Красноармеец
Шрифт:
Я в это время лежал, закрыв голову руками. Слегка оглушило, надо было рот открыть, да забыл. Вот так вскочив, я подпрыгнул, ухватившись за подоконник, на него я уже винтовку закинул, руки освободить, они по-летнему открыты были, и забрался в комнату. Как раз, когда следом сержант полез, рассмотрел треугольники в петлицах, я второго добивал штыком. Морщился, а это неприятно, но делал. Двое их было. Так что трофеев мне набрать не дали, совместно, прикрывая друг друга всё осмотрели, дом пуст, кроме этих двух мужиков никого не было, а жаль. Не бедные тут люди жили, бандиты по одежде как-то с обстановкой не гармонировали. Похоже сами в чужой дом залезли. Сержант обе винтовки «Мосина» забрал, шесть гранат «Ф-1», всё с бандитов, и мы побежали к станции. Я к своим, а тот за компанию. Видать растерялся, к нам решил примкнуть. Причём по царапине на прикладе я опознал в одном из трофеев свою личную винтовку. Ну точно моя, сержант её вернул только когда сравнил номер с данными из красноармейской книжицы. И две ручные гранаты дал, я их на ремень за рычаги подвесил. Мы тех убитых бойцов осмотрели, троих я опознал, так что забрали документы, у кого были, и дальше.
А на станции я и взводного-два обнаружил, чуть позже тот рассказал, что на выезде его остановил пост, раненых дальше, на
Был бы опытнее, сказал бы калибр, но кирпичное старинное одноэтажное здание просто развалилось. Я после этого слышать минут через десять только начал, здорово грохнуло. И выход завалило, через окна не выбраться, узкие, да и немцы уже пристрелялись, а с другой стороны окон не было, глухая стена, так что пока двое откапывали, тут стена на проём выхода рухнула, я поглядывал наружу. Мы не стреляли, пусть думают, что мы тоже ушли, тогда шансы выбраться есть. А так улица полна немчурой была, уже батальона два прошло дальше, нагоняя наших. Ситуация усугублялась тем, что подвал не пуст, недавно это была сапожная мастерская, её уже закрыли, как и всё частное, и тут кипы вонючих кож и ещё что-то для их обработки и покраски. В общем, сложно долго терпеть вонь. Пришлось замотать лица тряпицами, смоченными в воде, хоть не так резало. Да ещё колено жутко болело, ушиб сильный. Это когда снаряд в здание попал, меня на стенку кинуло. Лицо руками защитил, они свободны были, винтовка к стене прислонена, а я как раз снаряжал обоймы, а вот колену досталось. И есть сильно хотелось, на обед было по полбуханки ржаного на брата, да по рыбным консервам, чая не было, просто воду пили. А ужина вообще не имелось. Да и наши из города драпанули, и я их понимаю. Патроны к концу подходили, гранат нет, а давят по нам, миномёты бьют. У меня у самого всего восемь патронов осталось, те две гранаты я сохранил, в хранилище они, у остальных не сильно больше. Ждём темноты, она нам поможет.
Есть просто жутко хотелось, знаете, как будто чёрная дыра в желудке образовалось и вытягивала все силы из тела. Поглядывая наружу, я покосился на напарников, что попали в эту незавидную ситуацию, как и я. Те как раз кусок стены из кирпичей, напрягаясь, перетащили к куче. Я не участвовал, из-за колена по сути выбыл, даже бежать не могу, только шагать, сильно хромая. Вообще тут позиция для нашего пулемётчика была, у него ручной пулемёт Дегтярёва. Вон он с перевязанным плечом и без гимнастёрки, в казарме осталась, осколком на вылет зацепило, вроде не глубоко, а крови солидно натекло. А мы со Славиком, он тоже из моего отделения, одного года призыва, тоже майский, так, прикрытие. Так что подчищали всё что после нашего пулемётчика осталось, пока бой шёл. Не стоит думать о сотнях убитых нами, хорошо если десятка два завалили, но скорее всего меньше. Немцы укрываться вполне умели и подавляя огнём сокращать расстояние. У меня четверо на счету - это точно, но я только своих считал. Мы эту улицу минут сорок держали. Сам я не сказать, что прям исключительный стрелок, но с четырёхсот метров, на этой дальности, мазал редко. Правда, пока сложно по перемещающимся целям стрелять, не всегда попадал, но всё же поражал. Причём чем дальше, тем чаще, опыта набирался. Вот так покосившись на парней, я незаметно достал одну буханку, и банку тушёнки, отделил от буханки половину и разрезал на три части, вскрыл банку и щедро намазал тушёнки, после чего слегка свистнул. Когда парни, что вытащили очередной кусок обернулись, махнул рукой, подзывая.
