Красавица и чудовище
Шрифт:
— Точно. Спасибо! Весь день собиралась зайти, и все никак…
— Я так и поняла… Ладно, пойду, не буду тебе мешать.
— Ты помнишь, что я сегодня ухожу раньше на два часа? — крикнула Лиза ей вслед.
Мирзоян развернулась.
— Забыла, конечно же. А как дети вечером без тебя?
— Я договорилась с Петром Аркадичем. Буду на телефоне, если что-то случится, сразу такси, и я здесь.
— Ну хорошо, удачи тебе.
— Спасибо.
— Лиз…
Краснова подняла голову и взглянула на Лиану.
— Что?
— Что с лицом? — обеспокоенно спросила та.
— Где?
— На
Лиза смутилась и инстинктивно прикрыла синяк рукой.
— Ничего особенного, о дверь ударилась, — соврала, отводя глаза в сторону.
— А мне кажется, у тебя проблемы, — уверенно заявила Мирзоян. Не в первый раз она замечала следы у Лизы на коже. Раньше предпочитала не вмешиваться, но сейчас поняла, что у всего есть предел.
— Какие?
— С координацией. То тумбочка, то дверь… Если хочешь знать мое мнение…
— Не нужно, я все понимаю.
Скрывать больше не имело смысла — все было слишком очевидно, но выслушивать нравоучения не хотелось. Лиза прекрасно знала, что ей может сказать Лиана. Она и сама сказала бы это любой другой, но ее ситуация отличалась от остальных — она просто не могла уйти от мужа без последствий.
— У тебя сын маленький. Неужели за него не страшно?
— Страшно. Очень страшно, но не могу я ничего изменить…
— Не можешь или не хочешь? — прозвучало с ноткой укора.
Мирзоян видела перед собой загнанную в угол женщину. Была бы рада помочь, только не знала, чем — как можно вытащить человека из болота, в которое он добровольно лезет?
Лиза не нашлась с ответом, не смогла объяснить, что ее свобода стоит слишком дорого: ведь если она решится на развод, навсегда останется без сына.
— Ладно, ты большая девочка. Нужна будет помощь, не стесняйся, — Лиана поняла ее молчание по-своему, слабо улыбнулась и вышла в коридор.
Проводив подругу взглядом, Краснова достала из сумки зеркальце и, посмотрев на свое отражение, нахмурилась. Как ни старалась с утра скрыть следы разборок с мужем, получилось, мягко говоря, не очень. Скулу украшала не большая, но довольно яркая гематома.
Вытащив косметичку, она вновь попыталась замазать это темно-синее пятно, просвечивающее даже сквозь толстый слой тонального крема и пудры, и покачала головой: зачем опять полезла на рожон, о чем только думала? Наверное, должна была молча стерпеть обиду, ведь за столько лет изучила повадки мужа вдоль и поперек и прекрасно понимала, что, открыв рот, подпишет себе приговор. Должна была, но не смогла.
Эмоции, копившиеся весь день, требовали выхода. Лиза чувствовала, что взорвется, если не выплеснет их. Не выдержав внутреннего давления, она высказала Максиму все, что о нем думала. Жестко, хлестко, абсолютно не подбирая слов. Он, как и ожидалось, не стал терпеть такую наглость, замахнулся и ударил ее. Искры полетели из глаз, но остановить его Лиза уже не могла. Макс знал, как бить, чтобы не оставалось следов, и не гнушался этим пользоваться. Однако в этот раз просчитался.
Выместив всю свою злость, он ушел, а Краснова так и сидела на полу кухни, глотая рвущиеся наружу рыдания, чтобы не разбудить и не испугать сына. Насилу успокоившись, она кое-как добралась до кровати и тут же провалилась в спасительный сон.
Сложив косметику обратно в сумку, Лиза посмотрела на часы и поняла, что опаздывает. Быстро переоделась и закрыла медпункт, но перед уходом все же решила заглянуть на тренировку детской команды.
Подошла к тренерам и, поздоровавшись, справилась о самочувствии игроков. Все было хорошо, поэтому без малейшего зазрения совести Краснова отправилась по своим личным делам.
— Елизавета Андреевна, подождите, — догнал ее второй тренер, Авдеев Иван.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Лиза.
— Нет. То есть да…
— Вань, я очень спешу.
Она тревожно оглядела пустой коридор — совершенно не хотелось встретить Макса и дать ему новый повод для ревности.
— Простите, я хотел сказать… Точнее, пригласить вас… — робко начал Иван.
— Не стоит, — резко перебила его Лиза, сразу расставляя все точки над «i».
Авдеев был довольно симпатичным парнем, но она не хотела давать даже толику надежды. Напрасные ухаживания ни к чему не приведут: даже если бы она была в разводе, ему все равно не дала бы шанс. В ее сердце жил лишь один мужчина. и этого уже не изменить.
— Но…
Ваня инстинктивно взял ее за запястье, будто боясь, что она сбежит.
— Ты разве не знаешь, что я замужем? — возмутилась Лиза и, выдернув свою руку, поджала губы. Она всегда старалась вести себя корректно, но этот молодой человек не оставлял ей выбора.
— Я знаю. Мы могли бы как друзья… В свободное время…
— У меня нет свободного времени. А если и было бы, я провела бы его с семьей. Всего доброго, — отчеканила Краснова и, больше не оборачиваясь, направилась к выходу.
— До свидания… — в очередной раз потерпев фиаско, грустно произнес Иван и поплелся обратно на тренировку.
***
Гилберт выключил компьютер и устало откинулся на спинку кресла. Весь день он трудился, не поднимая головы, а теперь нуждался в отдыхе. Мысли о Лизе почти не докучали — на посторонние дела просто не было времени.
Уже на выходе из спорткомплекса Алекс отправил Элис сообщение о том, что выезжает домой, и внезапно остановился, увидев мальчика, стоящего неподалеку. Тот громко всхлипывал, размазывая перчаткой слезы по лицу, и Гилберт не смог пройти мимо.
— Эй, парень, что случилось?
Погода не располагала к прогулкам: мокрый снег и пронизывающий до костей ветер заставляли людей спешить домой в тепло, и только этот малец продолжал упорно стоять на крыльце и мерзнуть.
— Ничего, — буркнул он и отвернулся, кутаясь в воротник явно не очень теплой куртки.
— Почему тогда плачешь? — Алекс присел на корточки и взял мальчика за плечи. Серьезный, взрослый взгляд обезоруживал. Он невольно вспомнил себя в его возрасте, и сердце болезненно сжалось. Тот Женя Царев жил хоккеем, все его время было четко подстроено под тренировки, и ни одной свободной минуты в этом расписании не имелось. Мама и папа поддерживали его и всегда гордились им. Но где родители этого мальчика? Почему оставили его одного на морозе?