Красавчик Саша
Шрифт:
Получив громадное состояние, что досталось от двух братьев Третьяковых, Сергей Николаевич сначала приумножил его своею женитьбой, взяв за себя дочь Саввы Мамонтова, а потом и своей плодотворнейшею работою, став ведущим текстильным промышленником России и главою московского биржевого комитета.
При Керенском Третьяков возглавил Высший экономический совет, в правительстве Колчака был сначала министром торговли, затем и заместителем председателя комитета министров, а также министром иностранных дел. Успел бежать от красных и тем спасся: председатель правительства был расстрелян вместе с Колчаком. (Впоследствии Сергея Николаевича казнили фашисты — как советского агента).
В эмиграции Третьяков, хотя и не сразу, начал бедствовать. И в результате стал платным осведомителем НКВД.
В НКВД, тогда еще ОГПУ, узнали, что дом номер 29 по улице Колизей, где несколько комнат занимал РОВС [7] , принадлежит Третьяковым. Штаб РОВСа помещался на первом этаже, а второй и третий занимала семья, которую Третьяков к тому времени оставил.
Сергею Николаевичу его кураторы из разведки настоятельно предложили вернуться и занять две комнаты на втором этаже, прямо над кабинетами председателя РОВСа и канцелярией.
7
Русский Обще-Воинский Союз — создан в 1924 г. в белой эмиграции, объединял военные организации и союзы белой эмиграции во всех странах.
Под видом ремонтных рабочих советские агенты установили в помещениях РОВСа «петьки» — микрофоны, а в комнатах Третьякова — аппаратуру приема. Вот тут-то и началась для него настоящая работа, систематическая, неустанная и упорная.
Жатва была обильной. Вся деятельность РОВСа для разведки Советов оказалась видна как на ладони, что дало возможность арестовать на территории Советской России несколько десятков белогвардейских диверсантов, засланных РОВСом. Так фактически один человек смог надломить сопротивление белой военной эмиграции.
Выполнял Сергей Николаевич и другие задания НКВД. Но главным его делом являлось обеспечение операции «Информация наших дней».
При этом в парижской эмигрантской среде Третьяков явно оставался вне всяческих подозрений; председатель РОВСа генерал Кутепов был с ним очень любезен.
А вот в «Сюрте Женераль», судя по всему, знали истину. Третьяков не был арестован ею, но оттуда явно внимательно «присматривали» за ним. И тут естественно возникает вопрос: не через Стависского ли? Очень может статься — на начальном этапе, с 1929 по 34-й год. После гибели Стависского к этому делу должны были уже подключить других. Впрочем, прямых доказательств у меня не имеется.
Во всяком случае, дружеские отношения «красавчика Саши» с мадемаузель Третьяковой и ее отцом, возможно, совсем не случайны. Конечно, Стависский мог помогать Третьяковым и вполне бескорыстно — с ним такое не раз случалось. Он даже любил изумлять французов непредсказуемостью своих благодеяний, но в том тоже на самом деле была логика — свой несомненный расчет.
Так или иначе — Серебряные шпоры «красавчик Саша» получил совсем не даром, и говорят, самолично из рук самого комиссара Байяра, считавшегося гордостью «Сюрте».
Конечно, сейчас, кажется, уже невозможно детально восстановить те конкретные дела, в которых участвовал Стависский в качестве сотрудника «Сюрте Женераль». Однако мне совершенно случайно удалось приобрести на одном из бесчисленных букинистических развалов на набережной Сены первое издание книги Жозефа Кесселя о Стависском, выпущенной в марте 1934 года, куда был вложен оборванный, но бесценный листок следующего содержания (не оригинал, правда, а машинописная копия, очень старая, предположительно датируемая 1932 годом):
«Владелец сего удостоверения Стависский, он же Серж Александр, уполномочен в сношениях с представителями официальной власти ссылаться на мое имя и в случае необходимости требовать от них помощи. “Сюрте Женераль”, Париж, подписал Байяр, комиссар полиции».
Должен сказать, что комиссар Байяр в 30-е годы прошлого столетия был в «Сюрте Женераль» одной из самых больших шишек. А главное, он имел исключительный авторитет. То, что комиссар и силы, стоявшие за ним, долгие годы прикрывали Александра Стависского, — это очевидно и обсуждению не подлежит.
Однако не могу тут не упомянуть противоположное обстоятельство. Упорно ходил слух (знаю об этом от нескольких потомков ветеранов «Сюрте Женераль»), что именно в недрах этой всесильной организации и было принято решение убрать «красавчика Сашу». Стависский уже слишком много знал, и арест его все более становился просто делом времени. Вне всякого сомнения, первый же допрос Стависского неминуемо привел бы к страшнейшему скандалу с «Сюрте Женераль» — скандалу уже общенациональному, не только антикоррупционному, но и остро политическому, даже международному. Известие, что в одном лице сочетается финансовый аферист государственного масштаба и агент службы безопасности, ставшее достоянием французского общества, — это и в самом деле было чрезвычайное происшествие, которое никоим образом не должно было дойти до суда.
Соответствующие меры были приняты. И вот результат: «красавчика Сашу» убили. Убили явно по негласному распоряжению его же собственных боссов. Убили, можно сказать, из соображений глубоко патриотических: во имя спасения репутации «Сюрте Женераль». Доказательства на этот счет у меня вряд ли появятся (очень уж дело-то секретное), но в том, что к гибели Стависского приложило руки «Сюрте Женераль», многие французы, насколько мне известно, ничуть не сомневались.
В самом деле, даже если бы Саша не раскрыл на допросе ни одной агентурной тайны, сам факт, что агент службы безопасности является виднейшим финансовым аферистом, без сомнения, выплыл бы наружу и был бы воспринят общественным мнением Третьей республики крайне негативно, даже, пожалуй, ужасающе. А сразу после ареста скрывать принадлежность Стависского к «Сюрте Женераль» как эксперта по «русским» делам стало бы совсем невозможно, что грозило многим весьма уважаемым личностям немалыми и серьезными осложнениями.
Вот накануне ареста финансового гения-афериста и была спешно произведена инсценировка самоубийства Сержа Александра Стависского, в которое, правда, Франция отчего-то никоим образом не пожелала поверить. Практически единодушно. Не пожелала, и все тут!
Так что на рю де Соссэ, 11, где располагась «Сюрте Женераль», сильнейший переполох еще долго следовал волна за волной. Комиссар Байяр, говорили, даже едва не лишился своего места. Во всяком случае общественный авторитет его как босса покойного «красавчика Саши» сильно пошатнулся, впрочем, лишь на некоторое время.