Красные камзолы
Шрифт:
Это хорошо, что люди сами смогли себе объяснить, почему вдруг швед с одной руки два раза подряд выстрелил. Только вот местным шмонать тело моего современника… не надо им этого.
Я насупился и наклонил голову.
— Не вру, ваше высокоблагородие. Виноват, ваше высокоблагородие. Только вот у нас же вроде другая задача. Может, в ближайшем городе какого-нибудь полицеймейстера озадачим? Нехай ковыряются, это их работа.
Майор Стродс гневно сверкнул глазами, но вслух сказал другое.
— Ступай пока. Ребята говорят, ты в лекарском деле смыслишь. Попробуй помочь солдату.
До рассвета никто из моей дюжины так и не заснул. Две пары ходили караулом вокруг карет со спящими боярами. Степан остервенело чистил свой мушкет. Запальное отверстие, полка, ствол внутри и снаружи — все уже было отдраено до зеркального блеска, а он все тер и тер ружье ветошью. Никита кипятил воду в одном чугунке, а во втором взялся варить кашу на утро. Я возился с Еремой.
Пуля попала ему в ногу чуть ниже таза. Нехорошо так попала, выворотила кусок мяса. После укола промедола Ерема перестал стонать. После второго — поплыл. Я заставил его слопать антибактериальную таблетку и на всякий случай вколол в задницу какую-то хрень, про которую было написано что она от сепсиса. Какая-то современная версия пеницилина. Если, конечно, я правильно понял смысл этих иностранных закорючек в инструкции. Пуля прошла бедро ногу насквозь, выдрав изрядный кусок мяса на выходе. Крови натекло изрядно, хотя ребята достаточно быстро перетянули рану повязкой. Что-то не нравится мне, с каким напором кровь вытекает Как бы там артерия не была повреждена. И что я могу сделать в такой ситуации? Я, конечно, зашью раны и наложу повязку, но поможет ли? Я ж не знаю что там пуля внутри ноги натворила… Другое дело, что до ближайшего хирурга, умеющего сшивать сосуды отсюда расстояние лет в двести. Так что делаем умный вид, притворяемся что умеем лечить и молимся. Авось эффект плацебо сработает и оно само все заживет.
С пыхтением ковыряюсь с ногой Еремы. Алешка помогает с повязками, прижимает, держит где скажу. Сашка с горящей веткой в руке обеспечивает освещение. И жалуется на жизнь. Жертва, блин!
— Я трус, Жора! — причитает надрывом в голосе Сашка. — Я в бою в обморок упал!
Я продолжаю шить. Буркнул в ответ:
— Ну трус и трус. Что теперь, обосраться, что ли?
— Ты не понимаешь — с отчаяньем прошептал Сашка, а в глазах его застыли слезы.
Ну блин, нашел время для рефлексий.
— Не о том думаешь, Сашка. Ты сегодня важный опыт получил.
— Да какой опыт? Что я трус?
— Такой опыт. Когда тебе судьба выпадет ночью караульного в ножи брать — шею ему не режь. Мало ли какой он себе шарф там намотал? Вдруг такой же как ты — тощий мерзляка? Просто рот ему закрой так же, как этот тать тебя схватил, а другой рукой снизу в бочину коли, под ребра. В почки там или в печень. Понял? Тогда и сам задачу выполнишь, и часовой ныть не будет поутру. Мертвецам без разницы, знаешь ли, струсили они или нет.
На измученном лице Еремы появляется робкая улыбка. Раз я во время операции шучу про мертвецов — значит, не боюсь плохих примет. Теперь Ерема верит, что он выживет.
Глава 20
Когда я закончил возиться с Еремой, меня вызвал к себе на беседу господин секунд-майор Стродс. Прямо вот так вот взял и официально вызвал. То есть он мог бы просто от кареты крикнуть — эй, мол, поди сюда. Но нет. Подозвал солдата и приказал, чтобы этот солдат вызвал меня. Никита, конечно, немного удивился, но приказ выполнил. Прошел целых четыре шага в сторону костра, встал по стойке "смирно" и по всей форме доложил, что меня, мол, вызывает к себе его высокоблагородие господин секунд-майор.
Интересный человек наш полковой квартирмейстер. Высокий, тощий и полностью седой пожилой мужчина лет пятидесяти. Прослужил два десятка лет на интендантской должности — а у самого телосложение как у Кощея Бессмертного, кожа да кости. И пронзительный взгляд выцветших серых глаз, слегка прищуренных от близорукости. Ему бы в кино гестаповцев играть. Одеть в форму от Хуго Босса, дать в руки плетку или стэк… Как-то не вязалась его внешность с должностью бухгалтера и снабженца. Ведь те по стереотипам должны быть жирными, с жадными сальными глазками…
Ну, подхожу, что ж делать. Встаю навытяжку перед распахнутой дверью кареты, смотрю на сидящего внутри секунд-майора, изображаю пожирание глазами начальства.
— Рассказывай. Все в подробностях. Как шел бой, чем закончился, что делал напавший, что делал ты.
Я слегка замялся.
— Ну, нападавший был один. Я, значит, проснулся… ну, до ветра сходить, а он тут полез. Ну…
Генрих Филиппович шлепнул ладонью по дивану кареты.
— Не так. Давай подробно. Где ты лежал? Где стояли караульные? Что видел? Какое решение принял и почему?
В общем, начал бомбить меня наводящими вопросами. Я аж вспотел, пытаясь объяснить свое это "чувствую", и при этом не упоминать гудок электрички и прочую мистику. Допрашивал майор Стродс умело, чувствовался большой опыт. Да уж, несладко приходится полковым каптернамусам и фуриерам при таком-то начальнике! Очень уж дотошный и въедливый.
Где-то через четверть часа расспросов майор подвел итог.
— Итак, он был один. При этом напал на обоз, охраняемый дюжиной солдат. И, по твоим утверждениям, атака была проведена так, что если бы не толстый шарф на шее солдата — он мог бы добиться успеха. Вопрос: что было целью его атаки? Не думаю, что он бы смог бы ножом перерезать всю дюжину, а потом забрать сундук с казной. Второй вопрос: где его лошадь? Где его слуга, если таковой был? Где его опорный лагерь, если таковой был?
— Ваше высокоблагородие, прошу прощения… но мне кажется…
Раздраженный хлопок Стродса.
— Если кажется — креститься надо. Ты солдат или мнительная барышня?
Поправляюсь:
— Виноват! Я считаю, что целью были вы.
Стродс одобрительно кивает.
— Продолжай! Откуда такие выводы?
— Ну так. Казну один не унес бы. Да и вряд ли он нуждался в деньгах. Вот, посмотрите, какой я у него трофей взял — достаю один золотой слиточек и протягиваю его секунд-майору.