Костюм надувной женщины
Шрифт:
— Ты что делаешь, гад? — закричал Камаз.
Бандит, сидевший напротив Камаза, увидел, что произошло и его тоже стошнило. И тоже на Камаза. От омерзения того тоже начало рвать.
Это словно послужило для остальных командой. Все начали блевать и испускать при этом истошные вопли. А самолет мотало из стороны в сторону, вверх и вниз, что естественно не лучшим образом сказывалось на состоянии пассажиров. Не прошло и пяти минут, как все вся вокруг было облевано, и банда Лаврентия представляла собой самое жалкое зрелище.
— Что, салаги! — вовсю веселился Вентиль, которому все было не по чем. — Это вам не хрен собачий! Тут мужиком надо быть. Ничего, я вот посмотрю, что с вами будет, когда придет пора для прыжка.
И тут словно в ответ на его слова, загудел динамик, висевший над дверью пилотской кабины. Вентиль завопил:
— Всем стать, приготовиться!
Несчастные с великим трудом выполнили команду. Стоять было трудно. Ноги скользили по полу от блевотины. В глазах у всех стоял самый настоящий ужас.
— Повторяю! — закричал Вентиль. — Стрелять в Святовских фраеров начинайте прямо в воздухе, пока они у вас на прицеле. Метров за тридцать до земли бросайте гранату.
Он открыл дверь, и в салон ворвался холодный бешеный ветер.
— Первый пошел! — закричал Вентиль.
И так как первый замешкался, Вентиль схватил его одной рукой за шиворот, другой за парашют силой приволок к двери и выкинул наружу. Тоже самое с криком: «Второй пошел!» он проделал и со следующим. Увидев, что прыжка им не миновать третий прыгнул сам, четвертый тоже, пятому пришлось помочь. Шестой, это был Бобер, шарахнулся назад и закричал:
— Нет, ни за что!
— Ты что падла! — закричал Вентиль. — Убью!
— Ни за что! Лучше убей! — Бобер начал истерику.
Лаврентий понял, что сейчас все может сорваться из-за этого дебила. Он быстро расстегнул пряжки и стащил с себя парашют, затем с перекошенным лицом сорвался со своего места и выхватив на бегу пистолет, скользя ногами по заблеванному полу, подбежал к Бобру и с криком:
— Ты меня уже с картиной кинул! Еще раз решил? Не позволю!
Всадил в него сразу три пули. Бобер охнул и повалился на пол. Вентиль тут же оттащил его в сторону.
— Кто еще сфилонить решил? — визгливым голосом закричал Лаврентий. От ярости его всего трясло, и он тыкал дулом пистолета то в одного, то в другого. — Быстро все вниз!
После этого все стали прыгать послушно, словно мальчуганы пионеры. Испуганные лица так и замелькали у Лаврентия перед глазами.
Салон враз опустел. Остался только Вентиль, Камаз, Перец и сам Лаврентий.
— Теперь ты, братан! — противно ухмыляясь, крикнул Вентиль Камазу.
— Лавр, может не надо? — взмолился тот. — Пусть Перец первым прыгнет.
Вместо ответа Лаврентий выстрелил в заместителя, но в это время самолет опять тряхнуло, и он промахнулся. Затем кукурузник бухнулся в воздушную яму, и Лаврентий выронил пистолет. Тот упал и тут же укатился прямо в открытую дверь.
— Да я тебя своими руками задушу! — кинулся на Камаза Лаврентий, и тот в панике выскочил из самолета.
Из рядовых остался только Перец. Жалкий, замызганный, вонючий, он и на человека то не был похож. Когда он подошел к двери и глянул вниз, то тут же упал на спину, невероятно быстро повернулся на живот и пополз обратно.
— Куда? — закричали хором Лаврентий и Вентиль.
Они поймали его, схватили, Перец боролся отчаянно. Он вопил, кусался и царапался. Оградив его тумаками озверевшие Вентиль и Лавр схватили его за руки за ноги и выкинули из самолета. Оба невероятно запыхались.
Лаврентий с удовлетворением посмотрел вниз и увидел под ногами сначала утопающий в зелени особняк Свята, затем распустившиеся разноцветные бутоны парашютов. Сквозь шум двигателя можно было расслышать треск автоматных очередей и буханье ружей.
— Все, — выдохнул он. — Теперь моя очередь!
И кинулся вниз.
Вентиль посмотрел ему вслед и вдруг по бабьи всплеснул руками и схватился за голову.
— Лавр! — истошно закричал он. — Ты же, блин, парашют забыл!
Но было уже поздно. До него лишь донесся пронзительный и долгий крик.
В ОГНЕ И В ДЫМУ
Ехавшие в девятке компаньоны открыли от изумления рты, когда увидели, как кружащийся над святовским особняком кукурузник начал выбрасывать парашютистов.
Первой опомнилась Марина.
— Гони! — закричала она. — Гони, Ник! Я уверена, они тоже за картиной. Мы должны их опередить.
Они были уже совсем рядом с особняком. Им оставалось каких-то метров сто. Ник надавил на газ, и несчастная девятка помчалась в свой последний путь.
Защитники особняка явно были растеряны. Они стояли и смотрели на парящие в небе парашюты. Но тут на середину двора выскочил Силантий.
— Чего вы смотрите? — закричал он. — Стреляйте! Стреляйте, черт вас побери!
И он первым выстрелил в небо.
Братья опомнились и тоже стали стрелять по парашютистам. И напрасно. Те были еще слишком высоко, и все выстрелы летели в молоко. Но и бандиты Лаврентия тоже в свою очередь, напуганные выстрелами снизу, открыли беспорядочную стрельбу. А некоторые еще стали метать гранаты. Грохоту было в избытке.
Так как почти все братья Свята пялились и стреляли в небо, то несущуюся к особняку девятку не сразу заметили. Но все же заметили. Один из пулеметчиков обнаружил ее и закричал: