Козырь Рейха. Дилогия
Шрифт:
– Сэр! Германский адмирал приказал нашим вспомогательным крейсерам сдаться! Лайнеры ему потребуются для перевозки пленных моряков и жителей острова в Аргентину. «Македония» и «Отранто» приняли ультиматум немцев, сэр! На «Бристоле» тоже поднят белый флаг!
Командир «Корнуолла» с бессильной яростью посмотрел на вражеские крейсера. Флагманский «Шарнхорст» был изуродован английскими снарядами, весь в отметинах пожаров и взрывов, с двумя трубами из четырех – словно вырвался из адского пекла. Второму броненосному крейсеру досталось намного меньше – все британские корабли выполняли приказ стрелять именно по флагману адмирала Шпее. А три легких крейсера совсем не пострадали в бою, ибо держались подальше от места схватки. Не было только дредноута – тот так быстро набрал
– Сэр! Поднято предупреждение!
Не успел голос сигнальщика отзвучать, как с «Шарнхорста» выстрелило казематное орудие – снаряд, как показалось Эллертону, пролетел в опасной близости от рубки. В этот момент с близкого берега прогремела пулеметная очередь – пули зацокали по металлу, засвистели над головами спрятавшихся моряков.
– Прах подери! Нас сейчас утопят, а мы даже ответить не сможем! Эй, там! Поднять белый флаг, мы сдаемся!
Эллертон чуть ли не заплакал от бессилья. Он посмотрел на офицеров и матросов, что стояли рядом – по их лицам текли слезы. Не принять ультиматум означало только одно – смерть почти семи сотен британских моряков, входивших в экипаж «Корнуолла». И абсолютно бесполезная гибель, когда моряк лишен горького счастья – погибнуть в бою, но стреляя по врагу. Эскадры нет, его крейсер недвижим, невозможно пустить в ход пушки, орудия безжалостного врага угрожающе топорщатся, готовые к немедленному расстрелу. И ведь пока его крейсер не спустит флаг, спасать моряков «Инфлексибла» немцы не будут, и это не жестокость, а разумное правило. Никто не вылавливает побежденных врагов, пока гремят пушки хотя бы на одном неприятельском корабле, и все это прекрасно знают!
– Сэр! Белый флаг поднят!
– Команде построится на палубе!
Отдав свой последний приказ, Эллертон отметил, что к угольщику сразу пошел германский «город» – немцы даже здесь соблюдают осторожность. С борта транспорта и примут плененный экипаж, а перед этим возьмут его корабль под контроль. И всего лишь для того, чтобы взорвать или утопить – боеприпасы не подойдут к германским пушкам.
Эллертон прикусил губу – позором на свою голову спасает жизни многих сотен англичан, что послужат Ройял Нэви дальше – ведь по большому счету немцам пленные не нужны, они высадят их на берег Аргентины. А раз так, без корабля, то нет интернирования, а, значит, можно вернуться на родину и служить дальше.
«У короля много» – так недаром говорят на флоте. В резерве еще много старых крейсеров, на верфях строится еще больше новейших кораблей – остро нужны экипажи. Так что он выбрал правильное решение спасти Королевскому флоту как можно больше обученных моряков. А они потом отплатят немцам сторицей и за их подлое коварство, и за унизительное поражение, и этот позор на его голову. И глотая слезы бессильной ярости, кэптен еле слышно произнес:
– У короля много!
Командир броненосного крейсера «Кент»
капитан 1-го ранга Аллен
– Сэр! Они летят, сэр!
– Исчадье ада, – негромко выругался Ален и стал всматриваться в небо. Он видел, как аэропланы кружились над линейными крейсерами и сбрасывали на них бомбы, причем невероятно точно. А уж от пулеметной очереди чудом увернулся, хотя нескольких матросов «Кента» повалили на палубу вражеские пули, окропив ее кровью.
– Сэр! «Горгульи» с норд-оста!
– Как ты их назвал, Хью?!
– «Горгульи», сэр, – сигнальщик не смутился, он, так же как и капитан стоял на ветру, не отворачивая лицо от соленых брызг – крейсер продолжал рваться вперед с ранее невиданной скоростью.
– До чего же верное название, – усмехнулся Аллен и громко отдал приказ. – Всем на палубе разобрать винтовки, взять патроны. Целится не в сами «горгульи» а вперед перед ними, как раз на пулю и нарвутся. Мы им так все их перышки перепортим, может, и отлетаются вскоре подлые твари! Быстрее вооружаться, парни!
