Красная маска (original ver.)
Шрифт:
– Нет-нет, что-то не то, такого не может быть… - замотала я головой. Я должна бы радоваться, что Сеул избавился от злодея и конец кошмарам настал, но почему я не могла поверить в то, что всё вдруг разрешилось само собой? Разве был Красная маска похож на того, кто хочет свести счеты с жизнью? Впрочем, он был псих, и как вообще что-то о нем можно было понять? Он отомстил за Рейну, его миссия была завершена.
– Мне тоже кажется довольно странным. – произнес Йесон.
– Да хватит вам! – прыснул ДонУн. – Вы совсем на нем помешались. Он умер
– М-да… - протянула я под нос, восторгаясь оптимизмом молодого человека. Где бы мне заразиться такой же верой? – Много же шуму мы там, наверное, наделали.
– Журналистов съехалось порядочно. – сдержано подтвердил Йесон. – Но твоё имя в газетах не мелькнет, не бойся.
– И то спасибо, - выдохнула я. Не хватало, чтобы родители прочитали на первой полосе, как подстрелили их дочь, в то время как она якобы загорает на островах. – а Вы?
– Да, пусть пишут. – он скованно улыбнулся. – Не в первый и не в последний раз. Разборки и заказы среди бизнесменов рядовое дело. А тут всего лишь неудавшееся покушение.
– Меня, надеюсь, завтра домой выпишут? – воззрилась на них я. ДонУн покрутил у виска свободной рукой.
– Совсем уже? Может, в поле пахать ещё пойдешь?
– Но я не могу не явиться завтра перед мамой с папой!
– возмутившись, я вырвала у него ладонь.
– Позвонишь и скажешь, что вылет перенесли, и мы будем послезавтра. – я покачала головой туда-сюда. – Тогда я сам позвоню, и нечего тут продолжать страдать героизмом.
– Я себя хорошо чувствую! Только бок болит немного. – хотя я догадывалась, что когда обезболивающие отпустят, то он заноет в десять раз сильнее.
Пока мы с ДонУном препирались по поводу того, когда и куда я отсюда поеду, Йесону позвонили по телефону и он, тихо с кем-то поговорив, обратился ко мне:
– Извините, что отвлекаю, но… ты не против, если моя жена зайдет? Она хотела поблагодарить тебя и приехала сюда. – я застыла, оборвавшись на полуслове спора с парнем. Жена… Йесона? Сейчас… войдет… сюда? Мама родная, я так хотела её когда-либо увидеть, а тут так внезапно… вот это квартет предвидится. И, конечно, она, такая шикарная и расфуфыренная, и я, подбитая и блеклая. Угу, что б оба мужчины опять поняли, кого они любят на самом деле. Но раз человек хотел поблагодарить… да и любопытство меня разбирало огромное.
– Я не против. – выдала я.
Финансовый директор перезвонил и назвал номер палаты. Я замерла, боясь посмотреть на ДонУна. Какая у него будет реакция? Но я даже понервничать не могла, всё ещё находясь под действием снотворных, которые берегли меня от лишних в моем состоянии эмоций. Дверь через некоторое время открылась, после стука, и вошла Она. Та, о которой я так много слышала. Та, которую я представляла абсолютно по-другому. Разнаряженной, искрящейся бриллиантами и самоуверенной улыбкой, горделиво вышагивающей и презрительно смотрящей на соперниц. Так вот: такой она вообще не была. Ей даже сложно было дать больше двадцати
Госпожа Ким поздоровалась, на что я ответила тем же. Йесон успел приобнять её и поцеловать в висок, снимая с себя халат и передавая ей. Но этого мига его прикосновения к ней было достаточно для целой картины чувств. Это не просто знак внимания или привычки. В его коротком прикосновении губ к маленькому кусочку её существа было большее. Будто человек, идущий по загазованному городу, ищет автомат с кислородом, без которого его легкие уже не выдерживают и вот, он находит его, вдыхает свежего воздуха и может жить дальше. Какое-то время. Но ему потом всё равно нужно будет опять приникнуть к этому источнику живительной силы. Именно это олицетворял поцелуй Йесона, а не «привет, дорогая».
Она подошла ко мне, и ДонУн чуть отодвинулся на стуле.
– Я… даже не знаю, как выразить Вам свою благодарность, - госпожа Ким протянула мне свою руку. – Вы спасли не одну жизнь сегодня…
Я пожала предложенную ладонь, хотя чувствовала себя прескверно. Это она не знала, что я переспала с её мужем, но мне-то пока память не отшибло, к сожалению. И всё-таки в её искренней заботливой улыбке читалось такое расположение ко мне, что я моментально начала проникаться к ней симпатией. А продолжала бы она улыбаться, зная о той ночи? Постаравшись выбросить это из головы, я заверила, что не стоит меня благодарить, поскольку я поступила почти механически и сделала бы так в любом другом случае. Наверное. Но последнее слово я вслух не добавила.
– Всё равно я обязана Вам по гроб жизни! – госпожа Ким смущенно опустила взгляд. – Мне хочется Вас обнять, но сейчас не лучший момент. Выздоравливайте скорее! Я Ваша вечная должница и верный друг.
Кажется, Йесона тоже начало напрягать несуществующее обострение ситуации. Только он и я чувствовали неловкость, которую не в силах были заметить ДонУн с его супругой.
– Милая, а дети с кем? – отвлек он её.
– Я же сказала по телефону, - обернулась она к нему. – с твоей мамой.
– А-а… - протянул он, потерев шею. В рассеянность господина Кима трудно было поверить. – всё равно, не будем мешать, поехали домой…
– Хорошо, - она поднялась и обратилась ко мне. – обязательно приезжайте в гости, когда поправитесь! ДонУн, под твою ответственность! – они по-дружески переглянулись, и он заверил, что проследит за течением дел.
Чета Ким покинула мою одиночную платную палату, предоставленную мне за подвиг за счет, видимо, начальника. Впрочем, может и ДонУна, если он был в состоянии заниматься такими вопросами сейчас, потому что выглядел он сильно взбаламученным и боящимся отойти даже на шаг.