Красное на красном
Шрифт:
— Сварите мне шадди, да покрепче. И принесите хроники начала царствования Франциска Оллара.
— Ваше Высокопреосвященство будет готовить проповедь? Тогда могут понадобиться житие святого Фабиана и послание Франциска Оллара Эсперадору?
— Когда они мне потребуются, я скажу. А сейчас мне нужны только хроники, причем написанные сторонниками Раканов.
2
Олларианские хроники называли победу Франциска славной и величайшей, записи проигравших кричали о подлом предательстве, но Его Высокопреосвященство интересовали именно они, ведь Альдо Ракана не занимал гороскоп победителя. То, что искал принц, было связано
Сильвестр славился своим умением читать между строк, но на первый взгляд ничего таинственного в этой пятерке не было, а хроники лишь подтверждали то, что Дорак и так помнил.
Франциск Оллар вторгся в Талигойю весной и быстрым маршем прошел от марагонских границ до Аконского поля, где ему преградила путь армия под командованием маршала Эктора Придда, заметно превосходящая противника. Хронист Франциска утверждал, что талигойцев было больше в четыре раза, летописец дома Эпинэ говорил о двукратном превосходстве. Как бы то ни было, марагонский бастард, сыграв на рыцарской гордости или (как считал Сильвестр) глупости, обманул и разбил Придда. Все бы закончилось уже у Аконы, если б не дружины Шарля Эпинэ, прикрывшие то ли бегущих, то ли отходящих «с развернутыми знаменами» талигойцев.
Эпинэ удалось разрушить переправы через полноводную Вибору. Придд и остатки его армии, оторвавшись от преследования, отступили к столице, куда подоспел со своими людьми кэналлийский герцог Рамиро Алва. Оллар перешел Вибору выше по течению и к середине лета достиг стен Кабитэлы. Было предпринято несколько штурмов, но город выстоял, после чего Франциск перешел к осаде. Талигойцы во главе с королем Эрнани поклялись погибнуть, но не сдаться, причем жены решили разделить судьбу мужей. Оборону возглавил маршал Придд, как утверждали летописи, опытный военачальник и отменный боец.
Придд был воплощением рыцарской чести, но эпоха рыцарства уходила в прошлое. В городе вспыхнул мятеж, который тем не менее удалось подавить. В тот же вечер слабый здоровьем Эрнани созвал Полный Совет и в присутствии всех находившихся в Кабитэле Людей Чести с женами и наследниками объявил, что не в силах далее нести на своих плечах бремя власти и передает ее до конца осады регенту, которого изберет Совет. Были названы два имени — Алана Окделла и Эктора Придда, большинство поддержало последнего. Совет прервало известие об ультиматуме Франциска, в оскорбительной форме требовавшего сдать Кабитэлу и признать его королем.
Осажденные ответили решительным отказом. Донести решение Совета до Оллара вызвался герцог Алва, который воспользовался этой возможностью, чтобы сговориться с врагом. Ночью Алва и его воины вошли во дворец. Регент и король были убиты, а предатель через подземный ход провел в Кабитэлу воинов Оллара, которые вместе с людьми Алвы захватили врасплох защитников города и открыли ворота. Королеве с наследником, графом Михаелем фок Варзовом и Аланом Окделлом удалось бежать через другой потайной ход, о котором знали лишь талигойские королевы.
Когда Бланш с сыном оказались в безопасности, Окделл их оставил и вернулся в город, чтобы покарать изменника. Ему удалось убить Алву, но сам Алан был схвачен и в тот же день казнен, а хронисты всех мастей обмакнули перья в чернила и вывели: «В третий день Осеннего Ветра 399 года круга Молний Франциск Оллар захватил столицу Талигойского королевства Кабитэлу…»
Все предельно ясно, кроме одного — что заставило Альдо и Робера вспомнить об этой истории, а ведь было что-то, вынудившее двоих оболтусов корпеть над старыми бумагами. Проще всего предположить, что они ищут клад, но какой? Что могло исчезнуть в третий день Осеннего Ветра? Франциск был коронован той же короной, что и Эрнани, фамильный меч Раканов до сих пор висит в тронном зале, сведений о том, что из дворца пропало нечто ценное, не сохранилось. Никаких тайн за убитым королем не числилось, его отречение и завещание были оглашены на Полном Совете, их текст приведен во многих хрониках. Может быть, Альдо ищет потайной ход? Но если о «Дороге королев» кто-то и знает, то это Матильда, да и кому он нужен, этот ход, даже если он сохранился? Вряд ли Эпинэ с Раканом собираются вдвоем проникнуть во дворец, убить Фердинанда и захватить власть, тем более, покои Олларов находятся в новой части дворца. Может, Альдо захотел сравнить свой гороскоп с гороскопом своего предка? Но тогда при чем здесь предатель и остальные и почему нет победителя и Шарля Эпинэ?
Когда кардинал с раздражением отодвинул от себя пыльные свитки, уже рассвело, времени оставалось лишь на то, чтобы доехать до Ружского дворца, где собирался Высокий Совет. Ночь прошла впустую, если не считать того, что Его Высокопреосвященство выпил море шадди и двадцать с лишним раз прочел то, что и так знал. Ни намека на тайну, все просто и понятно, и все же… Все же наследник Раканов что-то ищет, а наследник Эпинэ ему помогает. Сильвестр терпеть не мог, когда чего-то не понимал, а здесь он не понимал ничего.
3
Зал Высокого Совета со времен Франциска изменился мало, разве что прибавилось трофейных знамен и в углу появились большие часы в футляре черного дерева. Разумеется, занавеси и обивку стен несколько раз меняли, но новые в точности повторяли старые. Входя в обитый алым морисским шелком зал, украшенный олларианскими символами, кардинал поймал себя на том, что думает о давным-давно умерших людях. Вдова Алана Окделла прокляла Олларов, посулив победившим предательством от него же и сгинуть. Неприятное пожелание… Зря он убил столько времени на старые басни, можно подумать, у него нет других забот.
Кардинал хмуро оглядел собравшихся. Высокий Совет… Еще одно детище Франциска Оллара, похожий и не похожий на существовавший при Раканах Полный Совет. Тот мог отстранить короля от власти и назначить регента, этот выслушивал подписанные Его Величеством законы и указы и иногда «нижайше просил».
Франциск был великим человеком, правил двадцать шесть лет, но сделанного им хватило на четыреста, почти на четыреста… Закатные твари, да что с ним сегодня такое?! Кардинал, злясь в первую очередь на себя, оглядел собравшихся сановников. Как всегда, Люди Чести со своими бородками уселись у окна, потомки безродных сподвижников Франциска заняли место под шпалерой с Победителем Дракона, а хитрые и трусливые устроились посередине. Часы пробили десять раз, кансилльер Штанцлер поднялся, чтобы объявить заседание Высокого Совета открытым, но в самый торжественный момент двери распахнулись, и на пороге возник Первый маршал Талига Рокэ Алва.
— Прошу прощения, господа!
Кардинала всегда удивляла способность кэналлийца произносить самые любезные фразы таким образом, что они превращались в оскорбления. Этот человек упивался чужой ненавистью так, как другие богатством или властью.
— Несомненно, герцог, вас задержали дела государственной важности, — сухо обронил кансилльер.
— Можно сказать и так, — сверкнул зубами Алва, усаживаясь между кансилльером и Ги Ариго. Рокэ был верен себе — эти двое его ненавидели более других. Впрочем, кардинала Сильвестра они ненавидели сильнее. Красавец-маршал их всего лишь оскорблял, кардинал ими правил.