Красавица и ее чудовище
Шрифт:
И если демоном в этот момент хотелось любоваться, то на Арацельса было больно смотреть: мало того что трансформация жутковатая, так еще и кожа в области черных вен (в расслабленном состоянии они бледнели и становились слабо заметны) покрылась синяками и кровавыми потеками. Рухнув на землю, мужчина несколько секунд неподвижно лежал, после чего начал медленно подниматься. Упрямец! Злой, усталый… гордый.
Я вцепилась руками в прутья своей клетки, прильнула к ним всем телом. Тонкие с виду, но крепкие и холодные, они не пускали меня на волю. Не пускали до тех пор, пока пребывающая в отличном
– Ну ты и скотина, супруг, – прошептали губы, едва шевельнувшись.
– А кто без недостатков? – вовремя придержав меня, сказала перевертыш. – Иди давай к нему, он заслужил свой приз.
– Что? – Мой вопрос заставил ее закатить глаза и громко вздохнуть.
– К нему иди, говорю. Что же за жена мне досталась такая, а? Когда ты соображать быстрее начнешь?
– На нашу золотую свадьбу. – Мое недовольное бурчание позабавило собеседницу, я же, не дав ей возможности передумать, поплелась к своему изрядно побитому Хранителю. Побитому, но не проигравшему в неравной схватке с тем, кто был явно сильнее.
– Ну-ну, – донеслось до меня. – Очень на это надеюсь, куколка. И кстати… Тейцерон свидетель, крас-с-сноглазого красавчика я заполучу. Попозже. Когда он наконец сам поймет, что со мной ему будет куда лучше, чем с Эрой.
Очень хотелось сказать, что вышеназванный Тайцерон подавится, а синеглазая ехидина обломается, ибо кроме них с Эрой на этого мужчину еще и у меня имеются кое-какие права, но благоразумие взяло верх над раздражением, и с моего языка не слетело ни слова. Я обернулась, чтобы посмотреть в лицо этой стерве, а увидела только ее спину и виляющий зад, обтянутый черной тканью сарафана. Пританцовывая, женское воплощение Лу неторопливой походкой направилось к Каме.
– Его, надеюсь, мучить не будешь? – как-то совсем убито поинтересовалась я.
– Ну что ты, не переживай. Просто пообщаюсь, новости Карнаэла узнаю и прочее, – ответила босоногая бестия и потопала дальше, на ходу меняя цвет сарафана на изумрудный с блестками.
А я тем временем приблизилась к сидящему на земле Арацельсу. Если уж сам Высший дал нам передышку, глупо ею не воспользоваться.
– Уйди, – процедил мужчина сквозь зубы с такой злостью, что я невольно отдернула протянутую было руку.
Первый Хранитель не шелохнулся. Он продолжал сидеть, опустив голову, длинные двуцветные волосы падали на лицо и закрывали его. Но мне не надо было видеть, чтобы знать: он в бешенстве. Вот только повернуться и уйти сил почему-то не нашлось. Сил или… желания?
– Одна прогоняет, второй тоже. Мешаю я вам, что ли? – обиженно проговорила я и села рядом.
Он шарахнулся в сторону, зло прошипел:
– Не надо. Меня. Жалеть. Женщ-щ-щина!
– Даже не думала, – на полном серьезе ответила я и принялась с деловым видом изучать его внешность.
– Я чувс-с-ствую эмоции, ты забыла? – Арацельс вскинул подбородок и уставился на меня далеко не нежным взглядом.
– Вовсе нет. Впрочем, это неважно, так как я немного занята. – Игнорировать его недовольство было не так уж и сложно. Наверное, я
– Чем же?
– Как – чем? – Я изобразила на своей мордашке искреннее удивление. – Не каждый же день на меня голые супруги и полуголые женихи валятся! Могу, в конце концов, оценить вас всех… по достоинству?! – На последнем слове мой взгляд непроизвольно (честно-честно!) опустился ниже пояса мужчины и так и застрял на белой коже его бедер, видневшейся сквозь разъехавшиеся участки одежды.
– Т-ты, – возмущенно выдохнул он.
– Ась? – невинно заморгала я, усилием воли запретив себе пялиться куда не следует.
Подумаешь, тело! Что я, никогда мужиков в плавках не видела? Да и без плавок бывало, только давно. А летом на пляже вообще полно полуголых особей мужского пола… вот. Правда, белых, когтистых, клыкастых и под два с лишним метра ростом там вроде как не наблюдалось, но можно ведь и дорисовать в воображении. Или просто полюбоваться на медленно приобретающего свою прежнюю внешность Хранителя, который оказался так близко, что можно было коснуться рукой и… пощупать, потискать, помять, если сопротивляться не будет, ибо такие экспонаты встречаются в жизни не часто, а уж чтобы смирно сидели и почти не рыпались – вообще редкий случай!
– Издеваеш-ш-шься? – Красно-золотые озера глаз сузились. А Лу ведь не соврал: алого в них действительно становилось все больше.
– Не-а.
От усиленного мотания головой остатки некогда крепкой прически растрепались окончательно, а серебряные ленты разметались по плечам.
Арацельс пару мгновений пристально смотрел на меня, а потом спросил:
– Ты что, совсем меня не боишься?
– Я? Очень боюсь! – Не буду кривить душой, его кислая физиономия меня сильно порадовала. Значит, не хочет пробуждать во мне страх. Приятно. – Особенно когда ты приближаешься с каменным выражением лица и непонятно, что хочешь сделать: то ли придушить, то ли обнять.
– А если совместить приятное с полезным? – немного оттаяв, полюбопытствовал он.
– И что в таком случае будет… полезным? – заинтересовалась я.
– Придушить в объятиях.
– Э! Это для кого полезно-то? – Моему возмущению не было предела.
– Для всех, кто никак тебя не может поделить: Кама, Лу… – Он посмотрел на вышеназванных, которые вполне мирно разговаривали на достаточном расстоянии от нас.
– Ну, Лу, скорее, на тебя виды имеет, так что вычеркивай из списка, – усмехнулась я, глядя, как обсуждаемый объект кокетничает с размороженным чернокрылым. – А приятно тебе душить невесту в объятиях?
– А тебе разве нет? – Раздражение в его голосе постепенно сменялось иронией, и это согревало. Чуть-чуть, как слабый огонек свечи, дарящий тепло рукам.
– Быть убитой таким своеобразным способом? – Я тихо засмеялась. – Нет уж, увольте. Я еще пожить хочу. Причем полностью укомплектованной, без растаскивания меня на куски всякими демонами, Хранителями и прочими типами с непонятными намерениями.
Он опять замолчал, спрятал лицо под завесой спутанных волос. Ну вот… Я снова что-то не то ляпнула? А так все хорошо начиналось. Вернее, продолжалось. Начало беседы как раз оставляло желать лучшего.