Кракен
Шрифт:
Поразительно бесшумным движением незваный гость открыл окно и полез внутрь, обозначившись бугром там, где шторы расходились. Билли схватил его за шею полузабытым приемом дзюдо — оба покатились на пол — и стал быстро, энергично душить. Тот издавал слабые звуки, затем поднялся на четвереньки, нашел опору и дернулся, встав на ноги в одном невозможном спиральном прыжке. Отброшенный в сторону Билли грохнулся о стену.
Открылась дверь в спальню, и появился Дейн со стиснутыми кулаками — темная дыра с человеческими очертаниями. Необычайно проворно, тремя шагами, он пересек комнату и нанес вошедшему удар в челюсть. Голова того запрокинулась, и он мертвым грузом повалился на пол.
Щелкнув пальцами, Билли привлек внимание Дейна и показал ему вниз через шторы: там еще один.Дейн кивнул и сказал шепотом:
— Наручники у меня в сумке. Вставь кляп и прицепи его к чему-нибудь.
Не раздвигая штор, Дейн просунул руки за их края и начал открывать окно. Шторы взметнулись — в комнату ворвался холодный воздух. Послышался отрывистый шепот, затем удар. Одна из штор дернулась и затряслась вокруг образовавшейся дыры. Из потолка торчала стрела.
Дейн выпрыгнул в окно. У Билли перехватило дыхание. Здоровяк с арбалетом в руке, извиваясь, пролетел два этажа, бесшумно приземлившись на корточки в палисаднике дома, заросшем кустарником. Дейн сразу бросился за ним. Они вихрем ворвались в свет уличного фонаря и тут же вновь покинули освещенный участок. Билли, пытаясь наблюдать за схваткой, нашел наручники, пристегнул бесчувственного визитера к радиатору и сунул ему в рот носок, который закрепил колготками несуществующей женщины.
Когда открылась входная дверь, Билли стоял в боевой готовности, но это оказался Дейн. Он тяжело дышал, живот его сотрясался.
— Собирай свое барахло…
— Ты схватил его? — спросил Билли; Дейн мрачно кивнул. — Кто они? Парни Тату?
Дейн прошел в спальню.
— Ты о чем? — сказал он. — Разве у него нет нормального лица? Это же не ходячая машина, верно? Нет. Это Клем. А другой хмырь — Джонно. Поздоровайся с ним. Привет, Клем, — обратился он к человеку с кляпом, вскидывая на плечо сумку. — Ох-хо-хо. Похоже, тевтекс знает-таки о некоторых моих убежищах.
Он издал короткий горький смешок. Клем встретился с ним взглядом и, хлюпая, задышал в свой кляп.
— Эй, Клем, — обратился к нему Дейн. — Как поживаешь, приятель? Как оно идет? Все нормально, старина? Хорошо, очень хорошо.
Дейн обыскал карманы Клема, забрал найденные деньги и телефон. В его ранце он обнаружил еще один маленький арбалет.
— Ради Крака, приятель, посмотри на себя, — сказал Дейн. — Сколько усилий, чтобы меня заполучить. И однако, вы рады сидеть сиднем, а в то же время кто-то разыскивает Бога. У меня есть послание для тевтекса. Скажи ему, ладно, Клем? Когда он явится, чтобы забрать тебя, передашь ему это сообщение, ладно? Скажи ему, что он покрывает себя позором. И все вы тоже. Это не я отлучен от церкви. Я — как раз тот, кто делает Божье дело. Теперь я сам — церковь. А вы, все остальные, отлучены от нее, мать вашу. Скажи ему это, не забудь.
Он потрепал Клема по щеке. Тот смотрел на него налитыми кровью глазами.
— Куда ты намерен отправиться? — спросил Билли. — Если он знает твои укромные места, то нам крышка.
— Это место они обнаружили. Придется быть осторожнее. Буду выбирать только самые новые.
— А если и те обнаружены?
— Тогда нам действительно крышка.
— Что они с нами собирались сделать? — спросил Билли у Дейна, который вел вновь угнанную машину.
— Что они собирались сделать с тобой? Запереть. Заставить рассказывать им, что ты видишь по ночам. Что они собирались сделать со мной? Отступничество, приятель, карается смертью.
Он направил машину вдоль канала. Мусор струпьями покрывал края шлюза, из уличных фонарей лился холодный серебристый свет.
— Что, по-твоему, они хотят у меня выведать?
— Я не священник, — сказал Дейн.
— А я не прорицатель. — (Дейн промолчал.) — Почему ты не спрашиваешь, что мне снится? Тебе все равно?
Тот пожал плечами.
— Что же тебе снится?
— Спроси, что мне приснилось сегодня.
— И что тебе приснилось сегодня?
— Приснилось, что я скачу на архитевтисе, как Клинт Иствуд. На Диком Западе.
— Вот видишь.
— Но он был…
Он по-прежнему был в аквариуме. По-прежнему мертв и заточен в стеклянную емкость.
Ночь распахнулась, когда они свернули на магистраль, неоновый проспект: светящаяся вывеска с грубым контуром цыпленка, ломбарды с неизменными тремя шарами.
— Ты хорошо держался, Билли. Клема одолеть нелегко. Он скоро оттуда выберется. Где ты научился драться?
— Он чуть не убил меня.
— Хорошо держался, приятель, — кивнул Дейн.
— Что-то случилось. И это как-то связано со сном.
— Ну, я о том и говорю.
— Когда я проснулся, ничто не двигалось.
— Даже мыши?
— Послушай. Весь мир. Он полностью…
— Я уже говорил, приятель, — сказал Дейн. — Я не священник. Пути кракенов неисповедимы.
Билли подумал: не похоже, чтобы это двигался кракен. Что-то делало что-то. Но не похоже, чтобы это был кракен или другой бог.
Глава 31
Слухи распространялись. Таково их свойство. Город вроде Лондона всегда останется парадоксом, поскольку лучшее в нем изрешечено своей противоположностью, изъедено, на манер швейцарского сыра, моральными дырами. Всегда будут существовать альтернативные пути наряду с официальными и с теми, которыми гордятся лондонцы, — всегда будут наблюдаться противоположные тенденции.