Краем глаза
Шрифт:
Сняв люкс на три дня, Том полагал, что проведет большую часть времени в гостиной, охраняя покой своих подопечных.
В субботу, в одиннадцать утра, прибыв в отель из больницы Святой Марии, они ждали, пока полицейские привезут чемоданы с одеждой и туалетными принадлежностями, которые Рена Моллер, соседка Целестины, собрала, следуя ее инструкциям. Заодно они и поели, устроили себе то ли поздний завтрак, то ли ранний ленч. Еду им принесли в номер.
Ванадий полагал, что и несколько последующих дней им придется есть в гостиной. Он считал, что Каин скорее всего покинул Сан-Франциско. Но даже если убийца и залег где-нибудь
Том не приписывал убийце сверхъестественные возможности. Енох Каин был смертным, а не всевидящим и всезнающим. Злоба и глупость нередко шли рука об руку, и наглость частенько являлась плодом их союза, о чем он уже говорил Целестине. Наглый человек, который только думает, что он умен, не понимающий, что хорошо, а что плохо, не знающий угрызений совести, может вести себя абсолютно безрассудно, и безрассудство это становится его главной силой. Потому что он способен на все, идет на риск, перед которым отступил бы и безумец, противники не могут заранее просчитать его действия, и внезапность очень даже неплохо ему служит. Он также обладает звериной хитростью, действует на основе инстинктов и может быстро реагировать на негативные последствия своей безрассудности… Так что кому-то и может показаться, что он супермен.
Благоразумие требовало, чтобы они воспринимали Еноха Каина как самого Сатану, глазами и ушами которому служили все мухи, пчелы, крысы, которого не могли остановить обычные меры предосторожности.
В дополнение к разработке стратегии защиты Том много думал о виновности: своей — не Каина. Ухватившись за имя, которое Каин произнес в кошмарном сне, использовав его в психологической войне, он стал архитектором навязчивой идеи Каина, если не архитектором, то уж чертежником точно. Если бы его, Тома, стараниями не подогревалась ненависть Каина к Бартоломью, еще неизвестно, напал бы он на Целестину и Ангел.
Женоубийца был злом, и зло это так или иначе обязательно проявило бы себя, какие бы силы ни воздействовали на него. Если бы он не убил Наоми на пожарной вышке, то убил бы где-то еще, если бы представилась еще одна возможность выйти сухим из воды. Если бы Виктория не стала его жертвой, вместо нее умерла бы другая женщина. Если бы Каин не уверился в том, что Бартоломью может стать причиной его смерти, он заполнил бы внутреннюю пустоту другой навязчивой идеей, которая все равно привела бы его к Целестине, и без насилия никак бы не обошлось.
Том действовал из лучших побуждений, руководствуясь здравомыслием и благоразумием, дарованными ему богом. Лучшие намерения, конечно, могут быть теми камнями, которыми мостится дорога в ад, но лучшие намерения, рожденные из сомнений и долгих раздумий, без которых Том не мыслил себя, пожалуй, самое большее, чего можно требовать от человека. Нежелательные последствия, которые можно предвидеть, — это одно, но те, что предвидеть невозможно, являлись, как он надеялся, частью некоего замысла, за который он не мог нести ответственности.
Но он продолжал пребывать в глубоких раздумьях и за завтраком, его не могли отвлечь ни взбитые сливки с клубникой, ни булочки с изюмом, ни сливочное масло с корицей. В лучших мирах более мудрые Томы Ванадии
Сидя на двух подушках, положенных на стул, Ангел вытащила из сандвича хрустящий ломтик поджаренного бекона и спросила Тома:
— Откуда берется бекон?
— Ты знаешь, откуда берется бекон. — Ее мать зевнула, выдав усталость, накопившуюся после бессонной ночи и драматических событий.
— Да, но мне интересно, знает ли он, — объяснила девочка. Хорошо выспавшись, досыпала она даже в такси по дороге из больницы в отель, Ангел собственным примером доказывала, что маленькие дети в своей невинности быстро приходят в себя после любой трагедии. Она не понимала, сколь серьезно ранен Уолли, а если нападение Каина, за которым она наблюдала из-под кровати, и напугало ее, то не настолько, чтобы психологическая травма осталась с ней навсегда.
— Ты знаешь, откуда берется бекон? — вновь спросила она Тома.
— Из супермаркета, — ответил Том.
— А как он попадает в супермаркет?
— От фермеров.
— А где его берут фермеры?
— Выращивают его на беконовых лозах. Девочка захихикала:
— Ты так думаешь?
— Я их видел, — заверил ее Том. — Милая моя, нет ничего лучше запаха, который стоит над полем, засаженным беконовыми лозами.
— Глупость, — вынесла вердикт Ангел.
— А откуда, по-твоему, берется бекон?
— От свиней/
— Правда? Ты действительно так думаешь? — спросил он своим монотонным голосом, которому, Том это знал, не хватало мелодичности, но зато звучащим очень убедительно. — Ты думаешь, что такая вкуснятина может получиться из жирной, вонючей, грязной, хрюкающей, старой свиньи?
Хмурясь, Ангел всматривалась в мясной ломтик, зажатый между пальцами, переоценивая свои знания о происхождении бекона.
— А кто тебе сказал о свиньях? — спросил Том.
— Мамик.
— Ага. Что ж, мамик никогда не обманывает.
— Да, — Ангел подозрительно скосилась на мать, — но иногда разыгрывает.
Целестина рассеянно улыбнулась. Уже час после приезда в отель она никак не могла решить, звонить ли родителям немедленно или подождать до второй половины дня, когда она могла бы сообщить не только о том, что у нее появился жених, в которого стреляли и чуть не убили, но и добавить, что он идет на поправку и состояние его уже не крайне тяжелое, а средней тяжести. Как она объяснила Тому, если история с Каином просто добавит им лишних волнений, то слова о том, что она выходит замуж за белого, который вдвое ее старше, повергнет их в шок. «Мои родители начисто лишены расовых предрассудков, но у них твердые убеждения насчет того, что пристойно, а что нет». И решение Целестины по шкале семейства Уайт далеко выходило за рамки приличий. Кроме того, они готовились к похоронам прихожанина, и по собственному опыту Целестина знала, что в такие дни у родителей хватало хлопот. Тем не менее в десять минут двенадцатого, едва притронувшись к завтраку, она убедила себя в том, что звонить надо.