– Вот, последние запасы.
Каждому по бутерброду и полная фляжка с водой на троих. Мигом провалился бутерброд, но стало легче. Парни довольные, направились дальше работать, а я выглянул и прижался к стене, там немец подходил к окну. Я тут же зашипел, привлекая внимание, и скрестил руки над головой, это у нас знак тревоги. Те мигом спрятались на лестничной площадке, что очищали. Немец в каком-то звании оказался, не рядовой точно, лет сорока, крепкий такой, явно ветеран, унтер или фельдфебель, я только начал их звания изучать по книжице, ещё свой устав учить, не дошёл до них. А так автоматы и пистолеты обычно у них, у этого как раз такое оружие и было. Тот присел, и опасливо заглянул. Потом стал светить фонариком, по шкурам, кипам кож, чанам, мешкам с краской, потом мазнул по куче кирпичей, по лестничному пролёту, дальше было двинул, как резко вернул обратно, осветив аккуратную кучку битых кирпичей. М-да, косяк, привыкли всё аккуратно делать и вот такую кучу могли только сознательно собрать и только после разрушения здания. Тот это понял, и я понял, что он понял, поэтому резко показавшись на виду, мощным ударом винтовки насадил того на штык. Даже дёрнутся не успел. Остриё в глаз попало, случайно, я в горло метил. Содрогнувшись, немец замер, а я, тронув его, убрал в хранилище. Вот ведь засада. Дальше тревожно ожидал, но видимо никто не отслеживал своего камрада. Тревогу так и не поднял, уф-ф-ф, повезло. Прождав минут пятнадцать, парни выглядывали, и махнул им рукой, мол, можно продолжать. Те вроде почти очистили выход, скоро протиснутся можно будет, а пока продолжаем.
Где-то через полчаса я снова их позвал. Немцы снаружи иногда мелькали, ещё грузовик остановился метрах в трёхстах, несколько солдат, те что из кузова, ушли в проулок, видать мост наладили, и вот повели колонну наших пленных. Я зашипел, парни было спрятались, но увидев, что подзываю, подхватили оружие, оно прислонено было к стене у лестничного пролёта, и подбежали. А увидев пленных, аж охнули.
– Это же наши, - прошептал Славка.
– Вон парни из второго и из третьего взвода. О, вот и наш командир.
Среди
– Суки!
– зашипел Олег, наш пулемётчик, и вскинув пулемёт, я даже остановить его не успел, дал прицельную очередь.
Вообще у того полдиска и осталось, больше боезапаса не было, однако довольно точно тот срезал троих конвоиров. Олег вообще у нас тут за старшего, это мы зелёные салаги со Славой, а тот второй год уже служит. Из Куйбышева парень. Делать нечего, пришлось поддержать, вот так прицельно бил по конвоирам и левым немцам, что вообще были на улице. А наши, пользуясь заминкой, разбегались, некоторые через заборы перемахивали. Тот же взводный, вроде брёл шатаясь, а тут легко через двухметровый дощатый забор перемахнул. Человек десять из наших бежать не стали, просто сели на брусчатку, явно не желали сбегать. Ну это их решение и судьба. Славка частил, посылая пулю за пулей, он кстати лучше меня стрелял, промахи редкие. Ну и я бил. Так что, когда оба напарника замолкли, у меня два патрона осталось, вот одним подранил немца, тот сделал два неуверенных шага и упал, вторую и последнюю пулю, тоже ему. Целей особо нет, а я старался работать с гарантией. А то вылечат, снова против нас пойдёт воевать. Тело дёрнулось. Попал. Надеюсь наглухо.
– Укрываемся!
– крикнул Олег, когда я последнюю пулю выпустил и мы разбежались.
