Ковчег Могущества
Шрифт:
– Я немедленно доложу о вашем визите солнцеподобному, – коротко ответил он и, вежливо поклонившись, исчез в дворцовых покоях.
Верховный жрец сосредоточился, желая взять себя в руки и ни в коем случае не выдать Аменхотепу ни своего волнения, ни наличия некоторой растерянности. Напротив, он рассчитывал предстать пред очами фараоном хозяином положения… Но как это сделать?…
Ранеб потерял счёт времени, обдумывая свой предстоящий разговор с Золотым Гором. Из состояния задумчивости его вывел раздавшийся рядом голос распорядителя:
– Следуйте за мной. Солнцеподобный ждёт вас.
Встрепенувшись, Ранеб
Аменхотеп принял верховного жреца, сидя на золочёном кресле, которое в каждодневном обиходе заменяло ему трон. В руках он, как и положено, сжимал символы власти: урею и плеть. Его голову украшал клафт. Юный нубиец, стоя за креслом, равномерно обмахивал своего повелителя опахалом.
Ранеб поклонился, фараон поприветствовал нежданного гостя едва заметным кивком головы. Верховный жрец воспринял столь небрежный жест дурным знаком, не предвещающим ничего хорошего. Однако его решительного настроя от этого не убавилось: он не собирался сдавать позиций, с большим трудом завоёванных почти тридцать лет назад, ещё при Тутмосе IV.
– Позволь, о, солнцеподобный, поведать тебе о своём сне, – начал Ранеб издалека.
Фараон насторожился: за Верховным жрецом никогда не водилось славы прорицателя, наделенного даром предвидения. Тем не менее, милостиво произнес в ответ:
– Говори…
– Нынешней ночью я видел Апофиса, о, солнцеподобный. Голову змея-демона украшал клафт, а в пасти он держал урею и плеть… Я – не прорицатель, но могу с уверенностью сказать: сон не предвещает ничего хорошего. Он означает только одно: опасность.
Аменхотепа охватило волнение, граничащее с чувством страха: «Откуда Ранебу известно про Апофиса? Я же получил это предсказание без свидетелей! Уж не сам ли жрец вызывал демона-змея, дабы тот мучил меня по ночам?!» Вслух же, как можно равнодушнее произнес:
– Тогда советую обратиться к предсказателю Ур Текхенту, думаю, он найдет верное объяснение твоему сну.
Ранеб поклонился:
– Непременно последую твоему совету, о, Солнечный Гор. Ведь я искренне желаю тебе долголетия и процветания…
Однако фараон, почувствовав сочащийся из уст жреца яд, воспринял его последние слова как скрытую угрозу.
– Тогда не медли, ступай! – объявил Аменхотеп приказным тоном, давая понять, что аудиенция окончена.
Ранеб отвесил очередной смиренный поклон. «Что ж, раз фараон так и не позволил мне затронуть тему храмовых налогов, пусть теперь пребывает в смятении. Не сомневаюсь, мне удалось вселить в него страх перед неизвестностью», – мысленно злорадствовал он.
Стоило Верховному жрецу покинуть стены дворца, как Аменхотеп тотчас послал слугу за Эйе.
Явившись без промедления, служитель храма Осириса застал фараона крайне обеспокоенным. В первых же произнесённых им словах сквозили страх и неуверенность в себе:
– Я только что говорил с Ранебом… Он поведал, будто видел во сне Апофиса, облечённого всеми знаками верховной власти… Что это может означать, жрец?
– Думаю, только то, что Ранеб сам попытается вызвать змея, – поспешил успокоить владыку Эйе. – Не беспокойся понапрасну, солнцеподобный: ритуал, который я совершил с восковой фигуркой демона, очень сильный. Мое заклятие защитит тебя. Зато теперь мы оба точно знаем, что угроза Апофиса исходит именно от Ранеба. Собственно, я так и предполагал. О, божественный, Верховного жреца следует немедленно схватить и заключить под стражу! Поверь, это необходимо ради твоей же безопасности!
Аменхотеп колебался:
– Тем самым я могу подтолкнуть его сторонников к восстанию…
– Не думаю. Скорее всего, они испугаются, – возразил рассудительный Эйе.
– А если ты ошибаешься? Представь, во что тогда превратится Инебу-Хедж!
– И всё-таки, солнцеподобный, поверь мне на слово: настало время решительных действий!
– Ты прав, о, жрец, только… Обещай мне не торопить события!..
– Как пожелаешь, мой повелитель. Однако, если всё же надумаешь отдать Джеру приказ схватить Ранеба, постарайся сделать это не позднее завтрашнего утра. Дабы Верховный жрец не опередил тебя…
После ухода Эйе Аменхотеп погрузился в воспоминания почти тридцатилетней давности… Когда он был совсем ещё мальчишкой, его отец, фараон Тутмос IV, уже пытался однажды обуздать неуёмные аппетиты жрецов. Собрав во дворце Инебу-Хеджа жрецов из городов Ону, Авариса, Хемену, Амарны, Абидоса, Уасета, Напаты, Эдфу, Небехта, Асуана и острова Элефантина, он тогда не побоялся объявить им, что на треть увеличивает налоги, подлежащие отныне взиманию с храмов. Жрецы, разумеется, ответили ему бурным негодованием: сумма податей показалась им чрезмерно огромной. А уж Верховный жрец Инебу-Хеджа и вовсе пришел тогда в неописуемую ярость. Аменхотеп помнил до сих пор даже некоторые из его возмущенных выкриков-протестов: «Эти деньги не пойдут казне впрок! Фараон покушается на самое святое – на доход храмов! Боги не потерпят подобного произвола и обрушат на Египет все мыслимые и немыслимые несчастья!..»
Отец, помнится, тогда возразил, что деньги ему нужны на вооружение армии – иначе хетты в любой момент смогут напасть на Египет и поработить египтян на долгие годы, если не на века. Жрецы же, не желая расставаться со своими богатствами, так и не захотели выслушать его доводов.
Хитрый и дальновидный Ранеб служил в те времена всего лишь помощником Верховного жреца Инебу-Хеджа, однако именно поэтому достоверно знал, в каких именно храмах сокрыты несметные сокровища. Поэтому сразу по окончании совета явился к Тутмосу IV и выдал тайну местонахождении тайников Верховного жреца. В коих скопилось, по его расчетам, уже не менее ста тысяч талантов[54]. Тутмос пришел в неподдельные удивление и ярость одновременно, однако тотчас пообещал, что назначит Ранеба Верховным жрецом Инебу-Хеджа, если тот доставит во дворец хотя бы десять тысяч талантов.
Позднее отец рассказывал Аменхотепу, как по его приказу Ранеб привёл отряд личной гвардии фараона в храм Эннады египетских богов и уверенно указал местоположение всех тайников, устроенных под алтарями. Старый Верховный жрец, узнав о столь вопиющем факте предательства, проклял Ранеба, пообещав ему страшную мучительную смерть. После чего, схватившись за сердце, умер прямо у подножия статуи Атума.
Сразу вслед за этим Ранеб был объявлен Верховным жрецом Инебу-Хеджа, а Тутмос IV, благодаря обнаруженным с его помощью сокровищам, вооружил армию колесницами и благополучно разгромил армию хеттов.