Красавица-чудовище
Шрифт:
– Прав, – не стала отпираться Виола. – Только мой внутренний раздрай никак не связан с работой.
– С чем-то личным?
– Ни с чем конкретным. Просто тошно как-то. Если б я верила в предчувствие, то сказала бы, что дело в нем. У меня вот тут сейчас… – Она приложила руку к груди на уровне сердца. – Душно! Вот как перед грозой бывает, понимаешь?
– Да. У меня такое тоже было.
– И?..
– Сходил к врачу, что и тебе сделать советую. Кардиограмму надо снять. У тебя наверняка сердечко начало пошаливать. – И, заметив, как сеструха недовольно
Тут в сумочке Виолы запиликал телефон. Сигнал был отвратительный. Матвея передергивало, когда он его слышал. Просил поменять, но Виола категорически отказывалась. Говорила, что другие просто не воспринимает.
– Алло, – проговорила она в трубку. – Да, это я. А с кем я…? О… – Глаза стали большими. – Здравствуйте… – Она напряженно слушала, постукивая вилкой по столу. Вдруг прибор выпал у нее из рук. – Что? Какой кошмар! – Лицо Виолы побледнело. – Да, да, конечно. Когда? Я хоть сегодня. Договорились. До свидания.
Она медленно опустила телефон на стол.
– Вот и не верь после этого в предчувствия, – сипло проговорила Виола.
– Что случилось?
– Красотуля умерла.
– Умерла? – не поверил своим ушам Матвей. Он знал эту девушку (пусть и шапочно – через сеструху), молодая, здоровая и… жизнеспособная, что ли? Есть такие люди, глядя на которых думаешь – до ста лет доживут. – Что с ней случилось?
– Ее убили. Звонил следователь, хотел поговорить.
И, сложив ладони ковшиком, уронила в них лицо. Плечи затряслись. До Матвея донеслись всхлипывания…
Ни разу до этого он не слышал плача Виолы!
Глава 3
Бородин сидел на высоком стуле и задумчиво щупал женскую грудь.
– Нет, вы ошибаетесь, – сказал он наконец. – У вас симметричная грудь.
– Как же симметричная, если правая ниже левой висит?
– Это допустимая норма. У всех женщин одно полушарие чуть меньше другого. У вас настолько незначительно, что я не советовал бы вам…
– Я хочу изменить грудь! – не дала закончить ему пациентка. – Сделать ее симметричной. Абсолютно, понимаете? И большой!
– У вас уверенная двойка. При вашем хрупком телосложении грудь большего размера не будет выглядеть гармонично.
– Двойка! – фыркнула барышня. – Хочу пятый!
Бородин тяжело вздохнул. Она не первая молодая тощая дурочка, желающая обзавестись двумя дынями в области декольте. Что не красиво – пусть. А как она будет таскать их, дурища?
– Третий, не больше, – отрезал Бородин. – Не устраивает, идите к другому врачу.
– Так вы за клиентов боритесь, значит?
– Милая Светочка, – имена пациентов он старался запоминать, – я давно не борюсь за них. Клиентов хватает. Вас, кстати, я принял исключительно потому, что об этом меня попросил главврач, родной брат которого является вашим… э… покровителем. – Брату главного было хорошо за пятьдесят, он имел дом на Рублевке, бизнес, жену, двух дочек и внука. А двадцатилетняя Светочка имела смазливое личико, миленькие ножки, аттестат средней школы
– Хорошо, четвертый, – не стала артачиться девушка.
– Третий. Но полный. Налитой! Вот, посмотрите, какой… – Он вынул из ящика имплант и подал пациентке.
Она схватила его и принялась мять.
– Можете примерить. Приложите к груди. Увидите, как вам идет именно этот размер. А легкую асимметрию я уберу, это не проблема…
Пока клиентка прилаживала к груди две силиконовые подушечки, Бородин наливал себе воды. Вчера он выпивал с друзьями, и теперь его мучил, как в народе говорили, сушняк.
Зазвонил рабочий телефон. Бородин поднял трубку.
– Викентий Сергеевич, к вам пришли, – услышал он голос секретаря.
– Клиент без записи?
– Нет. Из полиции. Старший оперуполномоченный Карелин.
– Карели, – поправил ее опер – Бородин услышал это.
– Впустите сразу после того, как мой кабинет покинет клиентка, – бросил доктор своей секретарше. После чего отсоединился.
Светочку, оставшуюся довольной предложенным размером, удалось выпроводить через десять минут. А все потому, что ей хотя и нравилась полная тройка, но хотелось хотя бы четверку. Пусть и не налитую. Немного поторговались. Последнее слово осталось за Бородиным.
– Можно? – услышал он мужской голос. Это, выпустив из кабинета Светочку, в него заходил полицейский.
– Прошу. – Бородин пригласил визитера, указав на кресло рядом со столом.
Тот прошел, а перед тем как сесть, протянул руку и представился:
– Майор Карели. Иван Федорович.
– Викентий Сергеевич Бородин, – назвался доктор и пожал крепкую пятерню майора.
– Занятное у вас имя.
– Оно не сравнимо с вашей фамилией.
– В точку, – улыбнулся майор.
Это был приятный мужчина невысокого роста. С пшеничными усами и шевелюрой. Бородину он напомнил доктора Ватсона в исполнении Виталия Соломина.
– Дед у меня итальянец. Фамилия его Корелли. Произносится через «э», а не «е». Довольно распространенная, кстати сказать, на Сицилии. Но одна «л» выпала еще при регистрации моего отца. А мне еще и первую гласную заменили. Так что я Карели.
– На итальянца вы совсем не похожи, – заметил Бородин.
– А вы на Викентия, – рассмеялся тот. – Ведь это какое-то старославянское имя?
– А вот и нет. Оно как раз римское. Означает «побеждающий».
– Так мы с вами оба итальянцы, значит!
– Типа того, – хрюкнул Бородин. Он хоть и был темноволос, кудряв и смугл, и его обычно принимали за кого угодно, только не славянина, в родне имел, кроме русичей, только одного прибалта. – Хотите чаю, кофе?
– От водички не отказался бы.
Бородин кивнул головой и разлил остатки минералки по стаканам.
– Вы ко мне по какому делу? – поинтересовался он у майора, протянув ему воду.
– По делу об убийстве. Одну из ваших пациенток сегодня ночью зарезали.
– Прежде чем спросить какую, я хотел бы уточнить – а как вы узнали, что она моя пациентка? Я вроде автографов на своих работах не ставлю…