Козни качка
Шрифт:
Я подавляю вспышку ревности.
— Такие симпатичные, — продолжает она, просто не может не подчеркнуть, насколько чертовски хороши мои друзья, и теперь мои ягодицы сморщиваются. — Девушка должна быть слепой, чтобы не заметить этого.
— А я нет? — Клянусь богом, у меня раздуваются ноздри.
Что, черт возьми, со мной не так?
Какой бы ответ ни вертелся у нее на кончике языка, он мимолетен, исчезает в мгновение ока и заменяется простым:
— Ты и сам знаешь.
Моя грудь раздувается под курткой.
— Кроме
— Нет, это не преступление — иметь типаж. — Не могу поверить, что спорю с ней об этом дурацком дерьме. — Но тот факт, что они болтаются здесь, особенно в этом доме, когда в кампусе полно других домашних вечеринок, делает их охотницами за бутсами, горячими парнями или нет.
Я чуть не подавился последними словами.
Скарлетт наклоняет голову в мою сторону, вязаная шапочка скрывает брови, которые, я знаю, высоко подняты. Я хочу сорвать с нее шапку и посмотреть, что там под ней, каков точный оттенок ее волос.
— Ты всегда так уверен в себе?
Я решительно киваю.
— Я играю в эту игру уже три года. Я знаю правила.
Ее следующий вопрос удивляет меня до чертиков, как случайная бомба, брошенная мне на колени.
— А как насчет тебя — скольких охотниц за бутсами ты пропустил за третью базу?
Она взрывается, как и было задумано.
— О. — Я хватаюсь за бицепс. — Скарлетт, эти раскопки меня немного задели.
Она ухмыляется, посмеиваясь про себя, чувствуя себя нахальной.
— Ха, так я и думала. Так осуждающе и в то же время так лицемерно.
— На каких парней они запали сегодня?
— Понятия не имею. — Ее плечи поникли. — Тот самый засранец Дерек, и кто-то, кого Тесса нашла в Инстаграм. О, и один из аутфилдеров, которых мы встретили на крыльце. Бринкман?
Бринкман и Уилсон? Блин, у ее подруг дерьмовый вкус на мужчин, если они гоняются за этими придурками. У Бринкмана нет никаких стандартов; его любимые завоевания — отчаявшиеся фанатки, девушки из женского общества с темными волосами и помощники учителя — что слишком, чертовски специфично, если вы спросите меня.
— Я знаю, что во время нашей прогулки в прошлую пятницу Кэмерон довольно часто упоминала твое имя. Я думаю, она… — Скарлетт тщательно подбирает следующие слова. — Немного завидует тому, что я здесь с тобой.
Я только фыркаю.
— Я не настолько глуп, чтобы встречаться с такими девушками.
— Когда мы уходили, — продолжает она, — они так много болтали о том, какой ты засранец.
— Остановись. — Я машу ей рукой, возражая. — Теперь ты заставляешь меня краснеть.
Ее смех сегодня звучит легко и громко. Пар поднимается от ее губ с каждым смешком. Чертовски восхитительно.
— Ты определенно тоже…
— Горячий? —
— Не скромный, это точно. — Если она закатит глаза еще глубже, они застрянут у нее в черепе. — Недостижимый? Они думают, что им больше повезет с кем-то менее… — Она машет рукой в воздухе, ища прилагательные.
— Сексуальным? Талантливым? Умопомрачительным?
— Пожалуйста, перестань перебивать меня. Ты действительно хуже всех.
— Но ведь я прав, не так ли? Они охотятся за более мелкой рыбой, зная, что у них будет больше шансов поймать ее.
— Возможно.
— Что ж, они правы. — У этих девушек нет ни единого шанса со мной и ни единого шанса с кем-то другим. — Ты можешь сказать им, чтобы они не беспокоились в следующий раз, когда мое имя всплывет.
Она прячет руки в карманы теплой куртки, натягивая рукавицы.
— Поверь мне, они здесь не для тебя.
Я издаю жужжащий звук, не убежденный. Девушки вроде тех, с которыми она приходила сюда? Они не сдаются легко, и они не играют честно. Яркий пример: Скарлетт была брошена на крыльце одна, несмотря на то, что это было сделано намеренно.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — Я прохожу несколько футов до холодильника, который поставил Китс у двери, чтобы мы могли перекусить на случай, если она вернется. Отцепляю защелку ногой, как неандерталец. Наклоняюсь и достаю бутылку. — Пиво? Вода?
— Ты принес мне воды?
— Ну, я не хотел, чтобы мы — ты — умерли от жажды. Только не в мое дежурство.
— Это было действительно…
Я показываю на нее пальцем.
— Не смей, черт возьми, говорить «мило» и не привыкай к этому. Я не держу здесь приют для бродячих кошек.
Ее глаза расширяются.
— Бродячих кошек?
Дерьмо. Черт бы побрал Китса и его дерьмовые аналогии.
— Э-э… неважно.
Я беру воду для себя и для неё, откручиваю крышки с двух бутылок и протягиваю одну Скарлетт. Она хватает её лапой в рукавице, жадно высасывая первые капли.
— Ммм, как вкусно. — Под тусклым светом крыльца она улыбается мне, прикусив нижнюю губу. — Я не знал, что мне это нужно.
Я делаю длинный глоток, чтобы занять себя, и выпиваю половину бутылки. Вытираю рот, прислоняясь к стене дома, позволяя тишине заполнить пространство.
— Итак. — Я причмокиваю губами.
— Итак. — Она тоже чмокает.
— Ты думаешь, это скучно? — размышляю я после нескольких долгих секунд молчания. — Мы здесь всего двадцать минут.
— Мы могли бы сыграть в игру, если хочешь. — Скарлетт изучает меня, подражает моей позе, занимая позицию напротив балюстрады крыльца. Скрещивает ноги в лодыжках, попка балансирует на перилах. — Хочешь сыграть в «Я никогда в жизни не…»?
— Разве это игра не с выпивкой?
— Думаю да.
— Но мы же не пьем.