Красное на красном
Шрифт:
— Эр маршал…
— Уехал.
Хуан отдернул занавеси, впуская послеполуденное солнце. Какой же сейчас может быть час?
— Пятый час пополудни, сударь, — сообщил кэналлиец, — возможно, вам будет интересно, что началась война.
Часть третья
«Le Mat» [121]
Il n'у a point d'accidents si malheureux dont les habiles gens ne tirent quelque avamage, ni de si heureux que les imprudents ne puissent tourner a leur pr'ejudice. [122]
121
«Шут» — высший аркан Таро. Символизирует начало нового цикла жизни, неожиданные события, способные все перевернуть.
122
Не бывает обстоятельств столь несчастных, чтобы умный человек не мог извлечь из них какую-нибудь выгоду, но не бывает и столь счастливых, чтобы безрассудный не мог обратить их против себя (Франсуа де Ларошфуко).
1
Квентин Дорак в парадном черном облачении торжественно проследовал к кардинальскому креслу, готовясь выслушивать пустопорожнюю, ничего не решающую болтовню. Триумфальный зал, где заседал Совет Меча, по праву считался одним из красивейших в Новом Дворце, но кардиналу было не до мрамора и бронзы — положение было, мягко говоря, непростым. Поступившие из Варасты известия означали одно — войну. Самую мерзкую из всех войн, когда враг известен, он везде и при этом нигде. С армией, пусть и превосходящей по численности, справиться можно, особенно имея таких полководцев, как Рокэ и Варзов, но что делать с отрядами бирисских головорезов? И что делать с врагами, занимающими обитые черным атласом кресла Лучших Людей? Уничтожить? Или еще не время…
123
«Туз Мечей» — младший аркан Таро. Символизирует зерно силы, новое действие, волевой акт. Это решимость, мужество, инициатива. П.К. — саморазрушение, деградация, подрыв жизненных сил.
Его Высокопреосвященство не сомневался, что кансилльер и его сторонники рады и счастливы, но владели они собой отменно. На полном лице Штанцлера застыло выражение озабоченности и тревоги, братья Ариго и Килеан казались возмущенными, Придд, наоборот, оставался невозмутимым, но на его каменной физиономии что-то прочесть всегда было трудно. Пожалуй, тяжелей понять только Рокэ.
На совет Первый маршал Талига явиться соизволил, и при этом отнюдь не походил на страдающего от похмелья, хотя его вчерашняя выходка повергла в шок даже Штанцлера. Можно презирать короля, но нельзя заявлять об этом гонцам и слугам, не понимать этого Алва не мог, именно поэтому Сильвестр и решил, что Ворон был беспробудно пьян. Кардинал с удовольствием бы сказал маршалу все, что о нем думает, но ограничился холодным кивком. Кэналлиец небрежно поклонился в ответ, изящным жестом придержав шпагу, сел между Приддом и Килеаном и что-то весело сказал последнему. Людвига передернуло. Рокэ был неисправим, но сейчас было не до него. Начавшуюся войну Талиг выиграет или проиграет не сталью, а золотом и чернилами.
Зашипели, готовясь пробить, часы, и с первым ударом распахнулись огромные двери черного дерева, украшенные вызолоченными накладками в виде остро отточенных мечей. Грянули фанфары, в Триумфальный зал вступила королевская чета, и Лучшие Люди встали, приветствуя Их Величеств.
Король был в черном и белом, королева в белом и черном, он казался взволнованным, она испуганной и печальной. Любопытно, она уже переговорила с братьями или еще нет? Впрочем, сейчас кардинала больше занимал Оллар. Сильвестр двадцать с лишним лет отучал Фердинанда от государственных посиделок и отучил, но война есть война, а король есть король, даже если не правит, а лишь сидит на троне. По Кодексу Франциска Его Величество должен вести Совет Меча и в завершение оного подписать соответствующий манифест.
Манифест был готов еще вчера, каждая строчка тщательно выверена, но Дорак свято следовал форме, по своему усмотрению распоряжаясь содержанием. Фердинанду придется выслушать Лучших Людей и лишь после этого поставить под документом свою закорючку.
Вечером Его Высокопреосвященство долго объяснял Его Величеству, что, когда и как говорить, и тот как будто бы запомнил. Кардинал в который раз со злым восхищением взглянул на портрет первого из Олларов, по милости которого кардинал Талига на Совете Меча обречен на молчание. Марагонец исходил из того, что король — все, кардинал — ничто, теперь роли поменялись, так что старый обычай придется ломать. Разумеется, не сейчас, а после войны, когда все успокоятся.
Фердинанд подвел Катарину к высокому креслу, подождал, когда та сядет, тяжело опустился рядом и с придыханием произнес заученные слова:
— Садитесь, господа. Мы собрали Совет Меча, чтоб выслушать и обсудить новости из Варасты. Господин кансилльер, доведите все, что вам известно, до Лучших Людей Талига.
