Красавицы и чудовища
Шрифт:
Хищно ощерившийся, Дарт Сидиус, теперь не скрываясь, выхватил из-под мантии некий амулет и провел им над бывшей границей круга. Светящийся синим болотным огнем камень никак не отреагировал, и старший ситх неожиданно резвым прыжком оказался вовне. По залу разнесся его каркающий смех. Он победил. И не приложил к этому никаких особых усилий. Торжествующий взгляд в сторону молодого недоумка.
Поединок по официальным правилам дуэли ситхов - вовсе необязательная форма разборки между учителем и учеником. Собственно, тут возможно все. Сам Сидиус, например, убил Дарта Плэгаса во сне. Но если кому-то приспичило
Так даже лучше. Палпатину неприятно в этом признаваться, но следует признать, в последние дни его мучила именно невозможность сделать правильный выбор. Весь многовековой опыт бейнитов буквально криком кричал, призывая Дарта Сидиуса отдать предпочтение сильнейшему из детей плюс их мать в качестве бонуса. И схема реализации в общем-то очевидна: устранить нынешнего ученика. Желательно - руками врага. Официальное покровительство и всяческая поддержка императора семье павшего соратника. Как следствие - возвращение в политику его вдовы, пожелавшей занять место мужа у трона, и воспитание детей в желании отомстить. При этом выбор ученика можно отложить на несколько лет. Второму из близнецов вполне можно сохранить жизнь и дальше, приблизив к трону, но ограничив обучение азами.
Только этот оптимальный план Дарту Сидиусу не нравился. На интуитивном уровне было в нем нечто... отталкивающее. Вот император и провоцировал не столько ученика, сколько саму Великую в надежде на то, что жизнь сама все по местам расставит. Не ошибся.
Произошедшее в следующее мгновение никак не желало укладываться в сознании. Из-за обыденности, что ли? Но момента, когда Дарт Вейдер пересек зал и подошел к стеллажам, Дарт Сидиус не уловил. И вот теперь зачарованно смотрит на то, как необъяснимо живой ученик внимательно изучает свалившийся со своего места артефакт.
– И как прикажете это понимать?
– наконец выдавил из себя старший ситх, успевший уж подумать и о том, а не он ли сам оказался по ту сторону Силы, сам того и не заметив.
– Я так понял, Великой похрен. Хоть Орден создавайте, хоть семечки лузгайте.
– Да что ты заладил: Орден, Орден! Не о нем речь!
– сорвался Палпатин.
– Именно о нем, повелитель. Как о выходе из сложившегося тупика. Вы же сами не видите выхода в рамках парадигмы правила двух.
– С чего это ты взял?
– Иначе бы вы не подталкивали меня к активным действиям.
– Допустим.
– Только вот если падение голокрона с завещанием Дарта Бейна не было случайностью, "добро" от духа автора правила двух получать придется.
– Так, может, это запрет?
– Едва ли: на голокроне апокриф.
– Вот сам на Коррибан и полетишь.
– Да, повелитель.
– И что у вас по плану дальше?
– Смею пригласить ваше величество на чашку чаю.
–
Палпатин первым направился вон из зала, заставляя ученика пристраиваться следом. На секунду мелькнула мысль о возможности удара в спину. Мелькнула и пропала. И на десяток защитных амулетов смотреть не надо. Достаточно знать того, кто пыхтит дыхательным аппаратом, шагая за спиной, - не тот случай.
***
В небольшой столовой в набуанском стиле господствовали женщины дома Наберрие. Чай на правах хозяйки дома разливала Падме. Джобал зорко контролировала каноничность процесса. На сей раз все было в строгом соответствии с древними рецептами и традициями. Результат не шел ни в какое сравнение даже с собственными императорскими чаепитиями. Видимо, дело не только в травах и технологиях их заварки. В особой атмосфере, которую способны почувствовать и создать только женщины древних набуанских родов.
Император разговор не форсировал. Но светская часть беседы о погоде-природе продолжалась ровно столько, сколько предписывает этикет. Вейдер зашел с козырей - с тещи. Госпожа Наберрие с истинно королевским изяществом, но без обиняков заявила о том, что обозреватели галановостей в один голос связывают вчерашний теракт с резким изменением семейного положения лорда Вейдера. А коли это так встревожило врагов, то не следует ли им самим обсудить возникший расклад.
Только Палпатин не был бы Палпатином, если бы не свернул разговор с намеченного другими русла в свое.
– Милые дамы в курсе, что лорд Вейдер овладел методикой восстановления памяти?
– Да, сир, - безмятежно кивнула Падме.
– Но мы решили повременить с этим.
– Мы?
– Мы с мужем. Вернее, я высказала свои опасения и пожелания, а Энакин принял решение.
– И каковы были ваши опасения и пожелания?
– мысленно скрежетнул зубами от понимания того, что как минимум в семье Падме уже верховодит, при этом без малейшего ущерба самолюбию вообще-то болезненно гордого Вейдера. Императору впору самому у госпожи Скайуокер уроки брать.
– Я опасаюсь того, что реалии пятилетней давности могут затруднить правильное понимание сегодняшнего положения вещей. Поэтому я попросила лорда Вейдера дать мне возможность сформировать свое собственное представление о разумных вокруг так, как оно сложилось здесь и сейчас, а уже потом дополнить картину эмоциями из прошлого. Лорд согласился.
– Разумно, - вполне искренно кивнул Палпатин.
– Но вы говорите не просто о старых и новых друзьях, а о положении вещей в Империи. Значит ли это, что вы готовы вернуться к активной политической деятельности?
– Ох, честно говоря, пока все мои силы без остатка занимают ремонт и дети. Кроме того, самостоятельная политическая деятельность жены главкома может порождать нежелательные коллизии как политического, так и семейного характера. Так что скорее - что-нибудь общественное.
– Галактический комитет поддержки армии и флота.
– несколько скептически предложил император.
– Полагаю, что существует иная - гораздо более актуальная для государства и важная лично для нас тема - рабство.