Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого
Шрифт:
На Донском Войсковом Круге ген. Каледин избран донским атаманом. – В Храме Христа Спасителя архиепископ Тихон избран московским Митрополитом. – Освящение знамени женского «батальона смерти» на Исаакиевской площади. «Женщины, не подавайте рук изменникам России!» «Ни один народ в мире не доходил до такого позора, чтобы вместо мужчин-дезертиров шли на фронт слабые женщины». – В 1-м пулемётном полку митинги и голосования: отдавать ли на фронт пулемёты. Не отдали. – Слухи в Петрограде: на днях будут свергать ВП. – Циркуляр мин. просвещения: как вводить в России упрощённое правописание. – Ген. Хабалов ходатайствует об освобождении из тюрьмы: он ни в чём не виновен, так как в самый день революции уже был заменён ген. Ивановым.
Минзем Чернов: Пробуждать активность крестьянских масс, народное правотворчество. – В село Туголуково Борисоглебского уезда вернулся делегат с крестьянского съезда: «Всё на нашу руку; в Питере сказали: не упускайте своего счастья». «Так кого потрошить: господ или городских?» «Да кому как сподручней». – Н.Д. Соколов со товарищи при агитации на ЗФ крепко избиты солдатами, читателями «Правды». Негодует вся рев. демократия, за ней вся пресса. – Кронштадтская делегация во главе с Рошалем требует освободить арестованных анархистов и уголовников, иначе «будет поход из Кронштадта на Петроград».
Закрылся затянувшийся 1 Съезд СРСД с его изнурительными социалистическими прениями; оставил после себя ЦИК. – Дебоши на петроградских рынках. – После молебствия в Казанском соборе женский батальон смерти отправился на фронт. – Митинг в Народном доме увечных воинов, идущих на фронт. – Кронштадтцы требуют от минюста Переверзева: Железнякова (бросавшего гранаты в преображенцев) отпустить на поруки, не то «уже чистим пулемёты!». Переверзев устаивает.
25 июня в успешное наступление, западнее Станиславова, пошла 8-я армия (Корнилова). Взяла 10 тыс. пленных, 100 орудий, города Галич и Калуш, продвинулась на 30 вёрст. – А 11-я и 7-я армии так и застыли, где начали наступать. Керенский в Ставке вырабатывает программу против «угрожающих симптомов дальнейшего разложения»: Чистка командного состава, не считаясь с чинами (ещё мало чистили); суровые репрессии за воинские преступления; меры против анархии тыловых частей в Петрограде. (Но кто б это осуществил?..) – Крупное поражение кадетов в Москве, городская дума в руках эсеров. – Развал почтовых сообщений. Церетели: «Почта старой России держалась на потогонной системе, а сейчас недостаточное внимание служащих к работе». Бесчинство почтальонов на петроградском почтамте. – Анархисты вновь устроили вооружённое гнездо в даче Дурново. – В Петрограде силою воинских отрядов переписывают и отнимают продукты на складах и у торговцев; избиения. – В городе грязь, зараза, угроза холеры. – Прапорщик Крыленко зовёт запасной Гренадерский б-н не повиноваться правительству и не идти на фронт.
ВП отменило столыпинский закон о выходе из общины. – На частном совещании ГД Н.Львов: безвластие и безсудность в деревне: «Россия выдана головой удаву Петербурга, крикливой наглости охлоса».
Финский сейм готовит отделение Финляндии от России. – В Киеве 30 июня Керенский, Терещенко и Церетели уступают в переговорах с Грушевским, Винниченко и Петлюрой о широте самостоятельности Украины. – Армия Корнилова остановилась, наступление замерло.
2 июля вечером митинг-концерт 1-го пулемётного полка в Народном доме. Троцкий и Луначарский зовут к свержению ВП, неповиновению военным властям. Полк обещает, что в наступление не пойдёт. Крики: «Убить Керенского!» – Такой же разгар в Гренадерском, Московском, Павловском б-нах и на многих заводах.
Тем же вечером Керенский возвратился из Киева в Петроград. – Министры-кадеты, уже неделями оттесняемые от важных решений группою Керенского и социалистов, в ответ на сепаратное, без них, соглашение с Радой, ночью выходят из правительства. – 3 июля – понедельник, газет нет, столица ещё не знает о кризисе, только головка социалистов совещается: теперь у них в правительстве большинство, коалиция еле держится, но надо её сохранить и как-то подкрепить, хотя зашатался кн. Львов; социалисты не смеют брать всю власть, а большевики именно этого будут требовать. – Днём в Таврическом возбуждение, уже известен кризис ВП. Соединённое заседание бюро ЦИК СРСД и ИК СКрД, без большевиков; левые эсеры и левые меньшевики (мартовцы) требуют создавать советское правительство. Тут (как и в апрельские дни) на заседание поступают срочные телефонные сообщения из казарм и заводов: кем-то подосланные неизвестные лица всюду требуют немедленно выходить на солдатско-рабочую вооружённую демонстрацию, и она уже начинается.
В доме Кшесинской заседает городская конференция большевиков (без Ленина, он на даче в Мустамяках), вбегают от 1-го пулемётного полка, ещё вчера разожжённого Троцким, а сегодня получившего распоряжение о высылке завтра на фронт маршевых рот: «Наш полк хотят раскассировать! Мы решили выступать и уже разослали делегатов в полки!» – «Военка» (военная организация большевиков, Подвойский) знала о том с утра, ячейки её в каждом батальоне. ЦК и ПК большевиков мнутся: неожиданный момент выступления, но к тому и разжигали солдат весь июнь; наша последняя директива была: готовить силы для скорого общего выступления! Как не поддержать? Это наши лозунги: никакого насилия над солдатами! никакой посылки на фронт! сейчас не поддержим – рискуем потерять солдатскую массу. Послано за Лениным. – Тут же, для страховки, посылается Сталин на заседание ЦИК—ИК, внеочередное заявление, просит внести в протокол: большевицкая партия удерживает солдат и рабочих от выхода. – ЦК большевиков совещается дальше. Требуется расширить лозунги движения: не против посылки пулемётных маршевых рот, а против расформирования провинившихся полков и по поводу кризиса ВП (хороший момент сшибить его). «Военка» посылает агитаторов в казармы, лозунги прежние: «Долой министров-капиталистов! Вся власть Советам!»
