Красная маска (original ver.)
Шрифт:
После выписки из больницы, мы с ДонУном поехали ко мне домой, разыгрывать вернувшихся из отпуска. Договариваясь о мелочах и нюансах, заучивая то, что якобы делали всё это время, мы были такими озадаченными и серьёзными, что и близко не напоминали отдохнувших. Хотя ему, конечно, роль давалась легче. По поводу отсутствия фотографий я не волновалась. У меня уже последние лет пять было заведено так, что я не показывала фотоотчеты с вечеринок или прогулок с подругами родителям. Не потому что там было что-то из ряда вон, а просто потому, что это «личное» и «мама, не смотри!». А уж теперь, когда фотоаппарат должен ломиться от
Выбравшись из машины, ДонУн открыл багажник и вытащил мой чемодан. Я механически попыталась взять его, но он тут же выхватил ношу, поругавшись, что мне ещё нельзя таскать тяжести. Однако я успела заметить, что чемодан легкий и смахивает на полупустой.
– А где мои вещи? – укоризненно воззрилась я на него. К нему-то мы не заезжали. Это он всё собирал.
– У меня, где же ещё, - как ни в чем не бывало, пожал он плечами. – ты же всё равно скоро ко мне переедешь, так чего их зазря туда-сюда перекладывать?
– А, может, не перееду? – с вызовом вздернула я нос.
– Вот и поэтому тоже они у меня, - ДонУн улыбнулся, поправив галстук. – теперь точно переедешь, всё равно ведь ничего тебе не отдам.
– Вредина, - улыбнулась и я. Он выплюнул жвачку в мусорную урну, готовясь ко второй встрече с будущими тестем и тещей, и стал приводить себя в порядок перед отражением в непрозрачных стеклах автомобиля. Я развернула его на себя и поцеловала, слизнув сладковато-мятный вкус свежести. Прикрыв глаза, мне хотелось продлить этот миг подольше. Почему мы не можем прямо сейчас оказаться один на один и не идти ко мне домой? Какая я становлюсь склонная к нескромному досугу… Дурной пример заразителен.
Взяв меня за плечи, ДонУн ответил вторым поцелуем и тоже постоял, замерев. Кажется, мы мыслили примерно об одном. Грустно вздохнув, он подхватил в одну руку чемодан, в другую мою ладонь, и мы пошли в подъезд.
Нас уже ждал накрытый стол и взволнованные родители. Мама бросилась обнимать меня и ДонУна, и я едва сдержалась, чтобы не пискнуть от её хватки. Бок выругался за непозволительные контакты. На нем и спать-то пока ещё было некомфортно. Придется повременить с тем, о чем я подумала внизу, обжимаясь с женихом. Под веселые и приветственные речи, мама вдруг подхватила меня под локоть и отвела чуть в сторону.
– По-моему ты похудела. И почему такая бледная? – беспокойно осмотрела она свою беспутную дочь, о чем явно думала, но не говорила. Представляю, какой для неё на самом деле был шок, что её примерная девочка и тихоня тогда привела парня, да ещё и умотала с ним за тридевять земель.
– Ну, мы… - сочиняя, что бы такого натуралистичного наболтать, да ещё избежать дальнейших вопросов и уточнений, я поняла, что правы были те, кто говорил прямо и откровенно, смущая тем собеседников. – мы почти из номера-то и не вылезали.
Мама застыла, поглядев на меня новым взглядом, словно я какая-то другая стала, словно меня подменили. Вдруг, схватила мои руки и, крепко их пожав, наклонилась ко мне ещё ближе.
– Золотой парень! – гордо и с достоинством прошептала она, смутив меня сильнее, чем надеялась я её. Зардевшись, я побрела за ней, тут же вернувшейся к нашим мужчинам и засуетившейся вокруг угощений. Покосившись на ДонУна, я огорченно признала, что толком-то и не поняла его «золотой» ценности. Хотя судя по воспоминаниям, обрывочным и неполным, мне нравилось происходящее. Но как же хотелось, черт возьми, скорее повторить и испытать это на трезвую голову!
Под конец вечера ДонУн ошарашил всех - хотя меня в меньшей степени - тем, что попросил у мамы с папой руки их дочери. Я-то, в принципе, уже считала себя его невестой, так что единственное, что изменилось – это получение мной самого настоящего обручального кольца. Ощутив его, годное мне по размеру, на своём пальце, вместо предыдущего, которое было велико, а потому где-то в чем-то казалось шуткой, я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Разве могла я думать хотя бы ещё неделю назад о том, что соберусь вступить в брак? Тем более за эту персону, которую я упорно, до последнего момента, считала легкомысленной и разводящей меня на секс. И ведь развел. А теперь жениться собирается. Меня охватила паника. Я вспомнила все свои планы, заоблачные цели, мечты о карьере финансиста, желание стать легендой в сфере крупного бизнеса, такой, какой сейчас был Йесон. Неужели придется от всего этого отказаться? Неужели я стану домохозяйкой? Нет, нет, я не готова! Пока трое вокруг, уже по-родственному, смеялись и делились воспоминаниями и рассказами о разных событиях, я не отводила глаз от крупного камня, придавившего меня через оправу из драгоценного металла. Почему я согласилась? Мне страшно! Так все девушки себя ощущают, когда собираются замуж? Или я какая-то ненормальная? Бросалась на поиски преступников, искала маньяка, побывала под дулом пистолета, а замуж – страшно! Потому что во всех своих действиях я была свободна и принадлежала сама себе, а свадьба… разве это не лишение свободы? Боже, я рассуждаю, как эгоистичный мужик! Какие глупости я думаю, как странно расставляю приоритеты. Разве главное не то, что я люблю ДонУна, а он меня?
Провожая его почти в одиннадцать часов, я вышла за порог, чтобы поговорить с ним наедине, на лестничной площадке. Он остановился у лифта, не спеша вызывать его.
– Слушай, - начала я, обхватив себя руками и поежившись от прохлады подъездных стен. – если я тебе кое-что скажу, ты не примешь меня за сумасшедшую?
– Смотря что именно это будет, - ДонУн погладил меня по плечу. – некоторые элементы безумия в тебе мне определенно нравятся. Порой даже возбуждают.
– Я не хочу замуж. – быстро произнесла я и, озвучив это поняла, что не на сто процентов уверена в этом.
– За меня? – голос молодого человека похолодел. Он весь как-то вытянулся, будто каменея.
– Нет, вообще! – скорее исправилась я, скрашивая неприятное признание.
– Почему? – не задержался вопрос у ДонУна. Почему? В голове-то я понимала, и чувствовала свои опасения четко и ярко, но как сформулировать это так, чтобы стало ясно?
– Я боюсь.
– Чего? – парень немного расслабился. Я была рада, что он спрашивает и слушает, а не вспылил и не послал меня за неуместное препирательство. Каким я его представила себе когда-то впервые, каким он мне виделся долгое время, тот ДонУн точно бы прокричал что-то вроде «ну и пошла ты!» и, обалдев, как это такому принцу отказывают, взбеленился бы и исчез. Но в том-то и дело, что я не отказывала. Я считала, что он вправе знать то, в чем я не полностью уверенна.