Аллен посмотрел на преследующий его дредноут в бинокль. И тут отметил нечто неправильное. Не доверяя собственной памяти, зашел в рубку и взял «Джейн». И громко произнес:
– Господа! Могу вас всех обрадовать! Или огорчить, тут как посмотреть. Нас преследует не «Фон дер Танн»! У него всего две башни, а в каждой по три орудия! Теперь я его хорошо рассмотрел! Нет на левом борту башни, как раз за надстройкой. И та слишком высокая. Так что, господа, если будет бой, то предстоит нам драться с неизвестным противником. Одно точно известно – орудия в 11 дюймов! И скорость в 25 узлов, но не больше, это мы в результате погони узнали! А каков он в бою, только предстоит выяснить. На собственном опыте!
Аллен посмотрел на офицеров – лица выражали полное согласие с капитаном. Все правильно, ведь неважно кто преследует, не стоит позорить вековые традиции Королевского флота.
– Штурман, говорят, что вы хорошо рисуете?
– Льстят, сэр! Делаю зарисовки и наброски!
– Вот и нарисуйте силуэт этого дредноута с двумя башнями, похожего на вытянутого угрем броненосца «Ваканте»! И вот тогда в «Джейн» его страница будет «оккупадо»!
Собравшиеся офицеры дружно рассмеялись. В 1904 году Королевский флот пополнился двумя броненосцами, построенными вначале для Чили, но эта страна отказалась от них из-за договоренностей с Аргентиной. Надписи на испанском языке ободрали, заменив на английские. Но остроумие командного состава Ройял Нэви проявилось и здесь. Прежние таблички оставили на дверях офицерских гальюнов, вот так эти броненосцы и назывались – «Свободно» и «Занято». Чисто английский юмор!
– И еще одно, господа! Я буду на правом крыле мостика. И как только аэропланы зайдут над нами, махну рукою – рулевым тотчас изменить курс, лучше в сторону от неприятеля. И еще поручение для вас, штурман – зарисуйте этих поганых птах, думаю, в нашем Адмиралтействе на них посмотрят с немалым интересом.
Аллен знал, что говорить, умел приободрить офицеров и команду. Если кэптен уверен, что они оторвутся от преследователя, то эта уверенность будет разделяться и экипажем корабля. А сам посмотрел вправо – берег Восточного Фолкленда был хорошо виден, миль восемь, не больше. Он специально выбрал именно этот курс, исходя из правила, что на море Фортуна непостоянна и переменчива, и это следует всегда принимать во внимание. Тем более бой – непрерывная цепь случайностей!
Выйдя опять на крыло, кэптен уже смог достаточно хорошо разглядеть быстро приближающиеся аэропланы. И хотя крейсер продолжал выжимать 25 узлов, скорость этих «птичек» была не менее 150 миль в час, уж слишком резво они настигли «Кент». А на палубе уже стояли матросы с винтовками, и готовились к отражению воздушного нападения.
– Хм, но если так дальше пойдет, Их Лордствам придется выдумывать для этой напасти собственные сигналы. Нам бы сейчас несколько пулеметов не помешало…
Договорить Аллен не успел, напряженно смотря назад. Первый самолет вышел ровно на корму крейсера. И полетел по прямой линии, чуть выше черной полосы дыма. Кэптен махнул рукою и тут же почувствовал, как нарастает крен. И отчетливо увидел, как по дуге пролетели мимо борта бомбы, более похожие на снаряды. Взметнулись два небольших всплеска и все – вроде шестидюймового «гостинца». С палубы по аэроплану с энтузиазмом стреляли матросы из винтовок, быстро передергивая затворы. В любимый всеми англичанами «снайпинг», то есть в стрельбу по бекасам, подключились господа офицеры, достав из кобур револьверы и пистолеты.
– Будем считать, что первый раунд без очков, – пробормотал Аллен, когда самолет обогнал крейсер, и, заложив разворот, полетел обратно. А на корабль устремился следующий преследователь, но крейсер круто переложил руль в другую сторону и бомбы упали уже у противоположного борта. Командир «Кента» повеселел – германские пилоты отнюдь не блистали точностью, ведь неподвижные мишени бомбить гораздо проще.
Третьего противника он уже ожидал с растущей надеждой в душе – и не ошибся, аэроплан промахнулся и сбросил бомбы поздно, они взорвались перед форштевнем. Настала очередь четвертой атаки…