Красавица и Чудовище. Другая история Белль

Брасвелл Лиз

Розалинда стиснула зубы, стараясь не выходить из образа смиренной просительницы и контролировать ярость, о чем всегда предупреждал ее Морис. Она оглядела зал, но слуги и королевская свита делали вид, что все происходящее их не касается. Принц играл с мячиком – выглядела игрушка так, словно сделана из чистого золота.

Женщина глубоко вздохнула.

– Простите мне мою дерзость, но о каких непатриотичных существах идет речь? Кто угрожал лично вам?

– Их существование уже является угрозой, – заявила королева. – У тебя и у всех у них есть

способности, против которых наши мушкеты и мечи все равно что игрушки. И они без колебаний используют свои силы в случае возникновения малейшей провокации… словно мы тут живем в какой-то средневековой сказке, а не в век законов и здравого смысла!

– Один юноша умер из-за того, что ему приглянулась чаровница, а ее приятелю-колдуну это не понравилось, – заметил король. – А последовавшие вслед за этим волнения, нападения на наших собственных солдат унесли еще больше жизней.

– Так вы позволяете притеснять народ только потому, что двое парней не поделили девушку? – требовательно спросила Розалинда. – Старая женщина мертва из-за этого безумия, из-за этих… предрассудков! Эта бедная женщина в жизни никому не навредила… она не имела никакого отношения к той дуэли. Эта повитуха только и делала, что заботилась о здоровье молодых матерей и помогала младенцам появиться на свет! Ее смерть на вашей совести!

Король пожал плечами:

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Подобные истории нас не касаются, у нас есть более важные дела. Мы правим королевством, занимаемся государственными делами. Есть сведения, что в нескольких соседних странах появилась чума, поэтому, вероятно, нам придется закрыть границы.

– Значит, если один или два человека, проживающие на вашей земле, вдруг исчезнут, это поможет удержать на месте всех остальных, чтобы не нарушить карантин, c’est bon, n’est-ce pas? [4]

4

Это хорошо, не правда ли? (фр.)

Королева легонько чмокнула сына в щеку.

Принц заулыбался и стал пускать пузыри.

Розалинда смотрела на эту идиллическую картину с отвращением, ненавистью и злобой. Хотелось развернуться, что-то ехидно возразить, например: «Вы об этом пожалеете», – а потом превратиться в золотистый световой шар и с грохотом исчезнуть.

Однако, судя по тому, как складывались обстоятельства, едва ли стоило прибегать к подобному демаршу.

Поэтому она повернулась и гордо удалилась… как обычный человек.

Как неудачница.

Зачарованные обитатели

Белль рыдала, скорчившись на полу тюремной камеры.

Она почти верила в тот миг, что стоит ей закрыть глаза и очень громко закричать, то все это исчезнет. Все равно происходящее так нереально: замок, чудовище, ее заточение… Наверняка она просто заснула, пока читала одну из страшных историй, от которых ее предостерегал отец, и теперь ей снится кошмар.

Однако пол под ее коленями был

холодным, как лед, и мокрым от слез.

Нет смысла отрицать очевидное.

Придется навсегда оставить мечты сбежать из скучной деревеньки, в которой она выросла, придется отказаться от путешествий; она проведет остаток своих дней в цепях, заточенная в темной камере, всеми забытая и покинутая. Белль на секунду задумалась, будет ли Гастон искать ее, снарядит ли спасательную группу после истории со свадьбой.

«Я больше никогда не увижу папу».

Белль подскочила, бросилась к одному из окон и прижалась лицом к холодной каменной раме. Внизу по двору ползло, точно огромный жук, нечто, похожее на бесколесный экипаж, очень грязный и старый. Белль ахнула при виде странной штуковины. Внутри находился ее отец, он изо всех сил пытался открыть дверь: девушка мельком увидела его искаженное отчаянием лицо. Потом ворота сами по себе распахнулись, и экипаж уковылял в лес, унося невольного пассажира.

Белль скорее не увидела, а почувствовала молчаливое присутствие Чудовища. Вообще-то жуткий хозяин замка наводил на нее ужас, но сейчас даже страх отступил под напором отчаяния.

– Ты даже не дал мне с ним попрощаться, – прорыдала она, не отводя взгляда от окна. – Я больше никогда его не увижу.

Раздался какой-то странный звук, словно Чудовище шаркало ногой по полу.

– Я… – Оно кашлянуло. – Я покажу тебе твою комнату.

От удивления Белль проглотила слезы. Верно ли она расслышала?

– Мою комнату? – переспросила она, поднимая глаза. – Но я думала…

– Хочешь остаться в башне? – нетерпеливо зарычало Чудовище.

– Нет, конечно, нет, просто…

– Тогда следуй за мной!

Мощным грациозным движением Чудовище развернулось и быстро двинулось вперед, сжимая в передней лапе подсвечник. Если приходилось спускаться по лестнице, оно опускалось на все четыре лапы и передвигалось прыжками, если нужно было идти по коридору, освещая путь, – опять шагало на задних. При этом двигалось оно неестественно и странно, как пудель, шагающий на задних лапках.

Выбора у Белль не было, к тому же она ужасно устала. Пришлось идти следом.

Какое-то время они шли молча, тишину нарушал лишь звук шагов девушки.

– Я… – Чудовище снова кашлянуло. – Надеюсь, тебе здесь понравится.

Что?

Оно надеется, что Белль здесь понравится? Разве она гостья? Довольно странное предположение, учитывая, что она пленница. Этот монстр беседовал с ней почти как человек. Человек, с которым можно договориться. В душе Белль вновь проснулась надежда.

– Простите? – вежливо переспросила она.

– Этот замок теперь твой дом, поэтому можешь ходить куда угодно. Кроме западного крыла.

– А что находится в западном крыле?

Очевидно, она слишком быстро понадеялась на лучшее.

Чудовище повернулось к ней и обнажило клыки.

– ЗАПРЕЩЕНО!

Белль отскочила к стене. При виде огромной распахнутой пасти ей пришли на ум истории про христиан, которых древние римляне бросали на съедение львам. В последний раз издав низкое горловое рычание, Чудовище резко отвернулось и продолжило спуск по лестнице.