Штанцлер вышел вперед, его лицо было недовольным, в руке он держал какие-то бумаги. А выглядит Август неважно, может, если подождать, сам умрет? Сколько же старому пройдохе лет? Фок Варзов старше кансилльера на год или два, но маршал — стальной клинок, а Штанцлер — подушка для булавок, хотя злорадствовать не приходилось, собираясь на совет, Сильвестр вдосталь налюбовался на собственное отражение, пытаясь с помощью аптекарских штучек скрыть бледность и темные круги под глазами. Нужно больше спать, пить меньше шадди и забыть о глупостях вроде пропавшего Арамоны и спятившего астролога. Штанцлера он переживет, хотя это потребует некоторых усилий, но сначала дождемся новостей из Агариса. Любопытно, огорчится кансилльер, узнав о смерти Альдо Ракана, или обрадуется? Скорее всего обрадуется и постарается подтянуть к себе сторонников изгнанника. Тут, если не промахнуться, можно накрыть всех раз и навсегда, а пока пусть читает свою бумагу.
— Мой король, — экий ты проникновенный, с таким голосом в священники идти, а не коронами играть, — моя королева, Ваше Высокопреосвященство, господа. Мы получили весьма неутешительные известия из Варасты. Бирисские вожди совершили ряд набегов…
Что именно совершили бириссцы, Сильвестр узнал еще позавчера. Барсы дождались, когда сошел снег, и прыгнули. В первую ночь погибли две деревни, во вторую — четыре, в третью — еще три. Бириссцы появлялись из ниоткуда, и они не грабили, а жгли и убивали. Слухи о том, что седые дикари сотворили с соседями, распространялись, как степной пожар, заставляя крестьян бросать дома и засеянные поля, колоть скот и бежать. Губернатор Варасты доносил, что на одно разоренное село уже сейчас приходится три, если не пять покинутых, и это только начало.
Толпы голодных на дорогах, страх, отчаяние, злоба на власти, которые не могут защитить… Из этих семян к зиме вырастет неплохой бунт. Конечно, его подавят, но сколько на это уйдет сил и средств! Уже теперь очевидно, что своего хлеба не хватит. Зерно придется закупать втридорога, причем не год и не два, а самое малое лет пять.
С бирисской заразой можно покончить лишь одним способом — оставить Варасту и укрепить западный берег Рассанны, превратив восточный в пустыню. Бириссцы не пашут и не сеют, а только грабят, они не смогут ничего взять с разоренной провинции, и им не прорваться через быструю, многоводную реку, особенно если ее берега как следует охранять. Между Саграннскими горами и Рассанной вновь будет дикая земля, но это лучше затяжной драки, которая сожрет груды золота и тысячи жизней. Когда загнил палец, его отрезают, чтоб спасти руку, а когда загнивает рука, нужно отрезать и ее, чтобы спасти жизнь. Налоги, конечно, придется поднять. Хлеб хлебом, армия армией, но надо будет и холтийскому кану заплатить. Пусть Кульбабе накормит лошадей в кагетских садах, тогда бириссцам придется повернуться к Варасте спиной и спасать своего Адгемара.
Старый лис, без сомнения, знает, что творят его союзники, вопрос в том: сам ли Адгемар спустил их с цепи или (разумеется, с его согласия) это сделал кто-то другой. Кто-то… выбор невелик. Дриксен, Гаунау, Гайифа, Агария. У других просто не хватит денег.
— Мы, узнав о нападении, пожелали видеть посла брата нашего Адгемара Кагетского, — перебил кансилльера Фердинанд, которого никто не уполномочивал никого вызывать. Дело короля было выслушать доклад и предложить говорить Лучшим Людям.
Штанцлер поклонился.
— Посол королевства Кагета казарон Бурраз-ло-Ваухсар из рода Гурпотай ждет за дверью. С ним по праву Золотого Договора [124] посол Гайифской империи конхессер [125] Маркос Гамбрин.
— Мы желаем с ними говорить. Пусть войдут.
2
Посол был красив и значителен — кагеты по праву считались красивым народом. Рядом со статным Бурразом похожий на худосочный грибок гайифец казался еще меньше, чем был на самом деле, но его присутствие говорило о многом.
124
Золотой Договор был заключен в 178 году Круга Скал по инициативе королевства Талиг и Гайифской империи и подписан всеми существовавшими в то время государствами Золотых земель, кроме Холты и Кир-Риака. Целью договора было зафиксировать сложившийся в результате Двадцатилетней войны баланс сил и сформировать правила, облегчающие ведение дипломатических переговоров и решение спорных вопросов. В частности, Золотой Договор предусматривает «право присутствия». То есть в экстренных ситуациях дипломат, ведущий переговоры на чужой территории, может пригласить в качестве свидетеля и третьего лица представителя любой из стран — участниц Золотого Договора.
125
Советник (гайи) — один из высших штатских чинов гайифской иерархии.