Кстати, я успел обдумать что буду делать если вдруг немцы нас засекут и гранатами решат закидать. А тут кипы кожи, обрушить на себя, может и выживу. Я парням это и крикнул, но те к лестничному пролёту побежали, а я и обрушил одну из кип. Тяжело, смрадно, аж голова кружится, но безопасно. А тут шум, я открыл рот, и загрохотало. Чёрт, немцы гранат не жалели, видать сильно не понравилось, как мы поступили, штук двадцать гранат уже закинули, и всё бросают и бросают. Шкуры на мне сотрясались, иногда по ним что-то попадало, но до меня не добиралось, пружинили. Когда стихло, я лежал как мышь, с полчаса, а тут шорох, второй, думал парни, уже голос хотел подать, но вдруг заговорили на немецком. Чёрт, немцы в нашем подвале. Кто-то по кипе моей прошёлся, сдавило сверху нескольку раз, но я лежал молча и пережидал. А когда стихло, минут через десять, осторожно выглянул, осматриваясь. Снаружи темнело, плохо видно было, но глаза привыкли к темноте и убедился. Один я. Быстро пробежался, отметив что проём наружу расчищен, и никого, напарников тоже не было, и что-то подсказывало мне, что те в плену, если не погибли. Крови не нашёл. А так после гранат помещение и содержимое подвала серьёзно пострадало, если бы раньше вылез, тут бы всё в пыли было, но на данный момент та уже осела. С трудом сдерживаясь, долго терпел, подбежал к небольшому чану с крышкой, мы его как туалет использовали, поставил на ножки, а то на боку лежал, пробитый осколками, и сняв крышку, с облегчением отлил. Уф-ф, долго терпел, а чем больше думаешь, тем больше хочется. Проверено на собственном опыте. Потом сделал рука-лицо. На черта чан поднимал? Так можно напрудить. Это всё от шока и усталости. Вот так достав вторую половинку буханки и снова сделал бутерброд из тушёнки и съел два из трёх, чёрная дыра в пузе пока угомонилась, третий пока убрал в хранилище, потом его. Снова налил воды фляжку, а то пустая, и утолил жажду.
Снаружи темнело, а я занялся немцем. Надо избавится от него. Достал и первым делом выключил фонарик, что выскользнул у того из руки. Неприятно по глазам лучом света резануло. Переждав пока солнечные зайчики престанут бегать, потом ещё подождал, вроде снаружи света в подвале не заметили, и продолжил. Ну форму брать смысла нет, этот бугай был в два раза больше меня, на голову выше и на полметра шире в плечах, форма на мне будет висеть как на вешалке, однако трофеев на нём было изрядно. Снял ремённую систему с подсумками, на ней фляга полная, потом гляну что внутри, тут же на ремне кобура, глянул, это «Парабеллум» был, к нему два запасных магазина. Два подсумка с чехлами для «МП», тут шесть запасных магазинов, проверил, все снаряжены, хотя от автомата несло порохом, из него хорошо постреляли, но почистить не успели. Две гранаты за голенищами сапог, те самые, с длинными деревянными ручками. По карманам прошёлся, мелочёвки много, две пачки сигарет, одна непочатая, зажигалка и спичек коробок. Зажигалка похоже из серебреного корпуса. Документы прибрал, деньги, портмоне с ними. Часы с руки. Перочинный ножик, ведь нужная. Подумав и сапоги стянул, пусть размер на два больше чем у меня, а у меня сорок второй, но можно на что обменять, сапоги ношенные, но справные. Жаль ранца не было, но ещё раз пробежавшись, жетон на шее не трогал, так и оставил тело лежать, скользнув к выходу. Снаружи окончательно стемнело. Есть шанс уйти. Однако вот так уходить я не желал, пока в тылу, всё что заберу у немцев, моё.
Честно говоря, потряхивало, но я держал эмоции в руках. Для облегчения носимого веса, а колено болело, ещё как, убрал винтовку, сидор, и каску в хранилище, за ремень сунул пистолет, а я привёл его к бою, и вот так сильно хромая, двинул в обход здания, запинаясь на кирпичных обломках, пару раз с трудом не упав, но вышел на улицу. А тут темно, поди знай кто бродит. Немцы патрули тоже гоняли, но в основном все спали, да и тишина в городе была. Последняя перестрелка, резко начавшаяся, и также резко стихшая, была минут двадцать назад. А двигался я на улочку, которая была ареной боя несколько часов назад. Немцы тут уже всё подчистили, раненых и убитых унесли, пленных угнали. А перед темнотой на улицу завернула длинная колонна грузовиков и встала у пешеходной части. Часовой там бродил, а я хотел пошукать в кузовах, хорошо гружённые машины. Это опасно, потому и потряхивало меня. Да, наготове и фонарик, освещу им немцев, если на меня выйдут, по лицам, что даст мне дополнительное время. А вот сбежать я не смог, ну не бегун я. Часовых два оказалось, в начале колонны и в конце, сходились друг к другу и обратно. Первое что я увёл, это армейскую легковую машину, кажется «кюбельваген». Верх брезентовый, опущен был. Тут мотор сзади и запасное колесо на капоте спереди. Проблема в шофёре, тот устроился на заднем пассажирском месте, через открытую дверь свешивались ноги, и спокойно себе спал. Пришлось дождаться, когда часовые разойдутся и прирезать его. Причём его же штык-ножом от карабина. Тот ременную систему скинул, на руле висела, вот достал штык и ударил, зажав одной рукой рот. Подёргался и замер. Хм, вот это убийство противника как-то легче прошло, тот первый, бандит из схрона, тяжелее мне дался, куда тяжелее. Быстро найдя документы, забрал, и убрал тело в хранилище, потом избавлюсь от него. А пока машину следом.