Крах игрушечного королевства
Шрифт:
Через полчаса мы вернулись.
— Ну и? — спросил я.
— Где вы это взяли? — вопросом на вопрос ответила Лэйни.
— На яхте Толандов, в личной каюте хозяев.
— Ясно, — холодно кивнула она.
Мы посмотрели на нее. Эндрю, кажется, плохо понимал, что, собственно, происходит. Все-таки он был еще зеленым юнцом. Я думал над тем, что должно означать это «ясно». Лэйни, похоже, не собиралась ничего объяснять. Фрэнк перехватил мой взгляд. «Подсказку, — говорили его глаза. — Дай
— Ты знаешь, как эта кассета попала на яхту? — спросил я.
Лэйни заколебалась, пытаясь определить, кто из нас троих отнесется к ее истории с большим сочувствием. Я подумал, что она выберет Эндрю.
Но Лэйни сделала ставку на Фрэнка.
— Он попытался меня шантажировать, — сказала она.
— Толанд? — уточнил Фрэнк.
— Да.
— Он показал вам эту кассету и?..
— Нет.
— А что тогда?
— Сказал, что она у него есть.
— Что у него есть кассета, где вы сняты обнаженной?
— Что у него есть эта кассета, — сказала Лэйни, сделав ударение на слове «эта», и яростно кивнула в сторону кассеты, словно желая швырнуть ее в костер. Вполне возможно, что ей действительно этого хотелось.
— Но он не показал вам эту кассету?
— Нет.
— Просто сказал, что она у него есть.
В этом весь Фрэнк. Чисто нью-йоркская привычка брать быка за рога.
Иногда я им восхищаюсь.
— Да, просто сказал. Показал коробку, или как там эта фигня называется, с моей рукой на обложке. Но она была пустая. Он сказал, что не такой дурак, чтобы приносить кассету с собой. Сказал, что она в надежном месте. Еще сказал, что если я не отзову иск, об этой записи узнает весь детский мир.
— Весь что?
— Детский мир. Он имел в виду производителей игрушек. Он собирался сообщить всем, что женщина, которая проектирует детские игрушки, занимается… ну… ну… вы сами видели.
— И ваш медвежонок пойдет коту под хвост, — кивнул Эндрю.
— Нет, — поправила его Лэйни. — Коту под хвост пойдет вся моя жизнь.
— Когда это произошло? — спросил я у Лэйни.
— Что — это?
— Когда Бретт сказал тебе об этой кассете?
— Когда мы сидели на палубе.
— На кокпите?
— Да.
— Выпивали…
— Да.
— Мило беседовали…
— До тех пор, пока он не попытался меня шантажировать.
— Но до тех пор…
— Да, до тех пор он говорил, что знает способ решить все наши проблемы, что мы можем обойтись и без юристов, и все такое прочее.
— А потом он упомянул о кассете?
— Да.
— Это было до того, как он отнес твои туфли и шарф вниз, в их каюту, или после?
— Я не знаю, куда именно он их относил.
— Но все-таки, до или после?
— После. Он забрал мое барахло, когда шел вниз
— Вы знали, о какой кассете он говорит? — спросил Фрэнк.
— Да.
— Вы знали о существовании этой кассеты?
— Ну конечно, я знала! — ответила Лэйни и с раздраженным видом повернулась к Эндрю.
Эндрю сочувственно пожал плечами.
— Я имею в виду, что меня снимали не скрытой камерой, — пояснила Лэйни.
— Когда была отснята эта кассета? — спросил Фрэнк.
— В начале этого года. Где-то в марте.
— Кто ее снимал?
— Один человек.
— Кто именно?
— Слушайте, — возмутилась Лэйни, — это что, допрос?
— Нет, и благодарите Бога, что нет, — холодно ответил Фрэнк.
— Лэйни, — осторожно сказал я, — может, ты все-таки расскажешь нам об этом?
По словам Лэйни — рассказывала она исключительно хорошо, сперва сняв очки для создания образа Маленькой-Бедненькой-Косоглазой-Но-Чертовски-Сексуальной-Малышки, — после того, как она в январе оставила свою работу у Толандов, счета начали расти, а отложенные деньги — таять. Ее собственная фирма никак не могла встать на ноги. Оказалось, что находить заказы самостоятельно вовсе не так просто, как она рассчитывала…
— Я не думала, что это окажется настолько трудно, — сказала Лэйни.
— У меня была хорошая репутация, и документы в полном порядке, и я полагала, что заказов у меня будет хоть пруд пруди. Честно говоря, я даже начала подозревать, что это Толанды устроили мне небольшой саботаж. Ну знаете, пустили какой-нибудь паршивый слушок в расчете на то, что я приползу проситься обратно. Здесь, в Калузе, Толанды диктуют свои правила всем, потому я разослала свои анкеты людям, которые знали меня по Нью-Йорку или по побережью, ну, забросила наживку и стала ждать ответа. А деньги тем временем таяли…
Лэйни уже начала впадать в отчаяние и просматривать объявления о работе, сперва те, которые были связаны с ее специальностью — например, дизайнер для какого-нибудь агентства, или там художник для оформления витрин, — потом те, где присутствовало не слишком внятное определение «творческая работа» — например, оформление ежедневного меню для ресторана.
Дело осложнялось тем, что Лэйни искала место с неполным рабочим днем, чтобы иметь возможность продолжать свою работу. Она просто хотела немного подработать, чтобы оплатить текущие расходы. Когда Лэйни ушла от Толандов, у нее было на счете две тысячи долларов. К концу февраля от этих двух тысяч осталось всего шестьсот баксов. Лэйни начала смотреть, не требуются ли где-нибудь на неполный рабочий день официантки, или горничные, или кассирши, или уборщицы…