Красная ниточка
Шрифт:
Дуня и Васятка, поддев солдатский ремень под жабры, несли голову, а Коля — хвост пудового сома.
КОСТЬ ТРАХОДОНТА
Перед самым сенокосом Васятка, Коля и Дуня, захватив с собой Робинзона, отправились разыскивать кости гигантского ящера — траходонта. Разговор об этом ящере начался ещё зимой, когда Коля принёс номер «Огонька», где на последней странице был помещён рисунок ящера высотой с четырёхэтажный дом. В заметке о ящере было написано, что он жил двадцать миллионов лет назад где-то совсем недалеко от того места, где сейчас стояла астрохановская школа. Совет отряда даже провёл пионерский сбор, на котором читали книгу «Следы на камне» и статью о ящерах, переписанную из Большой Советской Энциклопедии. Тогда же было решено разыскать скелет траходонта и установить его во дворе школы.
За костями ящера отправились три экспедиции. Две сухопутных и одна морская во главе с Васяткой.
Целый день палеонтологи поднимались вверх по Зее до береговых круч, где в отложениях древнего мори попадалось множество окаменелостей. Учительница Зинаида Ивановна сказала ребятам, что все животные, останки которых находят в песках и глинах, на берегу Зеи жили как раз в те времена. когда в этих местах разгуливали гигантские ящеры но двадцати пяти метров высотой.
Первою ночь в лагере хорошо спала только одна Дуня. Мальчики и Робинзон почти до утра просидели у костра, не смыкая глаз. Робинзон скулил, поводя носом: недалеко в балке жило семейство лисиц, а Колю и Васятку тревожили странные шорохи, наполнявшие ночь. Мальчикам казалось, что кто-то таинственный, огромный бродит вокруг. То он обваливал глыбы песка в реку, то, шлёпая и урча, перебирался вброд на другую сторону Зеи.
Заснули они только под утро и проснулись часов около десяти, когда Дуня вылила на них котелок воды, иначе она не могла их добудиться.
К вечеру первого дня раскопок на дне лодки лежала порядочная куча окаменелостей. Здесь были и чёртовы пальцы, и раковины аммонитов, и ещё множество останков других обитателей древнего моря.
На следующий день к ужину куча окаменелостей ещё больше выросла, только среди них не было ни одной кости граходонта.
— Может быть, тут есть хоть какой-нибудь палец или кончик хвоста этой ящерицы — спросила Дуня. Она в лодке перебирала находки. — Вот это что, по-вашему? Я возле оврага нашла.
— Это? Кидай сюда. — Коля поймал и понюхал коричневый камень. — Это акулий позвонок: рыбой пахнет.
— Ну, может быть, и не акулий… — Васятка с ложкой каши в руках повернулся от костра. — Только это и не траходонтья кость У него кости, как брёвна. Ну, давайте кашу есть.
— Всё кашу да кашу, — недовольно проворчала Дуня, выпрыгнув из лодки на песок. — Когда же колбасу будем есть?
— Колбаса — неприкосновенный запас, — пояснил Васятка. — Она же копчёная, может хоть сто лет лежать.
— Ты что же это думаешь, что мы будем твои кости искать сто лет?
— Сто не сто, а пока не найдём,
Коля захохотал.
— Васятка, да она считает тебя за траходонта!..
— Пусть считает. Колбаса нам ещё пригодится.
Ночью снова с круч в Зею падали комья земли, кто-то пыхтел на воде, только все спали крепким сном, Робинзон повизгивал во сне: ему не давал покоя запах лисиц.
Утром после чая Васятка сказал, что будет проводить раскопки один в овраге, и пошёл, свистнув Робинзона.
— Что-то они затеяли, — заметила Дуня, глядя им вслед.
— Это они соревноваться с нами хотят, — сказал Коля. — Думают, что они больше нас с тобой найдут.
— Ну, это мы ещё посмотрим! — Дуня с силой вонзила свою лопатку в песок.
…Прошло четыре дня. Васятка продолжал работать один. Он каждое утро уходил в овраг, захватывая с собой Робин зона. Коля с Дуней все эти дни рыскали по окрестностям, обследовали массу оврагов, ручьёв, они выкопали целую пещеру в глинистой круче, но все их поиски были тщетны — костей траходонта не попадалось.
После обеда, когда Васятка пошёл было в свой овраг, Дуня заявила ему:
— Ты как хочешь, а мы с Колькой едем домой
— Так, бунт поднимаете, значит? Хорошо! И ты, Колька, с ней?
— Не бунт, а сам подумай. Копаем, копаем, а толку чуть. Что нам, делать больше нечего?
— И верно! — обрадовалась Дуня. — Земляника поспела. Собирались к белогорским ребятам. А кто за нас будет сено грести?
— Придётся кончать, — уже более уверенно сказал Коля.
Васятка немного подумал, наморщив лоб, и ответил- Хорошо, поедем завтра, — и ушёл.
Дуня запрыгала на одной ножке. Когда Васятка скрылся, она предложила Коле:
— Давай, Колька, съедим по кусочку колбасы, ведь всё равно завтра поедем. Мы не всю ведь, а свою долю.
— Неудобно одним…
— Но ведь нас большинство. — И она, не дожидаясь окончательного ответа, полезла в мешок.
Пошарив в мешке, Дуня подняла на Колю напуганное лицо и сказала с дрожью в голосе:
— Нету её…
— Ты плохо искала, давай-ка я вытряхну всё из мешка.
Из мешка посыпались сухари и несколько пачек прессованной гречневой каши. Колбасы не было.
— Не может быть! — прошептал Коля, посмотрев в сторону оврага.
Дуня поняла его мысль.
— Я сама ещё не верю. Только ты скажи мне, почему Робинзон с Васяткой всё время воду пьют. С каши, думаешь?
— Жара.
— Нам не жарко будто? Почему-то ни ты, ни я по сто раз в день к Зее не прикладываемся.
— И сам ест, и его кормит. Хорошенькие дела. — Коля плюнул и добавил в раздумье: — Вот почему как мы только начинаем ругать Васятку, то Робинзон лаять на нас начинает: продался за колбасу.
— Теперь всё! — решительно заявила Дуня и бросила лопатку.
— Шабаш! — согласился Коля и стал швырять камни в воду.
Мимо к лодке пробежал Робинзон. Он вскочил в лодку, через несколько секунд выпрыгнул оттуда и снова помчался к оврагу.
— Эй, вы! — послышался голос Васятки, он вышел из оврага и стоял, опершись на лопату. — Почему не работаете?
— Шабаш! — крикнул Коля.
— Срыв плана работы, да?
— Где колбаса? — крикнула Дуня.
— Бунт? Хорошо!
Васятка подошёл и устало опустился на песок рядом с Дуней.