Красные врата
Шрифт:
Рогбольд вскочил на постели, его колотил озноб. Давно он не видел этот сон и надеялся, что избавился от него навсегда. Но вот он вернулся и принёс старую боль. Рука невольно потянулась к горлу, но ошейника там не было. Его там не было уже давно — Рогбольд снял его после того, как отомстил врагам, сорвав атаку драконов Кайена на Шарадрим.
Немного придя в себя, Рогбольд осмотрелся, но не сразу понял, где находится. Всё вокруг казалось чужим и незнакомым. Наконец, разум вернул его в реальность, и он, закрыв глаза, с облегчением откинулся на подушку. Нахлынули последние воспоминания. Они говорили о том, что он должен быть мёртв, но всё
Рогбольд любовался фламбергом и чувствовал, что он — его! Эта мысль доставляла ему радость. Казалось, в мире нет ничего прекраснее этого змеящегося лезвия, так легко сокрушающего врагов.
— Мечта! — прошептал Рогбольд, скользя глазами по изгибам клинка, лаская взглядом вправленный в эфес самоцвет, который, должно быть, стоил целое состояние.
Меч, достойный истинного воина!
Рогбольд чувствовал, что по праву владеет им. Разве не он поверг морских змеев и пиратов без счёта? Не он ли спас лесовиков и их ничтожный Туманный Бор, никому не нужный, жалкий зелёный островок, над которым они так трясутся? Разумеется, именно он — настоящий герой! Эти болваны, не способные сами защитить собственный город, должны поставить ему памятник из чистого золота. Рогбольд усмехнулся, представив своё трёхметровое сверкающее изображение. Найгдар засветился, по нему пробежали зелёные искры, он потеплел и тихо зазвенел. На лезвии проступила непонятная надпись, и Рогбольд уставился на неё, заворожённый. И вдруг он понял смысл написанного, хоть и не знал языка, на котором обратился к нему фламберг.
— Araissfejiamniba, — сказал клинок.
— Приветствую тебя, воин, — прочитал Рогбольд.
Огненные символы проступали на мече, но их значение вспыхивало у него прямо в голове.
— Diammarelarridesejia.
— Я рад, что ты жив, — читал Рогбольд.
— Gatterriah kellima tergema harmida zamina essida leriah, ak lehiar tergema vellina mahrius.
— Я всегда буду говорить с тобой на своём языке, чтобы только ты понимал меня.
— Taite remmada wekliah tergema veriul mannida il zervidal. Hellima seria gessi danival kejioh tergema. Elfes kalliss fоsdiah jerrima nerila piollej tergema daerrae hissia yettiam. Il mecrima serfa tergema vuttiga. Il hegida tergema suiss. Tergema wella opigel mahrimus u leddeim ariz mah. Tergema oqella gokkehem nerridas u lewe fardia kselima. Fejerr tergema lewe mahrimu uttiger?
— Ты великий воин, и поэтому я помогу тебе снискать славу. Но здесь тебе больше нечего делать. С лесовиками ты не совершишь настоящих подвигов. Я знаю, что тебе нужно. Я укажу путь. Ты должен слушать меня и следовать за мной. Ты сокрушишь великие армии и станешь героем легенд. Готов ли ты стать моим спутником?
Надписи на клинке исчезли, словно растаяв. Казалось, Найгдар ждёт ответа.
— Да, — Рогбольд кивнул, — я готов следовать за тобой и снискать славу, которую ты обещаешь!
Фламберг вспыхнул, рукоять раскалились так, что Рогбольд вскрикнул и хотел отпустить её, но невидимая сила крепко держала его ладонь. Он почувствовал, как нечто проникает в него, пронизывает тело, оплетает разум, поглощает волю. Он опустился на пол, не в силах стоять на ногах.
— Теперь мы — одно целое! — сказал меч, и Рогбольд потерял сознание.
Когда он пришёл в себя, то снова лежал на кровати, а рядом с ним сидела прекрасная женщина в белом платье. Заметив, что он открыл глаза, она улыбнулась и сказала:
— Доброе утро! Как ты себя чувствуешь?
— Что случилось?! — спросил Рогбольд, поворачивая голову, чтобы увидеть фламберг.
Тот, как он и предполагал, висел на стене.
— Мы нашли тебя на полу без сознания. Ты держал в руке свой меч, — женщина указала на фламберг. — Зачем ты встал, ведь ты ещё слаб?
— Не знаю. Должно быть, мне захотелось поглядеть на него.
— Понимаю. Наши воины рассказывали, что во время битвы он светился и поражал врагов так быстро, словно поглощал их души.
— Возможно, так и было. Как тебя зовут?
— О, прости. Моё имя — Алия.
— Что ты здесь делаешь?
— Присматриваю за тобой. Я лекарь.
— И как идёт моё выздоровление? Можно надеяться, что я когда-нибудь оправлюсь?
— Без сомнения, — она не поняла шутки. — Ещё три-четыре дня, и сможешь встать с постели.
— Приятно слышать. А скажи, Алия, ты была здесь, когда меня нашли на полу?
— Да, доблестный.
— Давно это было?
— Вчера утром.
— Скажи, а ты видела меч?
— Да, ты держал его.
— А когда меня подняли и перенесли в постель, он… — Рогбольд запнулся, подбирая слова. — Словом, расскажи, что вы сделали с фламбергом.
— Страж Замка, Корвейн, оказался поблизости. Он увидел, что мы спешим в твои покои (нас вызвала твоя сиделка — она услышала стук падающего тела), и присоединился к нам. Когда мы вбежали и увидели тебя, то сразу перенесли в постель, а Корвейн поднял меч и убрал в ножны, а затем повесил на стену, где он находится и сейчас. Ведь это он помог одолеть пиратов, а значит, обращаться с ним следует почтительно.
С этим Рогбольд был совершенно согласен.
— Ты права, — сказал он. — Что ж, значит, мы победили?
— Конечно, доблестный.
— А как справились с оставшимися змеями?
— Их одолели наши маги. Они не очень сильны, но вместе смогли. Будь ящеров больше, им бы, конечно, не удалось победить всех, но благодаря тебе и меткости бомбардиров катапульт Туманный Бор спасён.
— А ты знаешь что-нибудь про Грангнеха?
— Он мёртв! — сообщила Алия с торжеством. — Доблестный Рэмдал сокрушил его и забрал молот, которым этот грязный пират убил великого Арданея, нашего короля, и славного Колмера, да упокоятся их души в Обители Героев!
— Понятно. И где сейчас этот молот?
— В Зале Трофеев. Почему ты спрашиваешь?
— Мне показалось странным, что он светился во время боя. Словно на него было наложено заклятье.
— Так и оказалось, — Алия кивнула. — Наши маги осмотрели его и выяснили, что молот был заколдован. Они не знают, как именно, но утверждают, что это чёрная магия. Колдовство Звезды! — понизив голос, добавила Алия. — Снять заклятье им не удалось, но сам по себе молот не опасен.
— Разве пираты умеют колдовать?