еще ничего не понявших гнилушек, я схватил свою цель за челюсть и затылок и со всей дури вывернул шею.
Зомби в таком состоянии не лишится своей несмерти, но связь головы с телом будет потеряна, а значит, считай, что умер. Самовосстановлением, как у меня, простая нежить не могла похвастаться.
Вот теперь, наконец, трое других гнилушек осознали, что я не союзник, а самый что ни на есть враг. Правда уже было поздно. Если скелеты первого уровня использовали ржавый лом, лишь отдаленно напоминавший клинки, то местная шушера была чуть более продвинутой в этом отношении.
Выхватив из слабеющей руки зомби не слишком острый, но еще довольно крепкий мачете, я пригнулся и со всей силы рубанул двух обычных зомби по ногам. Две из четырех конечностей удалось успешно перерубить, но на третьей импульс все-таки остановился. Впрочем, этого было вполне достаточно. Не оглядываясь на дело рук своих, я, чувствуя как скрипят кости, нагрузка на которые превысила все разумные пределы, выстрелил из окружения вверх и вбок, одним движением разрывая дистанцию. И очень вовремя, потому как уже через секунду сзади послышался характерный звук удара чего-то стального о что-то каменное.
Когда я, перекатившись через себя и оглянувшись, бросил взгляд на бывшую четверку зомби, толстяк только поднимал от земли здоровенную стальную палицу. Не хотелось даже представлять, что случилось бы с моей головой, если бы этот портативный стенобитный таран все-таки нашел свою цель.
Однако, кроме пухлой гнилушки, все остальные мои противники уже были выведены из строя. Первый зомби безвольной кучей лежал на земле, второй, лишившийся ног по середину бедра, неуклюже полз в мою сторону, очевидно, не представляя для меня больше никакой угрозы. Когда же третий зомби сделал шаг в мою сторону, кость, на которой мой мачете оставил глубокую зарубку, с треском подломилась, и гнилушка повторила участь своего собрата. Ходить с одной ногой было невозможно.
Но расслабляться было еще рано. Эта троица была лишь легкой закуской. Главное блюдо — толстый как три нормальных человека, зомби, переступив через своего первого соратника, уже шел на меня, держа свое оружие на плече, медленно и неумолимо, как ледник. Проблема состояла не столько в том, чтобы его победить, сколько в том, чтобы самому не подохнуть.
Атака мачете могла рассечь мою кость, но с помощью энергии конструкта такие травмы зарастали
И тут мне в голову пришла одна идея, которую я раньше не мог проверить из-за слишком большой разницы в силе между мной и зомби.
— Жюс! — Как ни странно, это имя вылетело у меня изо рта совершенно непринужденно. Ну и ладно, не буду вдаваться в детали.
Новая напарница поняла все очень быстро. Такое знакомое ощущение слияния сознаний вспыхнуло, а вслед за тем вокруг меня начала конденсироваться пурпурная аура. Я не видел себя со стороны, но был почти уверен, что на лбу у зомби загорелась перевернутая фиолетовая пентаграмма, а глаза запылали все тем же пурпурным огнем.
Все прошло даже лучше, чем я мог надеяться. Второй по степени травмированности зомби, вдруг замер, а потом схватил толстяка, в этот момент как раз переступающего через шевелящееся тело, за ноги. Из-за своей ширины гнилушка не сразу поняла, что произошло, а когда поняла и взмахнула своим оружием, чтобы отбросить надоедливую помеху, было уже поздно. Мой клинок, чей импульс был подкреплен весом моего же тела, на полной скорости врубился ему точно в лоб.
.
Вывод первый: ослабленная нежить куда легче поддается контролю с помощью Подчинения.
Вывод второй: эта битва мне чертовски понравилась! Давно я не испытывал таких острых эмоций, даже в той битве с урдалаком все было максимально выверено и точно, никаких просчетов не было и быть не могло.
Сейчас же… не уверен, существует ли какой-то фантомный аналог адреналина, но если существует, то в данную секунду он точно струится по моим фантомным венам. Нужно будет обязательно придумать какой-нибудь способ понижать свои физические способности, потому что, когда я стану сильнее мне бы точно не хотелось лишаться такого удовольствия.
Но да ладно, поигрались — и хватит. Сейчас оставался главный вопрос: смогу ли я в этом теле использовать слияние? Я был уверен на девяносто девять процентов, что смогу, раз уж сработало даже Подчинение, но удостовериться никогда не бывает лишним. И еще меня волновал вопрос о той плоти, не фантомной, а самой настоящей, сейчас облепляющей мои кости. Фактически, она была совершенно бесполезна, мускулы сгнили до такого состояния, что больше напоминали какой-то клей или смолу, но никак не мышечную человеческую ткань. Однако магия, создающая зомби, удерживала эту плоть вокруг моего тела, а потому мне бы не хотелось ее отдирать, чтобы можно было прижать кость донора к своей, мало ли что случится.
К тому же, с учетом того, что я собирался использовать для слияния весь скелет, мне бы пришлось полностью очистить себя от мяса, а это вызвало бы у Веска кучу вопросов. Все-таки покидать кареглазую я пока не собирался.
Однако первый же эксперимент — прижатие к своему пальцу оторванного пальца зомби, в его первоначальном виде, не очищенном от плоти, увенчался успехом. Две фаланги начали объединяться, вызывая знакомую боль, а гниющее мясо донорского пальца просто пропало внутри моей плоти. Так что, похоже, проблем с этим не возникнет. Для слияния я решил использовать сильнейшую из доступных мне нежить — толстяка, благо, по моим расчетам, энергии на него должно было хватить.