Шрифт:
Осиротевшая
С наполненными водой вёдрами по февральскому снежку шла к деревянной покосившейся избёнке шестнадцатилетняя девушка. В коричневом поношенном полушубке из беличьего меха, в подшитых валенках, в кроличьей мужской шапке. Ирина Татану походила совсем не на юношу-подростка. Красива, и в этом плане дала бы фору очень многим женщинам. Большие чёрные глаза, густые ресницы, не крупные черты лица… Фигура, походка отличали её от даже самых смазливых представителей женского пола в посёлке золотодобытчиков Потайпо.
Редкая
Навстречу одного из сельских домов, хлопнув калиткой, вышла крепкая, но рыхлая и довольно не худощавая женщина с двумя пустыми ведрами в руках. Размалёванная и разодетая в пух и прах. В таких шубах, типа, норкового меха, по воду не ходят. Да и правда ли, что ей срочно понадобилась вода? Возможно, просто надо выйти на улицу и не столько на людей посмотреть, а сколько себя показать. Она сплюнула через левое плечо, остановилась и сказала девушке:
– До чего ж ты, Ирка, пригожа. Мне уже скоро пятьдесят стукнет. А я за всю жизнь красоты такой не видывала. Разве ж только твоя мамка, покойница беспутная Мария… Но куда ей до тебя, грешнице?
Ирина тоже остановилась и предупредительно сказала:
– Вы мою мать, Анастасия Климовна, не трогайте! Что она вам плохого сделала? Была бы она жива, то сумела бы за себя заступиться.
– Конечно, эта бы сумела. Что она мне плохого сделала? Ты ещё спрашиваешь? Да это твоя, покойница мамаша весь посёлок на уши ставила, и у меня мужика увела, Алексея Александровича, а потом и бросила. Спился… туда ему и дорога. Да и с тебя толку не будет. Попомнишь мои слова!
– Вы никак не можете успокоиться? Моей мамы уже нет на свете… Пусть вам от этого легче дышится.
– Зато у меня сын и два племянника! А почти все мужики падкие на таких смазливых, как твоя покойная… мамаша. На тебя уже двуногие кобели во все глаза смотрят. Ты, типа, этого не замечаешь!
Уже давно молодящаяся и находящаяся в уважаемом возрасте учительница географии Плешакова, между тем, подчеркнула, что не держит особенного зла на её непутёвую мамашу. Просто она, Анастасия Климовна, лично, вот до сих пор не перестаёт удивляться тому, что рождает же сам Сатана таких людей на свет божий.
Ирине пришлось выслушивать всё это, по сути, беспричинно. Она не по годам была понятлива и сообразила, что сволочному человеку, при возможности, всегда надо дать высказаться, и тогда он, поверженный молчанием оппонента, заткнёт свой «фонтан красноречия».
Но, честно говоря, нелегко было на всё это не реагировать. Надо обладать волей и выдержкой десяти калькуттских йогов, чтобы не замечать того, что тебя намерены унизить и, при первой же возможности, втоптать в грязь. Татану уже не в первый раз слушала от Анастасии Климовны информацию о том, что покойная мать Ирины в своё время разрушила в Потайпо несколько семей и некоторых мужиков в могилу загнала. Об этом и люди, и сам господь бог знает. Чего уж далеко за примерами ходить. Отец Ирины Тарас Татану, славный зверовой охотник, ныне тоже покойник, испытал на себе немало унижений и подлостей от своей жёнушки. Натерпелся, как говорится. Когда он приходил после очередного сезона из тайги, так у его супруги Марии непременно уже имелся новый ухажёр.
– Спокойный твой папаня был, без разборок обходился, – Плешкова ехидно и вызывающе посмотрела на Ирину. – Он просто вытаскивал из постели очередного мужичка, и на его место ложился. Мерзость какая!
– Как вам не стыдно, Анастасия Климовна! – Возмутилась девушка.– А вы ещё педагог, в школе географию преподаёте.
– Так, что же, что я педагог? Я ведь женщина. А вот увидела тебя и решила всё высказать и предостеречь. Если будешь вести себя в посёлке Потайпо, как твоя мама, то так же и закончишь свою непутёвую жизнь. Замёрзнешь пьяная, в сугробе, как собака!
Местная учительница географии хотела сказать ещё что-то, не очень доброе, но не успела. Ирина, ослеплённая яростью, быстро и ловко вылила воду одного из ведёр прямо на голову искательницы «правды». В какой-то момент очумевшая Анастасия Климовна не могла сообразить, что же произошло.
Но ледяная влага быстро под одеждой Анастасии Климовны начала давать о себе знать. Ведь не простая влага, а холодная вода из колодца. Не шутки. Это обстоятельство заставило географиню завопить благим матом. Ведь она никак не ожидала такой подлости от бывшей своей ученицы. Потом Плешакова, подняв с земли пустые вёдра, злобно прошипела, как огромная ядовитая змея:
– Ну, я тебя посажу, сучёнка! Ты у меня за такое хулиганство сегодня же на нары попадёшь!
– Это для профилактики, Анастасия Климовна, чтобы вы немножко поостыли,– относительно спокойно среагировала на угрозы учительницы географии Ирина.– А на нары ты попадёшь, печальная старая лошадь! Есть, за что. Ты своего свёкра отравила из-за дома вашего… поганого. Люди всё знают.
Больше Анастасия Климовна спорить с Ириной не стала, а бросилась к своему не слабому особняку, забыв о брошенных ей на землю пустых вёдрах. Она, и в этот раз, хлопнув калиткой, очень громко крикнула:
– Что бы ты подохла, как твоя мама, тварь стервозная! Оторванная дура! Не в мать, не в отца, а в проезжего молодца!
Татану, тяжело вздохнув, взяла подмышку коромысло, в левую руку – порожнее ведро, в правую – наполненное водой. Направилась к калитке дома, в котором жила с дедом Архипом, старым якутом. Он был отцом её покойной матери и, судя по не адекватным отзывам односельчан, очень распущенной женщины. Как выражаются, прямые по характеру люди, такие, как она, существенно слабые на «передок».