Кракен
Шрифт:
— Я агент.
— Ты же был отлучен…
— Давай продолжай. Ну же.
Кто бы стал доверять представителю твердолобых кракенистов, если речь идет о кракене? С другой стороны, изгой… Кто мог вызвать большее доверие?
Билли покачал головой.
— Господи боже! — воскликнул он. — Так это было спектаклем. Ты все время действовал по приказам тевтекса.
— Это не было спектаклем.Это было миссией. —Показное отступничество. —
— Кто об этом знал?
— Только тевтекс.
— Значит, остальные верующие думали, что ты действительно… — сказал Билли и остановился. — Если вся твоя община считает, что ты отлучен, то разве это не так?
— Теперь им все равно.
— Но ты взял меня с собой. Ты… ты не должен был делать этого?
— Мне нужны были все сведения, которые я мог получить. А ты многое знал. И до сих пор знаешь. Это у тебя внутри, Билли. Ты никогда не считал себя пророком, но это так. Извини, приятель.
— А тевтекс говорил всем на том собрании, что не собирается охотиться на него…
«Глубоководная» пассивность была чисто напускной, но прихожан, верящих предстоятелю, легко было заставить поверить и в эту ложь. Только тевтекс и «изгнанный» знали истину и охотились за телом бога.
— Но… — медленно проговорил Билли, — ты нарушал приказы.
— Да. Я взял тебя с собой и не стал возвращать. А когда мы нашли кракена, то я не вернул им и его.
— Почему?
— Они хотели избавиться от него, Билли, как и полагается. И они были правы. Но знаешь, как от него избавляются? Всем об этом говорили. Это правда. Они бы сожглиего. Это святой способ. Выставлять кракена напоказ, как в том аквариуме… это кощунство. Так что я должен был вернуть его. Но тевтекс собирался его сжечь.
— А потом ты увидел то пророчество.
— Тевтекс собирался сжечь спрута.А с этого, как нам сказали, и начнется… Все это. А что, если это мы? — проговорил Дейн невероятно усталым голосом. — Что, если это моя церковь? Мы делаем правильные вещи, освобождая его, а в итоге приближаем… то, что надвигается?
Это не стало бы запланированным концом церкви Дейна, когда все извивы собираются во вспышку на поверхности гигантского глаза, когда над водой с ревом вырастает старший кракен, словно враждебный континент, и умирает, испустив из себя новую эпоху, как струю чернил. Это стало бы не благословенным концом света, но концом антиапокалипсическим, лишенным таинственности, огнем, пожирающим время. Катастрофой.
Тревога, страшная тревога. Дейн находился в ужасном положении: его церковь станет банановой кожурой вселенских масштабов, на которой поскользнется мир. В этом никто не виноват, но все вместе мы подожгли будущее. Боже, что нам делать?
— Но смотри, — сказал Дейн, поводя рукой вокруг себя. — Здесь никого не осталось, чтобы сжечь его сейчас, а светопреставление так и не отменено. Значит, конец случится совсем из-за другого. Я ошибался. Сделай я то, что мне велели, может, мы бы все спаслись.
Он сглотнул слюну.
— Ты не виноват.
— Думаешь? — спросил Дейн.
Билли не нашел, что ответить. Следовало бы, хорошо бы, можно бы. Они сидели в кабинете погибшего тевтекса и смотрели на поврежденные картины.
— Где лондонманты?
— Паникуют, — отозвался Билли. — Должно быть, Гризамент уже зашевелился и скоро найдет нас. Они думают, что надо просто охранять кракена, пока не минует эта ночь. Вот и весь план.
— Бред собачий, а не план.
— Знаю, — согласился Билли.
— Да. Сколько раз они собираются предсказывать наступление той самой ночи? Если Пол еще не сдался Тату, ждать осталось недолго. Или Госс и Сабби найдут его, или Гриз сожжет мир первым.
Где-то что-то капало. Дейн говорил в ритме падающих капель.
— Итак, — сказал Билли.
— Итак, мы сами сделаем эту ночь той самойночью. Бежать и скрываться не будем. А перенесем войну на территорию Гризамента. Это из-за его плана все загорится, по какой угодно причине, хочет он этого или нет. Значит, избавляемся от него, а когда его не станет… — Дейн отряхнул с ладоней воображаемую пыль. — Проблема решится.
Билли поневоле улыбнулся.
— Мы даже не знаем, где он. У него и оружейники, и монстропасы, и черт его знает какая бумажно-чернильная магия, а что у нас? — сказал он, уже почти не ощущая абсурдности произносимого им. — Не пойми меня неправильно, я бы с радостью…
— Помнишь, как мы нашли тевтекса? Как по-твоему, почему он тянулся к алтарю?
В церкви собрались последние кракенисты — человек двадцать: старые и молодые женщины и мужчины, в самых разных одеждах. Кусочек Лондона, ослабевший от горя. Крошечная команда из вялых новобранцев отошедшей в прошлое веры, которые пережили собственную религию.
— Братья и сестры, — пробормотал Дейн. — Это последний отряд кракенистов, — сообщил он Билли. — Больше никто сюда не вернется.
Алтарь, конечно же, представлял собой массу резных присосков и переплетенных щупалец. Дейн нажал на несколько выступов в определенном порядке.
— Вот за чем тянулся тевтекс, — сказал он.
Рука тевтекса была вытянута вовсе не в прощальном жесте, не в попытке приблизиться к богу. Вставная секция алтаря развернулась. Дейн медленно отвел книзу металлическую пластину.