Красноармеец

Поселягин Владимир Геннадьевич

Проснулся я от шума движения множества техники. Сам, никто не будил, не тормошил. Странно. Сев, шинелью я уже не укрывался, сбита была в бок, жарко, я осмотрелся. Пусто, вокруг никого, только земля и вырытые стрелковые ячейки. Лёгкий ветер пыль носил и мусор, на дороге, а она в полукилометре от моего укрытия, отчётливо видно колонны немецкой техники и пешие колонны солдат. Вдали видны окраины Владимир-Волынска.

– А где все?
– осматриваясь, сам у себя спросил я.
– Меня что, бросили?

В принципе, если ночью уходили, а я так устал что мог и не услышать команд, меня и канонада бы не разбудила, вполне возможно. Я тут же лёг, как понял в какую задницу попал. А позиция на возвышенности, увидит ещё кто. Холм голый как коленка, меня с расстояния километра без бинокля увидеть можно, и по-пластунски не уползёшь, тоже могут засечь. Блин, влип. По сути до самой темноты придётся лежать в ячейке. Или к подножию холма как-то спустит, там уже пшеница разрослась, укроет. М-да, и ячейку не углубишь, пыль от работ тоже внимания привлечёт, до ближайшей, что вырыта как полагается, метров семь. Может рискнуть под маскировочной накидкой? Двигаться по полметра в минуту, медленно, может и не засекут. Вот так прибрав в хранилище шинель, винтовку и гранату, я накинул камуфлированную

накидку и стал медленно покидать ячейку, двигаясь к соседней. Три минуты и на месте. Вроде суеты нет, никто ко мне не направился, медленно спустившись ячейку тут и сидячее место было, сел и осмотрелся. Да, боя тут не было, ушли по приказу. Да, вчера, когда до роты дошёл, мне выдали три куска подсохшего хлеба, жирную селёдку, вон она уже когда появилась в сухпае, и луковицу. Меня уже танкисты покормили, поэтому убрал тогда снедь в хранилище, а сейчас достал, и помыв руки с фляжки, решил поесть. Хотел начать разделывать луковицу, потом и рыбу, но замер. Чая хочу, а нет, но есть отличная идея. Тут в ячейке неплохая ниша сделана, если углубить, можно поставить керогаз, и вскипятить воду. Да и мне до темноты ждать, глядишь какое блюдо приготовлю. А то один котелок с щами, до сих пор к нему не притронулся, и всё пока. Может что мясное отварю.

Так я и сделал, за весь световой день, жарился на солнце пока не догадался накидку натянуть сверху на распорках, хоть она защищала, я на керогазе вскипятил воды. Чаю заварил, кинув кусочек сахара. После завтрака попил, остальное убрал в хранилище. Потом час убил, изучая те три ранца, то что не нужно, не так и много этого было, под ноги кидал, а так ранцы вернул в хранилища, вещь неплохая, как и содержимое, пригодятся. Потом глянул на свое босые ноги, боты и обмотки были в хранилище, снял перед сном. Подумав. Достал сапоги шофёра «кюбельвагена», намотал портянки и натянул, даже привстал согнувшись, походил на месте, хрустя ненужными мне трофеями на дне. Хм, как влитые, даже снимать не хочется, точно мой размер, ни убавить и ни прибавить. Решено, буду я в них ходить, главное, чтобы проблем с этим не было, сапоги что у немцев, что у наших отличаются. У немцев голенища широкие, у наших заужены. Как бы ещё за шпиона не приняли. Нет, ночью в сапогах, они удобнее, а днём в обмотках. Будут советские сапоги, тогда разговора нет, а пока так похожу. Сапоги пока снял, босым ногам приятнее. Что ещё за день успел. Например, расширил и углубил нишу, чтобы на керогаз поставить пятилитровый котелок, тут проблема, что земля может сверху сыпаться в готовящееся блюдо. С чаем повезло, не было такого, и тут рискнул.

