Крамблроу
Шрифт:
Мощеные улицы пустовали, немногочисленные жители спали. Мы медленно продвигались по единственной проезжей улице к лютеранской церкви с высоким тонким шпилем колокольни, где договорились встретиться со всеми членами команды.
– Дэниел, еще не поздно вернуться, пока тебя не увидел этот болгарский скалолаз, – Мэтт явно сделал акцент на последнем слове, закатывая глаза.
– Прекрати. Если уж я принял решение выбраться из зоны комфорта, то больше откладывать не намерен. Определенно, вернусь домой другим человеком. Чувствую, что принимаю правильное решение. Не знаю, как объяснить… Чую попутный ветер, – я определенно себя настраивал, но в конце фразы мое настроение и правда улучшилось.
– Чую-чую попутный ветерок, – паркуясь, ерничал Мэтт.
– Ты остановился рядом с мусорными баками! Издеваешься?
Мэтт вскинул руки, изображая капитуляцию, и, видимо, решив больше не выводить меня, отъехал подальше. Мы вышли из машины.
Я окинул взглядом здание собора, разноцветные, словно игрушечные, домики и тихую рябь озера, в котором отражалось светлеющее небо с облаками и прекрасные горы, окружающие этот оторванный от цивилизации городок. Хотелось остановить момент и вдоволь насладиться тишиной утра и умиротворенностью этого прекрасного пейзажа.
В двухстах метрах от меня стояли четверо с рюкзаками внушительных размеров. Видимо, из всей группы мы добрались до города самые последние. Мэтт пожал мне руку, передал рюкзак и молча уехал. Я был рад, что он избавил меня от долгих напутствий – в конце концов, не навсегда же мы прощаемся.
Глава 4
Прошло около получаса, а наш проводник так и не появился. Мы скинули тяжелые рюкзаки под дерево возле собора и мирно шатались неподалеку от назначенного места встречи, осматривая окрестности. Наша команда состояла из пяти человек. Парочка, Мэри и Тим, сразу ушли к берегу кормить лебедей. Оба светловолосые, вначале показались мне братом и сестрой, но потом ласковые взгляды, которыми молодые люди обменивались, дали понять, что они явно не родственники. «Хорошо придумано, Тим, – подумал я, – сразу проверить девушку в экстремальных условиях… А может, кто-то из них подписался на это приключение ради другого… В любом случае будет интересно за ними понаблюдать».
Двое других были мужчинами. Один из них – Адам, коротко стриженный брюнет моего возраста, ведущий блог о питании и спорте, за эти полчаса успел всем рассказать, как ему казалось, вкратце, о том, как он похудел со ста килограмм и о своем ежедневном рационе. Теперь же он носился по округе, пытаясь заснять на мобильный телефон все, что видит.
«Интересно, а парень в курсе, что ему понадобится вторая рука в горах? Или он надеется быть онлайн постоянно? Стоит предупредить его заранее, что там не растет шпинат и нет интернета». Мне стало смешно.
Я встретился взглядом с Питером, вторым из мужчин. Он сидел под деревом, насупившись, погруженный в свои мысли. А увидев мою улыбку, с радостью ответил на нее и тоже посмотрел в сторону блогера. Питер был старше меня лет на десять, небритый, крепкий и спортивный, имел за спиной несколько восхождений, сюда приехал взглянуть на копи и на суровые скалы, в которых, как свидетельствовало генеалогическое древо, трудились его предки. Сам много лет работал в сфере недвижимости, жил рядом с Веной и не ловил звезд с неба. Мне он сразу показался приятным человеком, но я решил составить свое мнение обо всех только в конце нашего похода. В итоге получалось, что каждый из моей группы искал себя или бежал от чего-то… Человек в мире с собой никогда не рискнет идти на опасное восхождение, а что и кого мы там найдем, покажет время… Теперь нам оставалось дождаться нашего предводителя и отправиться навстречу приключениям.
Тут я услышал звон колокольчиков от открывающейся двери близлежащего кафе, и он перенес меня на четыре года назад на залитую солнцем площадь Стамбула.
В этот день стояла великолепная погода, голубизна безоблачного неба ослепляла. Я прогуливался по площади Султанахмет, находясь в особо приподнятом расположении духа. Прекрасный, шумный и сказочный Стамбул жил своей жизнью, гудели таксисты, в тени деревьев ютились местные, а на площади, как и я, передвигались туристы, спеша по максимуму насладится величественным видом Айя-Софии и Голубой мечетью.
В кармане завибрировал телефон, пришло сообщение от Софии – она приземлилась в аэропорту. Живот тут же скрутило от волнения, и я был уверен, что оно отпечаталось на моих щеках. Предательский румянец не имел ничего общего с полуденным зноем. Подобное чувство, забытое со студенческих времен, – порхание бабочек в животе – я испытывал каждый раз, перед встречей с ней.
С начала наших отношений прошел ровно год, и я предложил Софии отпраздновать первую годовщину в этом волшебном месте. Перед поездкой мы не виделись две недели – она работала страховым агентом и часто уезжала в командировки.
Я решил немного пройтись и свернул с площади на тенистую улочку. Шел медленно, разглядывая витрины магазинчиков и кафе. Здесь оказалось значительно тише и прохладнее, чем в центре города. Гулял легкий ветерок, приятно проникающий сквозь мою одежду – белые брюки и голубую льняную рубашку с короткими рукавами. С собой в поездку я взял черный пленочный фотоаппарат, приобретенный около месяца назад на блошином рынке. Он увесистым грузом висел на шее и после ремонта блестел, как новый. Я искренне надеялся, что он фотографирует так же хорошо, как и выглядит.
В конце переулка располагался колоритный старинный магазинчик. Его уличный прилавок ломился от изобилия турецких сладостей. Они словно драгоценные самоцветы, оставленные здесь самим Али-Бабой, сверкали всеми цветами радуги. Прямо за ним скрывался маленький проход, практически полностью заваленный стопками пыльных ковров, через которые я с трудом смог протиснуться. Внутри свободного места не было вовсе, удивительно, как такое невероятное разнообразие товаров удалось разместить под одной крышей – чемоданы, книги, лампы, кофейные турки, традиционные наряды и многое другое уходило под потолок, образуя замысловатые колонны и барханы.
В одном из тесных уголков магазина сидел продавец, я наткнулся на него случайно, он больше напоминал неподвижную куклу в турецких тапочках с загнутыми носами, чем живого человека. Внимательно посмотрев на меня своими ясными, несмотря на преклонный возраст, глазами, он указал рукой в центр комнаты, с гордостью представляя свой лучший товар. Им оказался высокий, узкий шкаф из темного дерева. Всю его поверхность покрывали искусные узоры тянущегося плюща, гармонично сплетающегося с кельтскими орнаментами. В верхней части изделия частично сохранились выцветшие лоскуты фиолетового бархата, по их состоянию уже невозможно было сказать, для чего они ранее служили. Скорее всего, они являлись остатками тяжелой ширмы, скрывающей от глаз необычный артефакт.