Коварная уловка
Шрифт:
Он как раз заканчивал бриться, когда появился Мецгер, сделавший квадратные глаза, увидев графа при параде и в полной боевой готовности.
– Доброе утро, милорд! Ого! Как я вижу, вы уже и побрились. Милорд, миссис Эбботт просила сказать, что хочет видеть вас и говорить с вами немедленно. А я намекнул, что раньше чем через час не получится, но, кажется…
– Спасибо, Мецгер! Я сейчас спущусь. Пусть ждет меня в библиотеке, – ответил граф с самой жизнерадостной интонацией.
Камердинер помог надеть сюртук, а затем, решив,
Мурлыча что-то себе под нос, он спустился на первый этаж и сразу же направился в библиотеку. Ох, уж эта миссис Эбботт! Такая брюзга… Наверняка заведет песню про вчерашнюю вечеринку. Однако, как только он увидел опрокинутое выражение лица преданнейшей женщины, сразу перестал напевать мотив куплетов модной оперетки.
– Эбби, я весь внимание! – сказал он, мгновенно подобравшись, поскольку давно уже усвоил: миссис Эбботт не так-то легко привести в расстройство.
– Ой, милорд, не знаю, что и делать! Видит Бог, совсем растерялась. Ведь она уехала! – Как правило уравновешенная, экономка заломила руки.
– Уехала? – повторил он за ней следом. – Кто? Кристабель? – Гейвина мгновенно охватила тревога.
– Господь с вами, милорд! Мисс Черристоун уехала. Мисс Кристабель проснулась утром, а той и след простыл. Девочка бегом к Люси: где, мол, моя няня. Судя по всему, мисс Черристоун ночью укатила. Она все свои вещи забрала, милорд. Оставила вот письмецо…
Гейвин выхватил листок из рук экономки, и у него упало сердце. Предчувствуя недоброе, он пробежал глазами коротенькую вежливую записку, в которой мисс Черристоун приносила извинения за то, что оставила место няни без предварительного уведомления. Далее она высказывала надежду, что лорд Сибрук сделает все возможное, дабы в детскую душу Кристабель не закралось сомнение в ее любви к ней, что она ее помнит, никогда не забудет.
И все, то есть никаких объяснений! Однако он понял, почему она уехала.
А что еще ей оставалось делать? Ну почему, почему он не валялся у нее в ногах, вымаливая прощение за свою несдержанность? Она, должно быть, предположила самое ужасное. А как иначе? Он помолвлен, можно сказать, без пяти минут муж какой-то там мисс Честертон… Ну и болван! Черри, с ее высокими принципами, умная, благородная… Все правильно! Уехала, опасаясь крайностей, чтобы не пришлось потом сожалеть о содеянном всю жизнь. Да пошла бы она к чертовой матери со всеми своими принципами! Он хочет только ее, никакую другую, она ему нужна, и он ее найдет, хоть из-под земли достанет!
Застигнутый врасплох, он не сразу обратил внимание на то, что миссис Эбботт не отводит от него тревожного взгляда.
– Здесь, в Лондоне, у нее подруга. Она к ней уехала. Я в этом уверен, – сказал лорд Сибрук бодрым голосом. – Я ее найду.
– Уж пожалуйста, милорд! Мисс Кристабель так расстроена, что и выразить не могу. А что будет, если узнает, что мисс Черристоун и не собирается возвращаться? Ребенку она нужна, да и вам тоже. Простите, если что не так сказала! – Миссис Эбботт похлопала его ладонью по плечу и встала, собираясь уйти.
Женщина мудрая, она, конечно же, не могла не увидеть тоску в глазах Гейвина.
– Думаю, вы правы, – заметил он и криво усмехнулся, как бы соглашаясь с ее неожиданной концовкой, полностью соответствующей его мыслям. – Постарайтесь успокоить Кристабель, скажите ей, что я непременно разыщу Черри.
Поиски исчезнувшей мисс Черристоун оказались делом не таким простым, как он предполагал.
Поздно вечером лорд Сибрук уже не находил себе места. Да что там, просто впал в отчаяние!
Гейвин, конечно, помнил о том, что рекомендации Черри все, как одна, фальшивые.
Правда, по мере того, как крепла их дружба, он то и дело ловил себя на мысли, будто ее гложет этот обманный трюк. Он чувствовал это и ждал, что не сегодня-завтра Черри облегчит душу чистосердечным признанием. Однако она не сделала ничего подобного.
А он теперь убедился, что ни одна рекомендация, из довольно-таки внушительного перечня, не в состоянии помочь отыскать ее след. Никто из указанных в характеристиках нанимателей, у кого Джеффри, по его наущению, пытался хитроумно выведать сведения о Черри, и ведать не ведал о некой мисс Черристоун. Создалось впечатление, будто она однажды материализовалась из воздуха на пороге его дома и подобным же образом растаяла, словно облачко.
Когда Джеффри в пятый раз вернулся ни с чем, лорд Сибрук взорвался:
– Черт возьми, до того как мисс Черристоун появилась у меня, она ведь где-то все-таки работала! И потом: по четвергам, во второй половине дня, постоянно уезжала к какой-то приятельнице. Кто она, эта ее подруга, где живет?
Джеффри только руками развел. Граф был вынужден отправиться на конюшню, решив лично навести справки у кучеров. На вопрос, по какому адресу они отвозили няню Кристабель, к своей все усиливающейся досаде, получил ответ, исключивший забрезжившую было надежду: мисс Черристоун никогда не прибегала к их услугам, а, выходя из дома, нанимала извозчика.
– Я уж и не надеюсь на то, что кто-то из вас обратил внимание хотя бы на одного из них. Припомните, может, всплывет в памяти какая-нибудь деталь? – спросил он с полной безнадегой в голосе.
Естественно, никто ничего не заметил.
Стараясь подавить чувство безысходности, он вернулся в дом. Постоял, подумал, а потом твердой походкой направился к лестнице и, в считанные секунды промахнув все ступеньки, поднялся на четвертый этаж. Он предположил, что, возможно, в ее комнате отыщется ключ к разгадке.