Воды залил до полного и пока та закипала, пол тушки курицы, с ледника что взял, разрубил пополам, на весу приходилось всё делать, разделочной доски у меня не было, и нарубив мясо, в котёл отправил. Потом картошку почистил и намыл, нарезал, туда же. Пол луковицы нашинковал и следом, и морковь поскоблил, тёрки нет, хоть так стружки падали. Пол моркови наскоблил и прибрал для следующего раза. Жаль лапши нет, тоже бы кинул. Отличный суп с куриным бульоном получился. Дал остыть и убрал в хранилище. А обедал я щами. Без сметаны не то, но и так пошло за милую душу. Также достал из хранилища десяток буханок хлеба, нарезал кусками, и на часть тушёнку намазал, а на другую куски окорока, был тот окорок на леднике. Я его достал, а тяжёлый, положив на колени и начал шинковать тонкими пластиками, как раз на бутерброды и пошли. Вкусный, я попробовал пару пластинок. Да, холодец тоже отличный, пробовал на полдник, и чеснока добавлено прям золотая середина. Только бочки с соленьями пока не достал, места мало. А под вечер отварил чая запас. Во всех трёх немецких ранцах было по котелку, неплохие такие, плоские с крышкой, все три отмыл, залил водой и воду вскипятил, бросив заварки и чутка сахара, помешивая. Как чай настоялся и чуть остыл, убирал, так что в четырёх котелках запас чая. Ещё в одном ранце был термос на два литра. Содержимое чуть потрачено, какао было, где-то две трети. Ничего, вкусное, мне понравилось. Ещё какао было в фляжке фельдфебеля. В принципе, это всё за день.

Стоит отметить, что я здорово взмок. Тут мало того, что солнце светило, думаю под сорок градусов, тень не спасала, так ещё от керогаза жар шёл. Но я всё равно был доволен, немцы на холме не появлялись, им были не интересны брошенные советские позиции, так что спокойно день прошёл. Ну кроме долгой канонады у меня за спиной, там бои шли, и не так далеко, километров пять от силы. Хотя пришлось раздеться, сидел в одних кальсонах, всё равно мокрым от пота был, чай и вода не спасали, скорее усугубляли. Мечта о тихих водах реки была, до которой от меня километров шесть где-то. Ох бы искупаться. Ну а пока день проходил, всегда бы так в тишине, я успел поразмыслить. Знаете, что-то мне не нравится то, как со мной поступают в роте, уже нехорошей традицией становится. В казарме с началом войны бросили, в бою в городе, когда нас завалило – бросили. И даже тут на позиции, и то бросили. Я читал книги, там описывались военнослужащие, что несколько месяцев шли по немецким тылам, пока к нашим не выходили. Некоторые от границы шли и только в сентябре до наших добирались. Я тут подумал, неплохой план получается. Конечно до сентября ждать не буду, но пара недель мои. Покидать окрестности Владимир-Волынска я пока не буду. Там рынок в городе есть, у меня германские марки, накопил среди трофеев. Куплю нужное. Вон пока с готовкой мучился, уже прикинул что купить нужно. Также нужно добыть гражданскую одежду. Да и заполнить доверху хранилище, желательно оружием и едой, остальное в принципе есть. Вот так я всё обдумал и решил. Пока танковые сражения идут под Луцком и Ровно, я тут в тылу спокойно поживу, колено заживёт, и поработаю. А буду обстреливать тыловые колонны. Какая-никакая, а всё же помощь. Может даже и существенная, если боеприпасы куда-то не успеют подвести.

