Красивый умирает первым
Шрифт:
– Что вы можете рассказать мне про Веригина?
– Ну, я действительно спала с Альбертом… Пока он меня не бросил… Это уже потом появился Паша.
Артем улыбнулся, пытаясь взбодрить это милое дитя порока. И вдохновить ее на более смелые откровения.
Одни с роскошными любовницами общаются, другие с красивыми женами на службу ходят, а кому-то приходится рыть носом холостому. И вхолостую.
– Ну что? – спросил Вадим.
Он еще только старший лейтенант, а уже Полковников. Фамилия у него такая. Да и выглядит как настоящий Полковников. Рослый, мощный, лицо крупное, но черты не грубые, было в них что-то притягательное для женского взгляда. Потому и женился на красавице.
– Да вот, стою, думаю, – усмехнулся Максим. – О погоде у моря.
– Погода есть, – кивнула Марина. – А моря нет.
И она старший лейтенант – на должности жены Полковникова. Окончили один университет, в субботу сыграли свадьбу, а в воскресенье уже стояли в строю выпускников, с лейтенантскими погонами на плечах. Такая же красивая история, как и сама Марина. Максим влюбился в нее чуть ли не с первого взгляда. Но никто об этом не знает! Даже она сама! Ну, может, и подозревает. Женское чутье, оно – такое тонкое. Хотя саму Марину вряд ли можно назвать девушкой тонкой душевной организации. Натура, может, и утонченная, ничто женское ей не чуждо, но характер у нее крепкий, мужской. И фигура… Там все в лучшем виде. Но с преобладанием мышечной массы. Максиму нравилось, когда у женщины накачан пресс, но он знал парней, которых это как минимум пугало. А Марина и вовсе могла привести их в ужас. Черный пояс по айкидо, мастер спорта по самбо и призовое место на московском конкурсе «Мисс фитнес-бикини».
– А думаешь о чем? – спросил Вадим, глядя на школу за спиной Максима.
– Да понять не могу. Преступник убил Кручинина, рванул сюда, через мостик, мимо школы, на Котовского. Там его, я думаю, подобрала машина…
– Подобрала или ждала? – спросила Марина.
Одевалась она, как мужчина: куртка и брюки – в стиле «милитари», цвета хаки. Но выглядела она при этом женственно. А как смотрелась попка под короткой курткой! Максим старался не опускать туда взгляд.
– Твой вопрос такой же интересный, как и ты сама, – вроде как в шутку сказал он.
– Стараюсь соответствовать, – кивнула она.
– Это мы умеем, – усмехнулся Вадим.
– Кручинин вышел из дома в районе пяти утра. Получается, убийца караулил его всю ночь. Неужели пешком стоял?
– Я бы лучше в машине, – качнул головой Полковников.
Он все смотрел на школу, думая о чем-то своем, далеком.
– Тогда почему преступник в машину не сел?
– А как вы его срисовали? Через камеру? И машину могли бы срисовать через камеру. А им это не нужно…
– А если машина все-таки неподалеку стояла? Преступник пошел на контакт с жертвой, машина пошла на Котовского, там его и забрала…
– Могло и так быть: преступник в одну сторону, машина – в другую, – в раздумье кинула Марина. И с подозрением посмотрела на мужа, который продолжал пялиться на школу.
– Если он такой осторожный, как он тогда на контакт с жертвой вышел? – спросил Максим. – Он не бежал за Кручининым, а спокойно вышел из-за кустов…
– Значит, всю ночь там за кустами и стоял.
– А если все-таки в машине ждал? Если вышел на позицию, как только Кручинин вышел из квартиры?
– Думаешь, его предупредила любовница Кручинина? Куда ты там все время смотришь? – не вытерпела Марина.
– А я тебе не говорил, что учился в этой школе? – спросил Вадим.
– В этой школе? – нахмурилась она.
– Ну, да. – Вадим улыбнулся, вспомнив какой-то, возможно, романтический эпизод из своей школьной жизни.
– А вот тут ты не прав! Это я – твоя первая любовь!
Похоже, Марина правильно его поняла.
Арина мягко положила руку ему на плечо.
– Вы уж держите меня в курсе, товарищ майор.
А рука у нее легкая, прикосновение завораживающее. Но у Артема правило: никаких интрижек с фигурантами дела. Даже если у них фигуры – ну, очень соблазнительные…
– А вы постарайтесь из города не уезжать, – сказал он.
Подписку с Арины возьмет следователь, который будет вести дело. Щелоков представлял следственный комитет, убийство – его епархия, ему, скорее всего, и рулить. Возможно, следователя ждала серьезная проверка на моральную прочность.
– Я буду всегда дома. – Ее пальцы скользнули вниз по плечу. – Если что, заходите. Буду рада.
Взгляд у Арины – масленый, теплый и сладкий, как сок манго, согретый жарким тропическим солнцем.
– Всего хорошего.
Малахов сам открыл дверь, переступил порог. Он достаточно спокойно уходил от соблазна, но все равно находился под впечатлением, поэтому позволил Прыгалеву застать себя врасплох. Макс не пытался на него нападать, он всего лишь исследовал распределительный щит у дверей в квартиру. Артем едва не налетел на него.
– Ты что здесь делаешь?
– Один момент… – в предчувствии успеха проговорил Прыгалев.
И что-то вытащил из узкого зазора между панелью щитка и стенкой. Это был «жучок» обыкновенный, из отряда подслушивающих – маленькое тельце в заводском пластиковом корпусе и магнитная присоска. Причем пластик шероховатый, на таком «пальчики» не остаются. Такие «жучки» запросто можно было купить через интернет всего за пять-шесть тысяч рублей.
– А я уже подумал… – начал было Максим, но осекся.
Он с интересом смотрел на Арину, но в его взгляде появилась опаска.
– Что вы подумали? – инстинктивно заволновалась она.
– Красивая вы девушка, я бы за такую убил… Всего хорошего!
Максим сам закрыл дверь, быстро вернул найденное устройство на место и направился к лифту, увлекая за собой Артема.
– И что все это значит? – уже в лифте спросил Малахов.
Он и сам догадывался, о чем думал Максим, возвращая «жучка» в насиженное гнездо, просто нужно было получить подтверждение.
– Думал, что дамочка заодно с убийцей. Позвонила, сказала, что Кручинин выходит. Убийца занял стартовую позицию… Где-то в машине они сидели, ждали, когда Кручинин из дома выйдет. И дамочка могла им помогать. Но «жучок» в корне все меняет. Дамочка не при делах… А преступник может вернуться за «жучком».
– Мало ли что может быть в голове. А эти ребята – продуманные. И не факт, что нас не прослушали.
– Думаешь, могли спугнуть?
– Не знаю, – пожал плечами Малахов.
Он понимал, что имеет дело с грамотным противником, но даже профессионалам свойственно ошибаться. Или даже необъяснимо чудить. Знал он одного грабителя, который, отправляясь на дело, раскрасил лицо маркером. Все прошло успешно, только вот краска с лица смываться не хотела, так и ходил чудак по улицам с черными полосами на лице, пока его не взял патруль.