Красницкий Сотник ч.1-2
Шрифт:
– Ишь ты, как подвел! Уже и о цене насада поговорить зазорно выходит. Сотник... едрить тя в грызло...
– Угу. – Прогудел в бороду Егор. – И радуйся, что с внуком торгуешься, не с дедом.
– Да это-то понятно... – Семен поерзал на носилках, оправдывая этим паузу для размышления. – Значит, Леха у вас в бояре вылез. М-да... А скажи-ка, у вас это дело как вообще устроено?
Дальше Мишка слушал, не вмешиваясь, да и не очень внимательно. Нет, конечно же, разговор двух немолодых, крепко потертых жизнью и отнюдь незаурядных мужчин, послушать было бы и интересно, и поучительно. К тому же, “адмирал Дрейк” явно собрался получить
А Треске, в первую очередь, было жарко – сидели-то на солнышке, хоть и сентябрьском, но еще вполне теплом. Дрегович сначала закинул полы плаща за спину, потом завозился с дорогой и безвкусной запоной, удерживающей плащ на плечах, но непривычная застежка поддавалась плохо, к тому же, основное внимание Трески было занято разговором Семена и Егора. Начисто позабыв о величественной невозмутимости, дреговический старейшина ловил каждое слово, вытянув шею и даже, слегка приоткрыв рот. А послушать было что.
Егор довольно быстро сумел повернуть разговор туда, куда ему было нужно, а не туда, куда хотел Семен Дырка – принялся растолковывать огневцу... (Мишка чуть не матюгнулся вслух от удивления) систему административного деления княжества!
То, что сотней называется не только дружина численностью около ста человек, а и некая территория, например, крупное село с соседствующими весями, хуторами и прочими мелкими поселениями, Семен Дырка и так знал. Однако пояснение Егора о том, что во главе сотни стоит староста только в том случае, если население сотни не содержит собственной воинской силы, а иначе это будет уже не староста, а сотник, для огневца оказалось в новинку. Рассуждение же о том, что город с округой должен именоваться тысячей и иметь во главе тысяцкого и вовсе повергло “адмирала Дрейка” в задумчивость, но не сразу, а после того, как Егор неожиданно “привязал” эту информацию к делам Погорынья. Мол, был бы у Погорынья свой главный город на манер столицы, сидеть бы там тысяцкому и именоваться междуречью Горыни и Случи Погорынской тысячью. А так, пока, выходит только Погорынское воеводство во главе с воеводой Корнеем Лисовином.
Тысячи же складываются в “тьму”. Есть тьма Киевская, тьма Туровская, тьма Черниговская, сиречь, княжества. Попытку Семена пошутить насчет “тьмы Египетской” Егор не принял, и начал все растолковывать, как недоумку, по новой.
“Да откуда же он это все знает? Вот, как раз то, что “адмирал Дрейк” в этом вопросе “плавает”, ничего удивительного нет. Взять ТАМ среднестатистического обывателя и предложить ему разъяснить систему, в которую складываются всякие муниципалитеты, управы, префектуры, районные и прочие администрации – тоже не сможет. И очень немногие смогут, несмотря на совершенно иной уровень информированности, создаваемый СМИ. Но Егора-то кто просветил? Хотя, он же довольно долго прожил в Пскове, а в Новгородских землях сейчас в самом начале процесс зарождения собственной государственности, и не монархической, а республиканской. Значит, все эти вопросы постоянно обсуждаются, осмысляются, дискутируются... да вплоть до скандалов и драк, наверняка. Вот и нахватался. Но как к местным делам подводит ловко!”.
А Егор продолжал гнуть свое. Если Погорынская тысяча должна состоять из сотен, то почему бы одной из этих сотен не стать Огневу? И во главе не с простым старостой, а с сотником?
– Сам, говоришь? – Семен снова повозился, устраиваясь поудобнее на носилках. – А на кой, тогда, мен ваш воевода? Да и мне вся эта суета для чего? Трудов много, риску... тоже немало, а навар каков? Это Корнею, дырка сзаду, прямая выгода – тысячу себе чужими руками собирать, а мне-то с чего стараться?
Егор покосился на Мишку, а тот в ответ лишь едва заметно, отрицательно повел головой. Тогда десятник, уже не скрываясь, повернулся к бояричу и заявил:
– Ну, вот! Я же говорил, что неподъемно ему, не сможет. Колоброд, по правде сказать, еще хуже будет, так что, придется, наверное, со всем этим Лехе Рябому разбираться. Пускай боярство свое оправдывает... опять же, Огнево – кусок жирный. Или, может, боярин Федор свою лапу наложит?
Мишка пожал плечами и развел руки в стороны.
– Ну, господин десятник, наше дело было предложить, да проверить годность, решать-то все равно воеводе. Так и доложим: “Негоден”.
Треска быстро зыркнул поочередно на Мишку и Егора. Похоже было, что ему не только досадно от того, что разговор прервался на самом интересном месте, но и непонятно, отчего ратнинцы так резко его оборвали из-за, казалось бы, совершенно естественного вопроса Семена Дырки.
– Э, вы чего? – Семену поведение ратнинцев тоже не понравилось. – Что значит “жирный кусок”? Вы чего тут, дырка сзаду...
– Поручик Демьян! – крикнул Мишка двоюродному брату, появившемуся возле “штабной” ладьи в сопровождении Антона и десятка отроков. – Напомни-ка огневцам, что догляда с них никто не снимал, а то там Колоброд, чего-то воду мутить принялся. Скажи, что замену Семену Дырке только с одобрения господина воеводы подбирать можно будет. А если не внемлют, так мы и вразумить незамедлим – боевой поход есть боевой поход – уговаривать своевольщиков не станем!
– Слушаюсь, господин сотник! Колоброда от Рось... от поручика Василия прогнать? А то лезет, во все встревает...
– Гони! И построже там, а то вовсе обнаглеют.
– Слушаюсь, господин сотник! Десяток! Кру-гом! За мной, шагом, ступай!
– Егор! – Семен Дырка злобно ощерился. – Вы чего творите? Мы что, холопы вам, дырка сзаду...
Егор, словно к нему и не обращались, повернулся к Треске.
– Слушай, тут такое дело. Надо бы людей свежатинкой покормить. Мы с собой, конечно, запас взяли, да и на ладьях тоже не пусто было, но это все нам еще потом понадобиться может, а...
– Я к тебе обращаюсь! – возмутился “адмирал Дрейк”.
– А надо обращаться ко мне! – отозвался вместо Егора Мишка. – Так чего ты за свой насад просишь? От боярина пленного ты, значит, отказываешься, хотя на выкуп за него ты и десяток насадов снарядить мог бы. Тогда называй цену... только уж настоящую, без излишка.
– Да погоди ты с насадом-то! – Семен хрястнул кулаком по настилу так, что, кажется, самому стало больно. – Уй, дырка сзаду... Егор, Михайла! Да чего я такого сказал-то? Ну, я просто не знаю... Вместе же, вот прямо на этой ладье чуть смерть не приняли!!! Что ж вы... как чужие-то?!