Когда стемнело, я прибрал всё своё, надел форму, тут причина банальна, исподнее белое, в темноте видно, и подумав решил проверить другие ячейки. Нет, если кого ещё забыли, тот бы подал голос, я бы услышал, или в тихую ушёл, но может что забыли? Проверил ячейки моего батальона, за час нашёл шестнадцать винтовочных обойм с патронами и восемь гранат «РГД-33» в нишах. Может быть ещё бы что нашёл, но решил, что хватит, итак времени сколько потратил, и достав велосипед, я теперь долго бегать не смогу, не смотря на уверения военфельдшера, и покатил в сторону речки. Нажимая на педаль здоровой ногой, вторая, с повреждённым коленом больше крутилась вместе с педалью. Само колено тупо ныло, но особо проблем от него я не ощущал. Опухоль только не спадала. Надеюсь река поможет. Там прям в форме и прыгнул в воду. А всё равно карманах ничего нет, а сама та заметно попахивала, так что

и купался, и стирал. Потом мылом прошёлся, постирал, и выжав повесил на ветках ивы, ну и сам искупался, с мылом помылся, волосы намылил, и просто лежал в воде. Какое блаженство. На берегу тарахтел генератор, заряжал батареи дрона, планшета и ноута. В ячейке я это сделать не мог, размеры убежища не позволяли, а надо. И тут час потратил, дрон и планшет зарядились, вот так собрался, свою влажную форму пока в хранилище, подобрал из запасной комплект, и покатил к окраинам города, там проник на территорию, уже пешком пришлось идти, а это не так быстро. Я искал где можно добыть гражданскую одежду, и случай сам показал мне это место. Шум услышал, похоже пьянка идёт, музыка играла, патрули немецкие не обращали на это внимания, как будто так и надо, вот я и подобрался к частному подворью, где и гуляли. Мне они сразу странными показались, а когда из сарая двух девушек вывели, слегка побитых и сорвали платья, похоже тут же во дворе собираясь приступить к насилию, сразу всё стало ясно. Бандиты, празднуют начало войны и то что Советы ушли. Это в их фразах мелькало, с матом.

Сделать я ничего не мог, тут у столов около сорока крепких мужиков и парней, многие вооружены. Так что крики девушек стояли, им затрещины отвешивали чтобы не орали, и дальше продолжали, меняясь. Что странно, у бандитов тоже были свои женщины, они ещё и подбадривали своих, чтобы «красных шлюх побольше драли». Я итак их мужиков валить собрался, дело принципа, за наших девчат, а теперь и их баб тоже. Называть их женщинами я уже не мог. В хату я проник через окно, тут не охранялось, да и кого им бояться? Первым делом я достал пакет со снотворным и растворил в бутыли с самогоном. Поставил его поближе ко входу. Минут через десять заскочила одна из бандитских баб и унесла с частью закусок. А так я прошуршал по дому, замирая и прячась если кто в дом заходил, но в большинстве в саду все были. На рынок уже не пойду, поработать собрался, значит тут отберу то, что мне надо, открывал сундуки, шкафы, а зажиточный дом. В подвале немало награбленного. В общем, подобрал себе отличный костюм по размеру, туфли, потом крепкие зимние ботинки на меху, пальто для осени, шляпу. Нательное бельё даже. Также на кухне тёрку и разделочную доску, небольшой половник. В подвале среди награбленного забрал все четыре наличных ящика с советской свиной тушёнкой, четыре коробки с макаронами, была ещё домашняя лапша, видимо хозяйка дома делала, насушила, в мешочке кило четыре будет. Тоже прибрал. Оружие тут тоже было, отобрал себе два пистолета «ТТ» с тремя запасными магазинами к каждому, два «Нагана» по полтысячи патронов к каждой единице, четыре цинка патронов к винтовке «Мосина». Два ящика гранат «Ф-1». Особенно заинтересовали три винтовки. Пулемёты тоже были, но мне без надобности, один ручник имелся и хватит, станковый «Максим» слишком тяжёлая бандура, не фиг места полезное занимать, лучше «МГ» иметь и патроны к нему. А «МГ-34» среди оружия был, две улитки на пятьдесят патронов и два короба с лентами на двести. Вот его с боезапасом взял. А забрал я две винтовки «СВТ», одна с оптикой, другая без, с подсумками запасных магазинов, и винтовка «Мосина», специализированная, с оптическим прицелом. Патроны к ним тоже специальыне, поискал и нашёл один цинк. Тоже забрал. Всё, хранилище полное. Я время от времени выглядывал наружу, но пока рано, ещё гуляли.

