Красиво разводятся только мосты

Лабрус Елена

— И ты думаешь, на этом всё закончилось?

— Конечно, закончилось.

— Уверен, что она не забеременела?

Романовский нахмурился, но потом уверенно покачал головой.

— Ну зачем ей такая обуза — второй ребёнок, без мужа, без работы?

— Точно? Уверен, что Демьян не хотел сказать...

— Демьян, Демьян! — возмущённо взмахнул руками Романовский. — Конечно, я уверен, Аврора. Будь у меня ребёнок, я бы знал.

Он вернулся к бутылке с коньяком.

— Ну да, — кивнула Аврора ему в спину. —

И что бы ты сделал?

— В каком смысле? — пренебрегая всеми правилами этикета, вместо положенной четверти, Романовский долил бокал доверху.

— В самом простом, Валер. Если бы ты узнал, что у тебя есть ребёнок, что бы ты сделал?

— Не пугай меня. — Он прижал руку к сердцу. Даже слегка побледнел. Поднял бокал, задумался.

— И ты считаешь, что Демьян тебе всё же отомстил? Спустя шесть лет?

— Думаю, да. Возможно, ему просто предоставился случай. Не злонамеренно, — словно пытался он подсластить горькую пилюлю.

— Я тебя услышала, — ответила Аврора, когда Романовский подошёл. — Но ты не ответил. Что бы ты сделал, если бы узнал, что у тебя есть двадцатипятилетняя дочь. И внучка.

— Что? — Теперь он побледнел по-настоящему. — Это он тебе сказал?

— Нет. Но я видела его сестру. И его племянницу. Её зовут Есения. Ей пять лет. У неё тёмные кудряшки. Твои серые глаза. Мамины, но твои. Она такая славная.

Романовский сел. Рухнул в кресло как мешок. Облился коньяком. Но даже не заметил.

— Дочь? У меня есть дочь?

— Поздравляю, папаша, — похлопала его по плечу Аврора, словно только что приняла у его жены роды. — У вас девочка.

— Но ты же не уйдёшь? — слабым голосом спросил он.

— Я уйду, Валер. — Аврора подхватила с пола сумку. Достала документы. — Я была сегодня у адвоката. У адвоката по разводам. Будет проще, если ты просто подпишешь, — она положила на журнальный столик бумаги. — Если нет, нас всё равно разведут через суд. Я не могу, прости, — она покачала головой. — Я попробовала, но уже ничего…

Он обречённо кивнул.

— Не исправить. Понимаю.

— Я бы ушла. Ушла всё равно. Несмотря на беременность.

Он поднял глаза.

— На беременность? Ты?..

— Да, я беременна, Валер. Беременна от Демьяна. Я вернулась, потому что думала это твой ребёнок. Была уверена, что твой. Потому что так было правильно, думала — смогу. Но я не могу, — она развела руками. — И отец моего ребёнка — не ты. Конечно, он тоже неидеальный, как и все мы. Может, в сердцах шесть лет назад он и ляпнул что-то, не подумавши, может, даже так и собирался сделать, но всё, что он делал сейчас, говорит о другом.

— О чём? Что это действительно просто — соблазнить женщину? — горько вздохнул Романовский. — Немного внимания, немного заботы, чуть-чуть романтики, много красивых слов…

— Тебя приятно слушать, когда ты говоришь правду.

— Правда в

том, что ты действительно ему дорога, — покачал он головой. — Как бы ни трудно мне было это признать, но дорога. И мне тоже. Для меня нет никого дороже тебя.

— Ты просто её ещё не видел, — улыбнулась Аврора. — Свою внучку.

Она вздохнула. Выдернула из коробки несколько салфеток, забрала бокал, вытерла его руку, отряхнула пиджак, промокнула мокрую штанину. Прижала к себе его седую голову. Взъерошила волосы. Потом пригладила. Поцеловала в макушку.

— Ты свозишь её во все музеи мира. Расскажешь всё, что знаешь сам. Всё, что когда-то рассказывал мне. Будешь встречать её из балетной школы. Или отводить в музыкальную. Будешь слушать её истории про мальчишек. Прикалывать на холодильник её рисунки. Рассказывать на ночь сказки. Поверь, лучшее, что есть в твоей жизни, ещё не случилось. Но ты можешь позволить ему случиться. Всё в твоих руках.

— А ты? — поднял он голову.

— А я буду за вас радоваться. А если понадоблюсь — буду рядом.

Глава 73

Два месяца спустя…

— Малыш, там к тебе! — вошёл Демьян в шатёр.

Заставленный канистрами, холодильниками, инвентарём, сколоченный из грубых досок в едином стиле с остальными двумя залами, шатёр выполнял роль служебного помещения.

— Ко мне? — удивилась Аврора. Потом вспомнила, обрадовалась. — Ирка?

Демьян кивнул, остановился у разделочного стола, подставил лицо под вентилятор.

— Ну и жара! А обещали, в Москве будет прохладно.

Лёгкие шторы шатра, где Аврора взялась помогать с нарезкой, раскачивало ветерком. Пахло пловом, ванильным кремом, жареным мясом, свежими огурцами — на кухне кипела работа. Там что-то пекли, варили, жарили, раскладывали по тарелкам: все пятьдесят столов закусочной, одной из двенадцати, построенных Демьяном для фестиваля, за три дня ни разу не стояли пустыми.

С утра ещё сонные, без грима и костюмов, подтягивались участники — выпить кофе со свежей выпечкой, взбодриться перед началом трудного дня. В обед их было уже не узнать — кузнецы и плотники, фрейлины и бравые гусары, викинги в кожаных штанах, рыцари в доспехах — крупнейший фестиваль исторической реконструкции поражал воображение масштабами.

Аврора и не представляла, что фестиваль будет проходить на двенадцати площадках, что его гостями станут более трёхсот тысяч человек, что вокруг, в исторических декорациях будут идти турниры и светские приёмы, дуэли и полномасштабные сражения. Звенели доспехи, ржали кони, мчались колесницы с римскими полководцами, скрипели уключины в драккарах викингов, маршировали драгуны. А по вечерам в площадных балаганчиках прекрасные коломбины под аплодисменты публики дарили поцелуи пылким арлекинам.