Красный Барон
Шрифт:
На следующий день прямо с утра сеньор лейтенант отправился к де Кавузаку, учителю фехтования и танцев, где провел время почти до полудня, напряженно тренируясь во владении клинком и ритмом, после чего, усевшись все на ту же смирную гнедую кобылку, не особенно торопясь, поехал на гору Монтжуик, в крепость. Налетевший с моря ветер к обеду разогнал тучи, и дождливая серость уступила место сияющей небесной голубизне, тронутой ажурными перистыми облаками, подсвеченными золотистыми лучами солнца. Резко потеплело, наверное, градусов до десяти-двенадцати, а то и больше, Андрей
В воздухе пахло весной и морем: пряностями, йодом и свежей рыбой, ветер дальних странствий надувал паруса выходящих из бухты кораблей, над двухэтажным зданием таможни гордо развевался красно-желтый каталонский флаг. Громов улыбнулся еще шире, вдруг подумав, что уже сегодня вечером — ну в крайнем случае завтра — он снова увидит Бьянку, услышит ее смех, окунется в синие бездонные очи… очи любви. Андрей уже не представлял себе жизни без этой девушки, неожиданно для него вдруг ставшей такой любимой, родной… в отличие от той же Влады, которая ни той, ни другой так и не стала. Бьянка… Баронесса Мореное дель Кадафалк-и-Пуччидо. Как бы решить вопрос с твоим мерзким стариком мужем? И что это значит — «распределена»? Загадки, загадки… От всех этих тайн, что частенько проскальзывали в разговоре с любимой, молодому человеку становилось не по себе. И самое-то главное, Бьянка вовсе не желала ничего объяснять, и Андрей не настаивал, ведь их кажущиеся такими давними и крепкими отношения еще только зарождались, ведь с момента первой встречи влюбленных не прошло и трех месяцев, Громов просто боялся обидеть девушку излишним своим любопытством или просто не очень вежливым словом.
И все же эти проблемы надо было как-то решать, и как можно скорей — неизвестно почему, но Андрей чувствовал это всей своей душою, собираясь в самое ближайшее время разобраться во всем. Да, Бьянка ничего не говорит, и эта тема ей неприятна, но… ведь есть и обходные пути! «Барон Рохо» — Красный Барон — неужели о нем никто ничего не знает? Быть такого не может! Знают — и о секте, и о проклятом корабле, с помощью которого, быть может, все же удастся вырваться отсюда, вернуться в свою эпоху. И вернуться не одному — с Бьянкой! Вырваться! А что уж юная баронесса станет делать в двадцать первом веке — дело десятое. Может быть, историком станет, ведущим специалистом по эпохе барокко и рококо, а главное, родит сына… или дочь, все равно. Нет, пусть и сына, и дочь, даже пускай…
— Ты что такой веселый, Андреас?
В воротах крепости Громова встречал сам комендант, капитан Педро Кавальиш, и сеньор лейтенант был несколько озабочен — с чего бы такая честь? Не иначе, комендант хочет выпить, и не один — давно б уж напился, — а с приятным собеседником.
— Так день хороший, — спешившись, усмехнулся Андрей. — Вот и радуюсь солнышку.
— Рано радуешься, — нервно поежившись, огорошил его капитан. — Пошли-ка ко мне, да побыстрее.
Сеньор Педро Кавальиш выглядел каким-то непривычно хмурым и озабоченным, такое впечатление, что это не союзный
— Проходи, — расположившись за большим конторским столом с бронзовым письменным прибором и массивным подсвечником с одиноко горящей свечою, Педро махнул рукой:
— Садись и слушай. Новость первая — вчера в своем доме внезапно умер откупщик налогов барон Амброзио дель Кадафалк-и-Пуччидо!
— Умер? — еще не до конца понимая, переспросил Громов.
Комендант хмыкнул:
— Умер, умер. И сеньор губернатор почему-то полагает, что барон был отравлен!
— Вот как!
— Да, именно так. И раскрыть это преступление милостиво предоставляется нам… потому что наш любезнейший сеньор губернатор больше никому не доверяет! И это вторая новость, довольно грустная.
— Почему же грустная? — озадаченно переспросил молодой человек. — Подумаешь, паучина-барон помер — кому его жалко-то?
— Да барона-то не жалко, — отмахнулся сеньор Кавальиш. — Дело не в бароне, а в нас. — Выражение его лица вдруг приобрело какой-то издевательски-насмешливый оттенок, с которым учителя-предметники обычно выслушивают глупые ответы закоренелых двоечников… Впрочем, ведь выслушивают же!
— Нам дана всего неделя, — причмокнув губами, хмуро пояснил капитан. — За это время мы должны установить убийцу… или убийц, и притащить их в крепость — ни больше ни меньше, вот так-то!
— Чокнулись! — Андрей покрутил пальцем у виска и присвистнул. — Господин губернатор что, всерьез надеется…
— Может, и не надеется, — оборвал своего заместителя сеньор Педро. — Просто крайних нашел. Особенно — тебя, ты ведь у нас герой… Правда, в сыскном деле разбираешься примерно как и я, — а я, как собака в бальных танцах!
Громов почесал затылок, наконец-то соображая, что, может, все и к лучшему? Смерть барона наверняка приблизит его самого к разгадке тайны, тем более что получено добро на официальное расследование… даже не добро, а прямой приказ.
— Так, может, еще подключить судейских? — вскинув голову, предложил лейтенант.
Комендант дернул шеей:
— Нет! Никому из судейских и их ищеек сеньор губернатор не склонен доверять — он ведь и сам был когда-то одним их них.
— Ну да, ну да, — скривился молодой человек. — И едва меня не повесил. Если бы не Жауме Бальос, кузнец…
— Вот на эту тему с губернатором и поговоришь, — неожиданно усмехнулся Кавальиш. — Общие дела вспомните… Он вызывает тебя сразу после полудня, когда часы на ратушной башне пробьют девять раз.
— Угу, — спокойно кивнув, Громов посмотрел сквозь окно на солнце. — Время еще есть. Может, по стаканчику выпьем? Заодно все обсудим подробнее.
— Да что тут обсуждать! — не вставая с кресла, комендант потянулся к висевшему на стене шкафчику, откуда достал объемистую плетеную фляжку и стаканы. — Выпьем, да… Тем более совсем скоро подобной возможности у нас не будет: ежели не сыщем убийц, так нас с тобой просто вышибут со службы, и это еще самое малое, что с нами может быть!