Снаружи все почти уснули, девчата без сознания, столько мужиков через себя пропустить, но вроде живы. Я виновато на них поглядывал, но сцепил зубы и ждал. Главное отвлекли, я подготовился. Да и про себя не забыл, есть такое дело. Дальше была рутинная работа, подходил к бандитам и их бабам, и круговым движением ножа вскрывал глотки. Нож острый, взял на кухне. Не делал различия кто передо мной, бандит или его баба, живых не оставлял. Большинство спало, другие в таком состоянии, что просто не понимали, что вокруг происходит. Так что проблем не возникло. И ведь даже ничего не дрогнуло, как раньше было. Осознанно всё делал. Я пробежался, вроде все. Ещё раз пробежался, и нашёл одного по храпу, что доносился из туалета. И ведь заперся изнутри там гад. Ножом подцепил крючок и дважды ударил, в грудь и горло. После этого у колодца, там ведро уже стояло, и вылил на себя. А что, я нагишом был, ещё не хватало испачкать форму, вытерся полотенцем, что вынес из дома, потом оделся, немецкие сапожки на себя, к слову, в доме своего размера не нашёл, а тут снимать с кого из бандитов… Да найду ещё. Вот так я полностью собран, каска на голове, подсумки, винтовка и сидор за спиной, когда подошёл и открыл створки сарая. На меня там испуганно глядели шесть пар девичьих глаз.

– Свои.

– Мы знаем, - ответила одна, в форме командира-медика, старшего военфельдшера, форма чуть порвана, синяк на скуле, но взгляд боевой.
– Голым убивал этих нелюдей.

– А что голос не подали? А, боялись?

Судя по тому как те смутились, так и есть. Фразу насчёт обнажёнки я пропустил, чай не дуры, должны понять для чего это, поэтому вот что сказал:

– Ладно, тянуть не будем. Ваши подружки здорово помогли, отвлекли бандитов, что я смог поработать. Вы девушка врач, займитесь пострадавшими, они без сознания, но живы. Мне нужен тот, кто умеет запрягать коней. Я городской мальчик и этому не обучен.

Вот так и нашлась та, кто согласился помочь. Вторая стала помогать врачу. Мы же запрягли пролётку, та подрессоренная и колёса-дудики, куда мягче повозки, да и скоростнее. Двуконная та. Дивчина ловко всё делала, я больше мешался, так что побежал в дом, простыни выдал медикам, одежду хозяйки осмотрел, платья пострадавшим. В погреб заглянул, на ледник, на леднике крынки с простоквашей три, две со сметаной. Прибрал, нашёл место. А тут просто, два ящика с гранатами имею, и эти ящики место занимают. Все гранаты снарядил и вернул в хранилище, а те бросил. Место освободилось ещё одну глубокую тарелку наполнить квашенной капустой из бочки, а она тут ох неплоха. Потом со стола собрал припасов в два мешка, хлеб со стола что караваями, что нарезанные, брал то что быстро не испортится. Заодно девчат накормил, хотя их мутило от увиденного, поели. Также те вооружились, сняли с тел бандитов. У старшего военфельдшера уже ремень появился, кобура, ремешок через плечо, другие девчата в основном карабинами «Мосина», но у всех трёх оружие. И вот так покинув территорию приусадебного участка, сам дом я заминировал, усилив гранату канистрой с керосином, надеюсь её хватит для детонации. Тот на это не особо хорош. Вот так и покатили. Я на козлах, та что помогала, её Людой звать, рядом. Остальные на двух мягких диванчиках. Девчата всё ещё без сознания, на руках подняли. Вот с выездом возникли проблемы, два патруля пришлось положить из «Вала», на пути были, и сделав это, документы собрал, смог покинуть городок, и выехав на львовскую дорогу, а много тут немцев, всё ими забито, наши не так и далеко отступили, я пока весь день пережидал, канонаду слышал с утра до вечера. Хотя я об этом говорил.