Краем глаза
Шрифт:
Пол находился рядом с этим углом, когда перехватил Грейс, рванувшуюся к мужу. Без раздумий, не отдавая себе отчета в том, что делает, он распахнул дверь и, ни разу не споткнувшись, преодолел прямой лестничный пролет, словно Док Сэвидж, Святой или кто-то еще из героев дешевых фантастических романов и детективов, приключения которых многие годы вносили разнообразие в его размеренную жизнь.
За их спинами прогремели еще два выстрела, и Пол понял, что преподобный покинул этот мир.
Поняла это и Грейс, потому что обмякла в его руках, перестав вырываться.
Однако, когда он осторожно опустил ее на пол в коридоре второго этажа, она воскликнула: «Гарри!» — и попыталась метнуться к узкой лестнице.
Пол ее не пустил. Мягко, но решительно увлек в комнату для гостей, в которой провел ночь.
— Оставайтесь здесь и ждите, — приказал он.
У изножия кровати стоял комод из кедра. Длиной в четыре фута, шириной в два, высотой в три. С латунными ручками.
Судя по выражению, появившемуся на лице Грейс, когда Пол оторвал комод от пола, вес у него был немалый. Но сам он ничего об этом сказать не мог, потому что пребывал в странном состоянии, ибо кровь его с невероятной скоростью насыщалась адреналином. Комод, по его ощущениям, весил не больше подушки, хотя такого просто не могло быть, даже если бы в ящиках ничего не лежало.
Не совсем понимая, зачем он вышел из комнаты для гостей, Пол взглянул на лестницу.
Мужчина с забинтованным лицом выскочил из порушенной гостиной, растрепавшиеся бинты взлетали над верхней губой от его тяжелого дыхания, доказывая тем самым, что он — не мумия давно умершего фараона, воскресшая исключительно для того, чтобы наказать безмозглого археолога, который пренебрег всеми предупреждениями и вскрыл его гробницу. Значит, происходящее не имело отношения к «Страшным историям».
Пол спустил комод по ступеням.
Выстрел. Полетели кедровые щепки.
С криком боли убийцу потащило вниз, он не устоял под напором комода, дребезжащего оловянными ручками.
Пол вновь вернулся в комнату для гостей. Сбросив настольную лампу на пол, ухватился за ночной столик.
Вынес его к лестнице.
Внизу убийца выбрался из-под комода, встал. Из-под сползающих на глаза бинтов глянул на Пола, выстрелил в его сторону, наобум, не надеясь попасть, и исчез в гостиной.
Пол поставил столик на пол, но ждал, готовый сбросить его вниз, если убийца появится вновь.
Внизу прогремели два выстрела, и после второго дом пастора потряс мощный взрыв, словно наступил давно обещанный Судный день. Но это был настоящий взрыв, а не удар в стену еще одного свернувшего с дороги «Понтиака».
Оранжевое пламя бушевало в гостиной, волна жара поднялась по лестнице, за ней последовали клубы черного, маслянистого дыма.
Пол прыгнул в комнату для гостей. Потащил Грейс к окну. Шпингалет не открывался. Заржавел или залип от краски. Маленькие створки не сулили надежды на спасение.
— Наберите полную грудь воздуха, и быстро за мной, — распорядился Пол и вместе с Грейс вернулся к двери в коридор.
Там их встретил черный дым и характерное потрескивание: огонь пожирал деревянную лестницу.
Коридор превратился в черный тоннель, в дальнем конце которого виднелся свет: окно в торце.
Снаружи, справа и слева от окна, тоже виднелись языки пламени: горели стены.
Назад пути не было: в густом дыму они могли потерять ориентировку, упасть, задохнуться, просто сгореть. Кроме того, открытое окно вызывало сквозняк, который засасывал огонь, с лестницы.
— Быстро, только быстро, — предупредил Пол, помогая Грейс выбраться через окно на крышу крыльца.
Кашляя, отплевываясь черной от копоти слюной, последовал за ней, хлопая по одежде там, где огонь уже принялся за его рубашку.
Огонь, словно красный по осени плющ, обвил дом. Под ними горело и крыльцо. Кровельная дранка обугливалась под ногами, из-под крыши вырывалось пламя.
Грейс шагнула к краю.
Пол закричал, останавливая ее.
Хотя до земли было десять футов, прыгая вслепую, она могла приземлиться слишком близко от огня. Прыгать, конечно, следовало на лужайку. Но только не на дорожку. Последнее грозило переломом ноги.
Она вновь оказалась на руках Пола. Он побежал по уже вспыхнувшей крыше, оттолкнулся, прыгнул сквозь клубящийся дым. Огонь успел опалить только подошвы его ботинок.
Падая, он старался отклониться назад, в надежде, что окажется под ней и смягчит для нее удар, если они приземлятся на дорожку.
Вероятно, сильно отклониться назад ему не удалось, потому что приземлился он на ноги, но не на дорожку, а на увядшую, прихваченную холодом траву. От удара его бросило вперед, он упал на колени. Осторожно опустил Грейс на землю, так же нежно, как раньше укладывал в кровать Перри, с таким видом, будто все вышло, как задумывалось.
Вскочил на ноги, а может, поднялся, пошатываясь, все зависело от того, где он себя видел, в приключенческом романе или в реальности, огляделся в поисках человека с перевязанным лицом. Несколько соседей спешили по лужайке к Грейс, другие шли со стороны улицы. Но убийца исчез.
Сирены завыли так громко, что у Пола завибрировали зубные пломбы. В визге тормозов из-за поворота показалась одна пожарная машина, за ней вторая.
Слишком поздно. Дом преподобного горел, как факел. При удаче они могли отстоять только церковь.
Только теперь, когда концентрация адреналина в крови начала падать, Пол задался вопросом, кто мог убить слугу господа и такого хорошего человека, как Гаррисон Уайт.
«Этот знаменательный день», — подумал он и содрогнулся от неизбежности новых начал.
Глава 75
Крупная сумма, переведенная Саймоном Мэгассоном, позволила оплатить трехкомнатный люкс в комфортабельном отеле. Одну спальню занял Том Ванадий, вторую — Целестина и Ангел.