Кракен
Шрифт:
Билли сидел на стальном столе, где никогда не было огромного моллюска: сидел так, словно был экспонатом и гадал, с чем опаляющим, жгучим еще придется сражаться. Он ждал, когда что-нибудь произойдет, когда его найдут.
Первыми в зал вошли Бэрон и Коллингсвуд. Нельзя сказать, что не хватает третьего, осторожно подумал Билли. Третьего никогда и не было в их команде, хотя часто они стояли слишком близко друг к другу, слишком близко к стене, будто оставляя место еще для кого-то. Они помнили достаточно много всего и понимали:
Билли встал и помахал им закованными в наручники руками. Полицейские стояли над осколками стекла, пролитым консервантом, останками экспонатов, разбросанных непонятно кем.
— Билли, — проговорил Бэрон.
— Теперь все в порядке, я думаю, — сказал Билли; они смотрели друг на друга. — Где Саймон?
— Ушел, — ответила Коллингсвуд и стала беседовать о чем-то вполголоса с начальником. — Ладно, плевать.
И она сняла с Билли наручники.
— Ну и в чем преступление? — спросил Бэрон у Билли. — Я почти взял тебя на работу. Какое животное? Здесь никогда никого и не было. — Он ткнул пальцем в дверь. — Проваливай, — сказал он довольно дружелюбно.
Билли медленно улыбнулся.
— Я бы никогда… — начал он.
Коллингсвуд перебила его:
— Пожалуйста. Пожалуйста, отвали, и все. Тебе недавно предлагали работу, и ты отказался.
— Независимо от обстоятельств, — добавил Бэрон.
— Может, нам и будет недоставать сотрудника, — сказала Коллингсвуд, — но нам всегда кого-то недостает. — Она принюхалась и задумчиво посмотрела на Билли. — Ожоги полностью не заживают. Всегда остается оплавленный шрамик. Не стоит волноваться из-за такого дерьма, Билли.
Билли протянул руку. Бэрон поднял брови и пожал ее. Подойдя к двери, Билли повернулся и посмотрел на Коллингсвуд. Та помахала ему рукой.
— Ох, Билли, Билли, Билли, — сказала она, улыбнулась и подмигнула ему. — Ты да я, а? Мы бы сделали вместе что угодно. — Она послала ему воздушный поцелуй. — Увидимся. До следующего апокалипсиса, ага? Черт возьми, ты ведь из таких вот. До встречи.
Коллингсвуд кивнула на прощание. Билли повиновался и пошел прочь.
Билли брел по коридорам, по местам, где мог пройти с закрытыми глазами, но не ходил уже несколько недель, — просто так, наугад. Он вышел из Дарвиновского центра и снова вернулся в ту ночь, что еще не пришла в себя от битв, краж и еретических пророчеств, но все больше склонную к невероятной робости, неуверенную в собственных тревогах, не понимающую, почему она ощущала себя последней ночью, хотя, ясное дело, никогда не была ею.
В аквариумном зале Бэрон что-то строчил в блокноте.
— Честное слово, — сказал он. — Провалиться мне на этом месте, но я не понимаю, как мы будем обо всем этом отчитываться. Оно нам надо, Коллингсвуд?
Он говорил быстро, не глядя ей в глаза. Та сделала паузу, прежде чем ответить.
— Я,
Часть седьмая
ГЕРОЙ = БУТЫЛЬ
Глава 82
В глухом уголке города, там, где в него входят железнодорожные пути, стоят старые статуи. За долгое время господства урбанистического сентиментализма сюда свозили памятники нежелательным персонам, которых перестали почитать. В этих изваяниях спал Вати. Об этом знали только его друзья.
Вати выполз из распятия Мардж после окончания странной катастрофы, которой не происходило. Он спал, как побежденный. Лондону больше не грозила опасность, и именно Вати помог спасти город неведомо от чего. Но его союз проиграл битву, и новые контракты были разорительными, феодальными. Билли был рад, что Вати может спать и не видеть самого худшего — хотя наверняка будет корить себя за это, когда проснется и начнет снова организовывать свое движение.
— Грустно? — спросила Саира.
Она сидела напротив Билли, в его квартире. После событий той ночи Билли в конце концов нашел ее. Ему требовалось, чтобы рядом был кто-то, переживший все то же самое, что и он.
В первую очередь он позвонил Коллингсвуд. «Отстань, Харроу», — сказала та довольно дружелюбно. Он услышал визг помех, похожих на восторженное хрюканье, а потом короткие гудки. Когда Билли попытался набрать ее номер еще раз, его телефон превратился в тостер.
— Ладно, ладно, — сказал он, купил новый телефон и больше ей не звонил, а вместо этого нашел Саиру.
Это оказалось нетрудно. Саира сохранила свою квалификацию, но лондонмантом больше не была. Она использовала остатки магических навыков, чтобы раскатывать между пальцами кусочки Лондона, пока те не становились сигаретами. Затем Саира курила их.
Никто из них не был полностью уверен в деталях. Они видели нападение на посольство океана, но не могли вспомнить, зачем его устроили.
— А ты? — спросила женщина как-то неуверенно: она стеснялась разговоров об этом, хотя совсем недавно они так много времени провели вместе.
— Не совсем. Я никогда не знал его.
Речь шла о человеке, который умер: о прежнем Билли, первом Билли, Билли Харроу, который телепортировался из посольства океана; что они делали в посольстве — это они помнили, но без особого восторга. Он был разорван на частицы величиной меньше атома.
— Он был храбрым, — сказал Билли. — И сделал то, что должен был сделать.
Саира кивнула. Билли совсем не полагал, что хвалит себя, хотя и знал, что он, новый Билли, должен быть храбрым не меньше своего предшественника.