Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Потом Чарли попросил меня описать лицо мальчика… и к моему удивлению, он зарисовал его, слушая меня. Даже Белла была поражена, она не знала, что он может так хорошо рисовать. Чарли слегка улыбнулся, не в силах скрыть свою гордость за то, что впечатлил нас своими способностями.
Через какое-то время я смотрел на потрясающий рисунок лица мальчика, которого видел той ночью.
Чарли сказал, что отправит набросок в Форкс и попросит своих людей поискать информацию о нем среди пропавших в Нью-Йорке.
Я снова предупредил Чарли на счет его расследований в районе клуба, но он только ухмыльнулся и сказал, что он не первый день работает. Он может найти информацию
На пути домой Белла часто поглядывала на меня. Она даже хотела отговорить меня от этого плана, но я вежливо сказал ей, что принял решение. Чарли смотрел на меня по-другому, когда мы уходили. Может я выдумал это, но могу поклясться, что видел уважение в его глазах. Я не могу и не собираюсь передумывать. Мне всё равно придется вернуться к ней в понедельник. Таким образом у меня хотя бы есть план спасения. Даже Чарли согласился, что мне лучше пойти. Опасность, да… но разве в моей жизни осталось что-то не опасное?
Я попытался сменить тему.
«Мои родители придут завтра», – напомнил я, обнимая её, «Не знаю, что они скажут, но я должен быть готов ко всему. Я хочу отключить свои чувства… но не знаю способен ли я теперь на это. Я не хочу беспокоится, но не могу иначе. Я не могу позволить, чтобы они увидели, что причинили мне боль. Я должен быть словно камень».
«Это не ответ, Эдвард», – уже мягче сказала Белла, глядя на меня, «Скрывать свою боль… и беспокойство. Но ты не должен позволить этому захлестнуть тебя. Ты не можешь позволить этому разбить тебя. Не думай, что ты должен быть железным теперь, когда нашел свои силы. Будь сильным. И чувствительным. Ты можешь совмещать это. Не теряй свою ранимую часть, своё сердце. Я так люблю твоё сердце, она большое и нежное. Баланс, Эдвард. Всё правильное в жизни сбалансировано. Не становись жестоким сейчас только потому, что ты можешь».
Я улыбнулся ей. Как ей всегда удаётся найти правильные слова?
«Да, Белла», – сказал я голосом послушного зверька, зная, что это сведет её с ума.
«Прекрати это», – она похлопала меня по руке, «Ты больше не игрушка».
«Даже не образовательная игрушка?» – я улыбнулся шире, пытаясь наклониться к её губам.
«Нет», – она слегка насупилась.
«Как на счет актера?» note 116 , – я продолжал играть, продолжая безуспешные попытки поцеловать её.
Note 116
или вОйна?..
«Посмотрим», – она отвернулась от меня и скрестила руки на груди.
Я надулся, наклонился и прошептал её в ухо, «Я буду счастлив быть твой любимой куклой… лежать на твоей кровати… ждать, когда ты придешь и обнимешь меня….»
Она резко развернулась и крепко обняла меня, её горячее дыхание щекотало мою шею. Я вдохнул земляничный аромат её волос, не в силах сдержать широкую глупую улыбку от того, что я снова мог держать её в руках спустя долгое время.
Позже, вернувшись к ней домой, я держал в руках свою любимую и единственную ночную рубашку note 117 , вспоминая ту ночь, когда Белла впервые надела её на меня, я был в замешательстве и думал, что может быть она уже устала от секса. Я на самом деле не знал тогда, что у неё на уме. Теперь я знаю. Она превратила меня в мужчину,
Note 117
именно :)
«Белла?» – я улыбнулся ей, когда она зашла в спальню в своей пижаме – футболка и хлопковые штаны.
«Ты снова забыл как одеваться?» – улыбнулась она.
«Не забыл», – я слегка нахмурился, «Я просто вспоминал, как ты подарила мне майку».
Она улыбнулась шире и мягко поцеловала мои губы, заставив волосы на моих руках встать дыбом.
Я протянул ей майку и спросил: «Можешь снова надеть её на меня?»
«Я рада, что игривая часть тебя всё еще здесь», – она взяла майку и начала одевать её мне на голову, повторяя свои слова с той ночи, не в точности, но очень похоже.
«Я знаю, я создала правило номер один», – сказала она мягко, «Но я надеюсь, ты знаешь… что для меня ты не только идеальный пресс и каменная грудь».
Она замолчала, помогая мне просунуть руки в рукава.
«Я люблю тебя, Эдвард», – её голос чуть не сорвался, когда она посмотрела на меня, «Я знаю, я должна быть смелой, но я так боюсь. Если с тобой что-то случится, не знаю, смогу ли я…»
Она тихо всхлипнула, и я взял её маленькое лицо в свои руки, чтобы она посмотрела на меня.
«Ничего не случится», – пообещал я, надеясь, что мой напряженный взгляд заставит её поверить в это, «Кроме того, что Виктория отправится в тюрьму. И когда всё закончится, я вернусь к тебе. Ничто не остановит меня. Я не позволю ничему встать между нами. Я не успокоюсь, пока ты снова не будешь в безопасности. В последний раз я должен прикинуться её рабом. Я делаю это для тебя… для Кэти. Наконец-то я сделаю это по хорошей причине. Белла, теперь ты моя сила. Теперь ты моя ЖИЗНЬ. Однажды ты сказала мне, чтобы я делал, что захочу и не спрашивал разрешения, не спрашивал постоянно в порядке ли это. Теперь я должен сделать это. Я ненавижу то, что иду поступаю против твоей воли в этот первый раз, но ты научила меня этому. Пожалуйста… просто поверь в меня. Доверься мне. Я вернусь. Боже, я говорю, как Арнольд Шварцнегер».
Она засмеялась и поцеловала меня, и я закрыл глаза. Я так любил её прикосновения. Каждый раз, когда она целовала меня или прикасалась ко мне, это было лучше, чем в предыдущий раз.
«Я верю в тебя, Эдвард», – прошептала она, обняв меня, «И я доверяю тебе. Я буду здесь. Ждать, когда ты вернешься».
«Я люблю тебя, Белла», – говорил я между поцелуями, «Черт возьми, я люблю тебя».
«Заткнись уже и займись со мной сексом», – приказала она, укусив меня за шею.
Я чуть не засмеялся, думая, что может мы научились друг у друга слишком многому. Я был безумно влюбленной маленькой девочкой, а она была голодной, соблазнительной тигрицей.
«Да, Белла», – подразнил я, когда она потянула меня на кровать.
«Я хочу показать тебе мой любимый номер», – выдохнула она, «Шестьдесят девять».
О, Боже, невеста Франкенчлена снова ожила! И… вот и он… Доктор Франкенчлен теперь тоже проснулся.
«Ты делала это раньше?» – улыбнулся я, удивляясь свой невинной маленькой Белле. О, да кого я обманываю? Она больше не такая уж и невинная. Но ничего страшного. Я люблю сексуальную, возбужденную Беллу.
«Ugh, перестань задавать мне вопросы и займись делом», – она развязала узел на моих штанах и резко стянула их вниз, обнажая мою задницу прохладному майскому ветру, который дул в окно.