Козни качка
Шрифт:
Мое сердце ускоряется при мысли, что я никогда раньше не целовалась с кем-то настолько абсолютно мужским, что все парни до него были просто мальчиками.
Роуди мог поднять меня одним движением, как будто я ничего не весила, и я отчаянно хочу увидеть, как он это сделает.
— Ты нарочно испытываешь мое терпение, Скарлетт?
Я киваю.
— Насколько силен твой самоконтроль?
— Прямо сейчас? Дерьмовый.
— Хорошо.
Я приподнимаю подбородок, давая ему возможность уткнуться в него носом.
— Ты хочешь, чтобы я бросил тебя на пол?
Еще один кивок, и мои губы приоткрываются.
— Да.
— Как насчет варианта получше?
Черт возьми, сделай это.
Огромные ладони Стерлинга крепко нащупывают мои подколенные сухожилия, прежде чем его руки сжимаются, и он встает, поднимая меня. Поднимает меня, как будто я невесомая, и обвиваю ногами его талию.
Боже, он сексуален, губы и зубы все еще ласкают меня. Губы на моей шее, сосущие ключицу.
Вместо того чтобы уложить меня на пол, как он угрожал, он делает три длинных шага, крадется по покрытому ковром полу, прижимая мою спину к стене гостиной.
Он зажал меня между собой и кухней.
Его эрекция впивается в верхушку моих бедер через брюки, и медленными контролируемыми движениями Стерлинг наводит меня на свой член, двигая меня вверх и вниз по джинсам. Мы занимаемся петтингом, прижимаясь к стене. Целуемся. Целуемся, как подростки, пожирая друг друга.
Роуди время от времени сжимает мою задницу, наши языки спариваются. Чертовски охренительно.
Грязно.
Я не могу открыть рот достаточно широко; этот поцелуй — лучший из всех, что у меня были, грязный и влажный — настолько влажный, что мне, вероятно, придется вытереть рот, когда мы закончим, но мне все равно. Я брежу от желания и потребности, грязного и восхитительного напряжения, которое сводит нас с ума.
Я бы солгала, если бы сказала, что не думала о том, каково это — целоваться со Стерлингом Уэйдом с той самой минуты, как вышла с ним на крыльцо, солгала бы, если бы сказала, что не думала о тех огромных руках бейсболиста, трущихся о мое тело.
Они огромные. Они фантастические. Они хватают меня за задницу, хватают за ягодицы. Скользят вверх по моей грудной клетке, вокруг моего стройного тела, чтобы обхватить мою грудь через ткань моей майки.
Я так рада, что на мне нет лифчика.
— Ммм, — стону я.
Этот поцелуй — это все, и я запомню его на всю оставшуюся жизнь.
Я стону ему в рот, когда его руки крепко сжимают мое тело, удерживая меня, словно я ничего не вешу. Снова стону, когда его язык делает эту сексуальную крутящуюся вещь против моей. Втягивает мою нижнюю губу в свой рот, покусывая.
Я тяжело дышу, когда его зубы тянутся вдоль моего горла, а его рот сосет мою шею.
Этот поцелуй — это все.…
Всё.
Его
Мне нравится это.
Я люблю его рот, язык и грубые, цепкие руки.
Это больше, чем первый поцелуй. Мы теряем себя друг в друге, переживаем внетелесный опыт. Впервые в жизни я не хочу быть осторожной. Я хочу выбросить осторожность на ветер.
Я хочу его так же сильно, как он хочет меня.
Но только не у стены. Или на грязном ковре моей университетской квартиры. Или, когда мы выпьем.
Я смотрю в его дикие, полуприкрытые глаза. Я смотрю на его пухлые губы, провожу кончиками пальцев по изогнутой верхней части рта, прослеживая изгиб.
Он раздвигает губы, щелкая языком по подушечке моего указательного пальца.
Затем я подношу руку к своему рту, повторяя движение, мягко нажимая.
Они нежные.
Зацелованные.
— Скарлетт, пойдем в спальню. — Он продолжает целовать мою челюсть.
Боже, я так хочу… так сильно хочу.
Но я не спонтанна, и не важно, насколько горячо мое тело — огонь внутри пылает с головы до ног, — я не из тех девушек, которые занимаются сексом по прихоти, потому что это приятно.
— Если мы пойдем в спальню, Стерлинг, мы не остановимся.
— Ты хочешь остановиться? — Выражение его лица недоверчиво.
— Я не хочу… но мы должны.
Роуди все еще прижимает меня к стене, таз и член впиваются в мою промежность. Он лижет мое декольте, прямо в ложбинке между грудями.
— Я хочу, чтобы ты знала: у меня нет проблем играть с тобой в долгую игру, просто чтобы ты знала, с чем имеешь дело.
Я ошеломлена.
— Долгая игра?
— Я могу подождать тебя, Скарлетт Рипли.
Подождать меня.
— Что это значит?
— Если ты говоришь, что есть хоть какой-то шанс впустить меня в свою тугую, влажную киску, я готов подождать, пока ты не будешь готова.
Господи, у него рот грязный.
Я люблю это.
Теплый жар заливает мой живот, собираясь в низу живота.
— Ты так чертовски… — он практически рычит, сексуальное расстройство сжимает его контроль, как кулак. — Слушай, ладно… мне просто нужна секунда.
Даже когда он выдыхает неудовлетворенный глоток воздуха, выпуская сдерживаемое напряжение из легких, это сексуально. Смотреть, как этот самоуверенный человек теряет себя — это…
Мощно.
— Я буквально никогда ни с кем так не разговаривал за всю свою жизнь, — ворчит он, и его баритон звучит глубоко. — Мои яйца не будут синими, они станут фиолетовыми.