К концу дня 1-й пулемётный, возглавленный дезертиром Антоном Семашко, уже движется по улицам, сперва на митинг у Кшесинской; рота пулемётчиков занимает Петропавловскую крепость. Выступают с оружием Гренадерский, Московский, Павловский б-ны, 180-й полк, красная гвардия с Выборгской стороны и Путиловского завода. (Послано двинуть полки из Стрельны и Петергофа, поднять матросов Кронштадта, там собран митинг на Якорной площади; Раскольников применяет обман: рассылает по кораблям на завтра не «желающим», а как всеобщий приказ.) Московцы захватывают и тащат орудия Михайловского училища. – Колонны растекаются по улицам столицы, стрельба в воздух (и в толпу, и друг в друга по ошибке), паника жителей. – Автомобили всюду реквизуются для воинственной гоньбы по февральскому образцу: вооружённые пулемётами (по три и по пять на одном грузовике), винтовки наперевес или на прицел, мечутся по городу. – Безпорядочность движений: где же враг? Случайные аресты. Милиция парализована, дезертирство милиционеров. – Вечером срочный отъезд Керенского с Варшавского вокзала, автомобили повстанцев с пулемётами не успевают его захватить. («Первая пуля Керенскому!»)
Остальные министры перебрались в штаб Округа под охрану (Некрасов вообще исчез). Но Округ не имеет военной силы даже для собственной защиты: невышедшие полки как бы нейтральны. – ЦК к-д затаённо собрался к ночи на совещание на частной квартире на Фурштадтской. (Большевики? их завтра уже и не будет, они могут интересовать только юмористов; но народ! – оказался варвар, податливое дитя, и вот мы распадаемся от революции; а всё виноват царь: почему он не делал уступок обществу раньше?)
Долгий вечер в Таврическом заседает рабочая секция СРСД, впервые при большинстве большевиков, принята их резолюция: Контрреволюция надвигается справа; ввиду кризиса власти настаивать, чтобы Съезд Советов взял всю власть. – Блейхман: Место ВП – в Петропавловской крепости! Троцкий перед дворцом к пулемётчикам: Теперь власть должна перейти к Советам! – К полуночи Таврический густо окружён вооружёнными толпами. «Надо арестовать Исполнительный Комитет!» Речи перед толпой Троцкого, Зиновьева, Нахамкиса-Стеклова. «Петроградский гарнизон первый начал революцию и первый её закончит». – Руководящая советская группа в затруднении: действенно выступить против предприятия большевиков невозможно психологически и нецелесообразно политически. С полуночи в Таврическом соединённое заседание ЦИК СРСД и ИК СКрД: Пытаются с оружием в руках навязать свою волю демократии; это предательство революционной армии и измена делу революции! – На заседании Троцкий дерзит, что будет апеллировать к Интернационалу. – Наконец на защиту Таврического прибыл бронедивизион.
Всю ночь на 4 июля на петроградских улицах движение автомобилей и вооружённых групп, безцельная стрельба, есть жертвы; и грабежи магазинов. – У Кшесинской ночное совещание ЦК, ПК большевиков с участием Троцкого: останавливать или развивать? Вся стратегия давно уставлена на переворот, а тут – и правительственный кризис, будет ли лучший момент? Не прямо свергать ВП, но «убедить ЦИК взять власть». (Как поведёт себя провинция? – но Петроград до сих пор успешно вёл всё.) «Рекомендуется немедленное выступление рабочих и солдат, чтобы выявить свою волю». Воззвание: ВП распалось, нужна новая власть. Вся власть Всероссийскому Совету! – Ночью Зиновьев по телефону вызывает на завтра кронштадтцев. – Ленин, приехав утром, всё одобрил.
Ещё ночью, предупредить переброску мятежных матросов в Петроград, морское министерство шлёт весьма секретную телеграмму Командующему БФ адм. Вердеревскому: чтобы ни один корабль не мог идти в Кронштадт, не останавливаться перед потоплением такового подводной лодкой. – Вердеревский оглашает эту т-му на открытом заседании Центробалта. Взрыв матросского гнева. – Но из Кронштадта, где боевых кораблей нет, утром 4 июля посылается на подсобных судах около 7 тысяч вооружённых матросов. Они высаживаются у Николаевского моста в Петрограде и колонной идут к дому Кшесинской. – Митинг. Ленин с балкона: против ВП! против социал-предателей в СРСД! – но не указывает конкретных действий. Направляет матросов к Таврическому дворцу. Идут, не поняв ясно, что делать. – И все вчерашние столичные полки и заводы; прибывают полки из Петергофа, Ораниенбаума, Красного Села, всех – к Таврическому! «Долой министров-капиталистов!» «Вся власть Советам!» Но нет приказа, кого арестовывать, и это расслабляет манифестантов. – Расчёты Ленина. «Вся власть Советам», но не этому Совету, этому только вначале взять власть и прикрыть нас, на них не ополчится вся ДА и провинция, как на нас бы. «Вся власть Советам», но этимн е дать и говорить.