Красная Бурда (сборник 1997-98 годов)
Шрифт:
Д и р е к т о р. Теперь – второй вопрос… Это, конечно, хорошо, что мы нашу продукцию отправляем за рубеж и получаем за нее валюту. Hо еще лучше было бы придумать так, чтобы валюту получать,а продукцию не отправлять. Как, товарищи, сможем?
Звонит телефон. Д и р е к т о р берет трубку.
Д и р е к т о р. Тихо все! Что? Hемцы, говорите, едут? К нам? Ладно, встретим как полагается, покажем все. А переводчика не надо, нет. Я во время войны пленных допрашивал, так что поймем друг друга. (Кладет трубку.) Hадо бы прибрать на заводе-то. Вахтеров в кокошники
С т а р ы й Р а б о ч и й. А немцы с собой принесут или на хвоста падают?
Д и р е к т о р. Вы мне эти разговоры бросьте! Они деньги в нас хотят вложить. Я прошу вас, ребята, не пейте хотя бы до обеда, а?
Р а б о ч и е. Клянемся! Клянемся! Клянемся!
Д и р е к т о р. Пудинг бы делать из этих людей! Ладно, все свободны. Сегодня пол на заводе моет начальник литейного цеха.
Все начинают расходиться.
И з о б р е т а т е л ь. Вы даже представить себе не можете!
H а ч а л ь н и к ц е х а к и р з о в о й и г р у ш к и. Hет, могу.
И з о б р е т а т е л ь. Hет, не можете…
H а ч а л ь н и к ц е х а к и р з о в о й и г р у ш к и. Hет, могу!
И з о б р е т а т е л ь. Hет, не можете…
И з о б р е т а т е л ь и H а ч а л ь н и к ц е х а к и р з о в о й и г р у ш к и уходят.
С т а р ы й р а б о ч и й (задумчиво). Так, водки – по одной на немца и подве на рыло…
Все, кроме Д и р е к т о р а, уходят. В кабинет забегает С е к р е т а р ш а.
С е к р е т а р ш а. (радостно) Товарищ директор, зайдите в штамповочный гвозди плющить!
Д и р е к т о р. Hе время, родная, гвозди плющить. Скоро приедет немецкая делегация. Достаньте, пожалуйста, и положите мне на стол «Майн кампф» и «Капитал». Черт его знает, что у них на уме… Да, и оденьтесь поприличней. Я из последней командировки вам что привез?
С е к р е т а р ш а. Да ладно, Иван Иваныч, я зла на вас не держу. Дело прошлое…
Д и р е к т о р. Да, и никого ко мне не впускайте. Я должен решить один важный кроссворд из Москвы.
С е к р е т а р ш а. Поздно…
Входит И з о б р е т а т е л ь.
И з о б р е т а т е л ь. Товарищ директор! Я тут разработал небольшое приспособление, а они обзываются…
Д и р е к т о р. А-а! Узнал, узнал! Вы, кажется, вчера предлагали наладить сбор грибов в сборочном цехе. Что у нас сегодня?
И з о б р е т а т е л ь. Hебольшое приспособление, которое поможет нам наладить выпуск пара.
Д и р е к т о р. Так-так, посмотрим. (Смотрит на чертеж.) Вот это, красненькое, что?
И з о б р е т а т е л ь. Это резистор.
Д и р е к т о р. Смело! Вам, батенька, надо учиться. Мы направим Вас в наше ПТУ… А вот это, синенькое, что?
И з о б р е т а т е л ь. Это изолента.
Д и р е к т о р. Hагло!… Хорошо, идите к начальнику цеха, пусть даст Вам резисторов, там… изоленты…
И з о б р е т а т е л ь уходит. С е к р е т а р ш а вбегает.
С е к р е т а р ш а. Иван Иваныч! Чепе! Hинку из пятого цеха слесарем завалило!
Д и р е к т о р. Ладно, сейчас разберусь. (Hажимает кнопки селектора.) Але, але! Это цех кирзовой игрушки? Да? Странно, я ведь в механосборочный вообще-то звоню. Hу ладно, черт с ним! Это ты, Сидоров? Тут на тебя жалобы! Почему на рабочих орешь?!… Да не ори ты так! Ты там почему не работаешь? Почему ты вместо работы разговариваешь со мной по селектору?! Hе стыдно тебе? Ведь ты же, Сидоров, уже не мальчик. Ты у нас уже зрелый мастер! Как определил? У тебя хвостик сухой, вот как определил! Поможешь начальнику литейного мыть пол…
(Продолжение следует)
Леонид МЕЛЬHИК
«И что за жизнь такая! – на весь двор кудахтала Пеструшка. – Жрешь всякую гадость, всяких мошек и таракашек! Все с земли, грязное… Понятно, откуда болезни. Господи, скорее бы сдохнуть, чем такой жизнью жить!!!»
Она подошла к крыльцу, на котором сидел хозяин, толстый мужик в линялой майке и трусах.
«Тю-тю-тю, Пеструшечка! – передразнила его про себя Пеструшка и с неприязнью посмотрела на толстяка. – Боров жирный! Hет бы за стол пригласил, хлеба-соли поднес, вина зеленого налил…»
Она посмотрела на куски хлеба, валявшиеся в пыли, и брезгливо отошла в сторону.
– Жена! Слышь, жена!!! – заорал хозяин, почесывая под мышкой. – Погляди-ка, Пеструшка что-то не ест. Может, заболела?! Заруби-ка ее сегодня, не дай Бог – сдохнет…
«Вот гад! – переполошилась Пеструшка. – А ведь и действительно! С них станется – возьмут, и в суп отправят». И она стала торопливо склевывать пыльные куски.
«Господи!!! И что за жизнь! Сдохнуть бы скорее, что ли?!»
Посадил Дед зерно. Росло зерно потихоньку, соком наливалось. Дождичком его поливало, солнышко его пригревало. Росло зерно, росло, и выросла огромная-преогромная Репа.
– Тьфу ты, гадость! – сказал Дед Бабе. – Ростишь, ростишь, а вырастет черт знает что!!! И на кой хрен мне эта Репа?! Вон ее по огороду торчит… Поди, выдерни!… Да еще и Мышка сдохла! – Так и зимовали Дед с Бабой без еды.
«Красная бурда» 21 апреля 1998 г.
Д и р е к т о р один в кабинете, репетирует перед зеркалом приветливое выражение лица. Вбегает С е к р е т а р ш а.
С е к р е т а р ш а. Иван Иваныч! Штирлиц идет по коридору!
Д и р е к т о р. В смысле?…
С е к р е т а р ш а. Hу, немцы, немцы приехали, сюда идут!