Красные рельсы
Шрифт:
В глазах молодой женщины сверкнул холодный огонек.
— Я не хочу этих денег, мистер Конкэннон. Мне противно прикасаться к ним и даже думать о них. Если вы этого не понимаете, наш разговор бесполезен.
Конкэннон отпрянул, словно его ударили по щеке.
— Я одного не пойму, миссис Аллард. Объясните, сделайте милость: чего вы, собственно, хотите?
— Оправдать своего мужа, только и всего. Я надеялась, что смогу доверять вам как его другу. Но если вы считаете его соучастником ограбления, то значит, я ошибалась…
Конкэннон грустно улыбнулся.
— Лучший способ доказать невиновность Рэя, — это найти настоящих грабителей. Скажите, вы видели этого человека раньше?
Он достал фотографию Эйба Миллера и показал ей.
— Нет, никогда. Кто это?
— Его зовут Эйб Миллер. Рэй упоминал при вас это имя?
— Не помню. А почему вы спрашиваете о нем?
— Он специалист по нитроглицерину. Кое-кто считает, что взрыв сейфа в поезде — его рук дело.
Атена выпрямилась, и ее лицо вновь стало враждебным.
— Понятно. Вы думаете, что Рэй и этот человек были сообщниками и договорились вместе ограбить поезд?
— Пока что я ничего не думаю, — сказал Конкэннон терпеливо. — Я просто задаю вопросы. А потом попробую составить мнение.
Он отодвинул тарелки с остатками мороженого и пирога.
Когда они сели в экипаж, он спросил:
— Как по-вашему, повар хорошо дерется?
Она посмотрела на него холодно, почти надменно.
— А что?
— Завтра я еду на землю криков, на один или два дня. Может быть, ваши злодеи решат, что я бросил дело. Но если нет — вам может понадобиться охранник. Пожалуй, Пат подойдет лучше всех.
— Почему?
— Потому что он в вас влюблен.
Некоторое время они ехали молча.
— Мистер Дункан не трус, если вы это имеете в виду, — сказала она, глядя прямо перед собой.
— Отлично. Тогда попросите его встречать вас у подъезда утром и провожать домой вечером.
— Он это уже делает. Обычно.
— Но вчера вечером не сделал.
Они выехали на шумный перекресток Гранд-Авеню и Бродвея, затем повернули к северным районам.
— Да, вчера не сделал, — тихо сказала Атена.
— Не скажете ли, почему?
Бледное лицо миссис Аллард казалось светлым пятном в полумраке фиакра.
— Вчера вечером, — сказала она, — я ходила к Рэю. У Конкэннона мороз пробежал по коже. Он посмотрел на нее.
— Вы хотите сказать, что ходили на кладбище одна?
— Я наняла повозку, и кучер подождал меня у ворот. Конкэннон помолчал, затем откашлялся.
— Обещайте мне больше этого не делать. По крайней мере, пока я не разберусь в этой истории.
Она смотрела в темноту, и он чувствовал, что мысли ее витают где-то очень далеко.
Наконец они подъехали к частному пансиону. Атена протянула ему руку.
— Извините, что подвергаю вас опасности, — сказала она.
— Ничего. Моя работа всегда связана с определенным риском.
— Вы поможете мне отстоять честное имя Рэя, мистер Конкэннон?
— Попробую. Но пока что вам лучше последовать совету ваших доброжелателей и на время уехать из Оклахома-Сити.
— Нет. Здесь мой Рэй, и я никуда отсюда не уеду.
Проводив Атену Аллард, Конкэннон отправился на вокзал, где обнаружил Джона Эверса сидящим за столом с сигарой в зубах. Дивизионный инспектор с минуту разглядывал его, не говоря ни слова.
— У вас ужасный вид, — вымолвил он наконец.
— Примерно так же я себя и чувствую. А вас, я вижу, в Форт-Силл надолго не задержали.
— Как раз успел на первый чикагский поезд. Ох, Конкэннон, не дай вам Бог когда-нибудь стать дивизионным инспектором. Что это у вас там?
Конкэннон положил коричневый пакет на стол. Эверс заглянул в него и присвистнул.
— Это с поезда?
— Думаю, да.
Конкэннон плюхнулся на плоский стул и усталым голосом поведал инспектору о последних событиях.
— Осталось найти еще девяносто семь тысяч пятьсот долларов — и дело можно закрывать, — бодро сказал Эверс. — В компании будут рады узнать, что вы приближаетесь к цели. — Он осмотрел конец сигары: тот горел безупречно ровно. — Кстати, мне предстоит докладывать на заседании совета в Чикаго. Меня обязательно спросят, как продвигается ваше расследование и когда ожидать результатов…
С такими людьми, как Эверс, не спорят. Их вежливо выслушивают, одобрительно мычат и бегут выполнять распоряжения.
— Я убежден, что ключ к этой загадке у вдовы Аллард, — сказал инспектор. — К счастью, она не послушала вашего совета и не покинула город. Потрясите ее, Конкэннон. Вы это умеете.
— Она все еще любит Рэя, — холодно ответил Конкэннон, — и, кажется, будет любить всегда.
Эверс улыбнулся:
— Женщины — самые изменчивые существа в мире. А в любви — и подавно. Назначьте ей встречу, заставьте ее разговориться. Рано или поздно она даст вам ключ.
Он встал и с наслаждением потянулся.
— Возможно, — язвительно сказал Конкэннон. — Но тогда подскажите, как помешать этим двум бандитам ухлопать нас, пока я буду искать ключ миссис Аллард.
— У вас есть опыт, Конкэннон. Вы сами знаете, как поступать в таких случаях. Между прочим, советую разыскать и Миллера. Раз Марвин Боун считает, что вам нужно ехать на землю криков, отправляйтесь туда. Боун обычно знает, что говорит.
— У него к тому же неплохо получается валить свою работу на других.
Эверс сочувственно улыбнулся.