Козак. Остров восточного ветра
Шрифт:
Мехмед II Герай Жирный - калга и второй по значимости после хана лицо в иерархии
Крымского ханства, можно сказать канцлер страны, оказалось был на приеме в Кафе на
представлении маркграфа Ингваря своим сеньорам из черкесской династии Феодоритов.
Будущий крымский хан и был отправлен в Камару на встречу с беем Ингварем, где вместе с
хозяином замка и его гостями
владения появляется брат правящего хана и будущий хан ханства.
Приезд такого уровня гостя, не оставил никакого шанса удержать возле себя три десятка
козачьих старшин и их подчиненных из большинства плененных козаков.
Пришлось под честное слово отпускать дорогой ясырь и их вассалов.
Не бывает худа без добра. Мехмед 2-й пригласил меня на ханские переговоры и обещал
личную встречу с Богданом Темным.
Только сильные мира сего не очень торопятся с выполнением обещаний.
Поэтому оговоренным мной условием освобождения князя Кирика Ружинского было
выполнение моей личной встречи с его старшим братом и его побратимом Хмельницким, в
которой я должен буду уточнить условия освобождения всех благородных пленников из армии
Богданко.
Так как это условие было оглашено за пиршественным столом в присутствии более
полутора сотен благородных в том числе почетного гостя, и будущего государя Крымского
ханства.
Тому, кто захочет игнорировать мелкого бея, возомнившего о чем-то, придется
столкнуться с одним из приемов политологии будущего.
Пленные дав обещания под хмельком и в присутствии более сотни свидетелей, ставшими
заложниками условий собственного пленения и освобождения, попали в ситуацию в которой
возникает круговая порука участников какого-либо события.
В случае неудачи бывшие пленники должны будут своим атаманам доставить много
проблем.
Как и ожидалось. Мелкий чужой вельможа, отдав пленников, был оставлен без внимания.
Сильные мира сего добились желаемого от чужака, который создал кучу проблем задержав
итоговые переговоры по заключению мирного договора.
Трудные переговоры, затянутые по вине амангупского графа, закончились очень быстро и
результативно, как и ожидалось миром и совместным банкетом вельмож обоих армий.
Только вот итог этого банкета разразился неожиданным скандалом. Пленные козацких и
шляхетных родов не оказались свободными окончательно. Более полутора сотен вельмож
армии Богдана Ружинского оказались опозорены и 'лишились лица', к ним присоединились и
шесть сотен, освобожденных козаков.
Неожиданно на следующее утро, армия которая должна была уйти с Крыма не сдвинулась
с места. Не сдвинулась она и на второй день и на третий.
На другой стороне реки все также вынужден был оставаться и татарский стан.
Вчерашний враг не ушел, и чего-то выжидает!
Почему-то не свернул свой лагерь и не убрался восвояси готский гетман, развернувший
обособленный укрепленный лагерь под флагами Феодоро и Терселле, невдалеке от ханского.
К обеду третьего дня обе ставки командующих армиями решили повторно разрешить
причину почему гетманская армия стоит на месте.
Выяснилось, что закончившийся несколько скомкано совместный банкет помирившихся
сторон оказывается имел далеко идущие последствия.
Сработал неизвестный в средних веках, но очень даже известный в современности закон
социологии под названием 'Синдром заложников' или так называемый Стокгольмский
синдром.
Не зря все участники обеих экспедиций козачьей флотилии каждый день участвовали в
банкетах и всевозможных развлечениях, не остался без внимания и факт ухода за раненными
и конечно же землячество, ведь князь Ингварь оказывается руских кровей, не чурающийся
родства и помощи землякам даже в условиях войны.
Он настоящий рыцарь и живет по принципам и законам 'Великой Сарматии'!
Вдруг на ровном месте в центре Крымского ханства возник огромный надутый пузырь
чуждых правителям эмоций и слов, способный опорочить и вымазать в грязи, на весь