«Косяк» авторитета
Шрифт:
Антон занес тарелку в комнату, поставил ее на стол и подошел к окну. Отогнул тяжелую портьеру. Белый парус небольшой яхты треугольником перемещался вдоль темной глади.
«Сюда бы с хорошей женщиной на недельку! – мечтательно подумал он. – И чтобы ни Крытого, ни Блондина, ни прочей разной сволочи! Чтобы не думать ни о чем! Развалиться на шкуре белого медведя у камина, потягивать хорошее вино и слушать треск поленьев!»
Он вспомнил, когда последний раз отдыхал хорошо.
Это было в девяносто пятом. Было море, правда, не северное – южное. Была женщина рядом. Многие говорили, что она очень красива, и завидовали ему. Был дом. Правда, без камина, но в Ялте в летнее время он как бы и ни к чему. Главное в том, что были деньги, на которые он мог позволить себе море, дом, женщину.
«Хорошо было!»
Вздохнув, бывший офицер госбезопасности сделал сам себе мысленное замечание: «Не расслабляйся раньше времени – жизнь этого не прощает!»
Сделав себе такое внушение, он резко задернул штору, словно отказываясь от мечты.
Из кухни шел аппетитный запах, и Петров сглотнул слюну. Он действительно сильно проголодался.
– Брат! – услышал он бас двоюродного и не спеша отправился к нему. – А не дерябнуть ли нам по единой? – этого предложения Антон ждал уже давно. Он заметил, как Димка с жадностью смотрит на водку, когда выгружал ее в холодильник.
– Ты же знаешь, я не люблю так, – равнодушно пожал плечами красавчик. – Сядем за стол, под горячее и выпьем.
– Ну, ты как знаешь, а у меня от почти двухнедельного пребывания среди трезвых финнов такая депрессия… – Крупный мужчина помешал жаркое деревянной лопаткой и хищно потер руки. Потом он вытащил литровую бутылку «Смирнофф» и набулькал себе граммов сто пятьдесят.
– За твой приезд!
Одним махом осушил он уже далеко не первый с утра стакан, покривился, зажевал ломтиком сыра.
«Не пей, братец, козленочком станешь!» – глядя на него, почему-то вспомнил Петров. Он усмехнулся одними губами. Глаза же смотрели на пьяненького родственника холодно, отчужденно. Благо тот не замечал этого взгляда.
– Т-ты помнишь, как тетя Нина меня с сигаретами поймала?!
Еле выговорив, Зайцев закрыл один глаз. В два глаза смотреть на сидящего напротив Антона было совершенно невозможно – он двоился, расплывался и вытворял еще черт знает что. Короче, вел себя совершенно по-свински! Мало того, что все время сачковал насчет выпивки, так еще теперь и плясать вздумал! И как это ему сидя удается? И голова тоже начала вести себя по-свински – все время норовит к столу приклеиться! Ну и черт с ней. Не в ресторане, а у себя дома гуляем! И не с министром каким-нибудь, а с братом! Он не обидится!
Выдав свой вопрос, Заяц действительно уронил головушку на стол, подложив для мягкости локоть.
– Помню, братик, помню, – не сводя с него пристального взгляда, негромко произнес Антон. Сам он был трезв. – Все помню, мой дорогой.
В голосе его совершенно не было заметно родственной теплоты.
Напоить Зайца не было проблемой. Проблема состояла в другом – как дотащить здоровяка до машины.
– Ох, черт, – волоча его под мышки, сетовал Антон, – и угораздило тебя родиться таким здоровым!
Миновав коридор, он прислонил мертвецки пьяного родственника и компаньона к стенке. Тот не удержался даже пару секунд и тут же осел на пол. Но и в сидячем положении не задержался – сложился вбок. Потом положил руки под голову и в ту же секунду могуче захрапел.
– Ох ты, господи! – тяжело дыша, покачал головой Катин воздыхатель. – Нельзя же так упиваться! Может плохо быть п-о-о-отом!
Последнее слово получилось протяжным, поскольку заботливый братишка вновь подхватил своего объемного родича под мышки и поволок к внутренней двери.
Еще пять метров – и снова привал.
«Ты помнишь, как тетя Нина меня с сигаретами поймала?»
Еще бы!
Антошка Петров был моложе своего двоюродного брата Димки на два года, в десятилетнем возрасте это что-то да значит! Жили они всего через два дома, и, когда хрупкий даже для своих лет Антон во дворе получал тычки и подзатыльники от сверстников, двоюродный брат заступался за младшего. Брал иногда к себе в компанию. Но чаще пятикласснику неинтересно было с третьеклашкой возиться.
– Иди со своими играй!
Антошка сопел от досады и злости. Один раз он не послушался и осторожно пошел подсматривать, что же старшие делают.
Димка с одноклассником забрались на стройку и курили.
Антон знал, что это плохо, и взрослые, если узнают, накажут!
Мальчик почти бежал к дому.
«Выпорют его – больше не будет с Саньком на стройку ходить, будет со мной играть!» – на протяжении всего пути стучала в детской голове злая мыслишка.
Действительно, выдрал отец Димку по первое число!
Петров открыл внутреннюю дверь и вытащил тяжеленную тушу в гараж. Он включил свет и вытер рукавом вспотевший лоб.
– Да, братец, всегда ты мне хлопот доставлял!
Последний рывок, и старший братец был водружен на водительское сиденье своего «Вольво».
– Ну, прощай, братец, прощай, мой хороший, – деловито, без тени патетики в голосе произнес красавчик и включил двигатель автомобиля.
Некоторое время Антон стоял и смотрел на спящего, размышляя, не проснется ли тот? Тогда все насмарку! От угарного газа уже стало тяжело дышать, даже глаза начали слегка слезиться.
«Нет, уже не проснется!» – сомнение напрочь покинуло младшего. Старший продолжал храпеть, только чуть тише.
Не задерживаясь больше в гараже, бывший чекист поднялся наверх. На всякий случай он проверил чемодан – все деньги были на месте.
– Ну вот, теперь можно двигать дальше! – еле слышно сказал он сам себе, весело насвистывая мотивчик известной песни.
«Все могут короли, все могут короли…»
На улице он деловито глянул на часы. Ведь сегодня нужно было сделать еще одно дело!