Красный корсар
Шрифт:
— Мы ничего не видим, — сказала Гертруда, когда Уильдер снова остановился около них и опять устремил глаза в пространство.
— Смотрите, — ответил он, указывая пальцем, — вы ничего не видите там?
— Ничего.
— Смотрите в море. Там, в том месте, где небо касается воды! Эта блестящая полоса, задернутая туманом, где волны поднимаются, как маленькие горы! Ну, вон они опустились. Мои глаза не обманули меня: это корабль!
— Парус! Го! — закричал с высоты мачты голос, прозвучавший в ушах Уильдера, как зловещее карканье.
— С какой стороны? — крикнул он.
— Под ветром, — отвечал матрос, крича изо всех сил. — Он похож больше на туман, чем на корабль.
— Да, он прав, — прошептал Уильдер;-но очень странно, что в этих местах очутился корабль.
— Почему это более странно, чем наше присутствие здесь?
— Почему? — повторил молодой командир, глядя ни мистрис Уиллис, но почти не замечая ее. — Я говорю, странно, что это судно находится здесь. Я бы хотел, чтобы оно держало путь к северу.
— Но вы не объясняете причин. Неужели нам назначено судьбою вечно слушать ваши мнения без объяснения причин? Или вы считаете нас не достойными разумных разговоров, или не способными понимать, раз дело касается моря? Вы этого еще не испытали и решаете слишком поспешно. Попробуйте, не обманем ли мы ваших ожиданий.
Уильдер усмехнулся и поклонился мистрис Уиллис. Но он не стал пускаться в объяснения и снова стал следить за горизонтам, где виднелся парус.
Дамы последовали его примеру, но без успеха. Наконец, благодаря подробным разъяснениям Уильдера, они заметили темную точку.
— Это корабль, — произнесла мистрис Уиллис, — но на очень большом расстоянии.
— Гм! Я хотел бы, чтобы он был еще дальше.
— Почему? Разве у вас есть основания думать, что нас поджидает враг?
— Нет, но его положение мне не нравится. Хорошо было бы, чтобы он плыл к северу.
— Это какой-нибудь корабль из Нью-Йоркского порта возвращается в Караибское море.
— Нет, — сказал Уильдер, поникнув головою, — ни одно судно с высот Неверзена не вышло бы в открытое море при таком ветре.
— Может быть, это купеческое судно или крейсер, идущий из мест, которые я только-что назвала?
— Ни то, ни другое. Ветер дул с севера два дня.
— Но, быть может, этот корабль идет из вод Лонг-Эйленд-Зунда?
— Без сомнения, мы можем еще надеяться на это, — прошептал Уильдер упавшим голосом.
Но Уильдер был слишком озабочен, чтобы продолжать разговор. Он подозвал дежурного офицера и некоторое время совещался с ним. Моряк этот занимал на корабле второстепенное положение, был бравым офицером, но не обладал проницательным умом. Он не находил ничего, достойного внимания, в этом корабле, представлявшемся еще смутным, почти призрачным. Но как моряк, он скоро понял справедливость замечаний своего командира, и им овладело величайшее изумление.
— Действительно, странно видеть здесь корабль! — вскричал он, качая головой. — А что это корабль, так это несомненно.
— Удивительно! — рассеянно проговорил Уильдер, больше занятый собственными мыслями, чем словами своего помощника.
— Находились люди, которые говорили, что «Летучий Голландец» крейсеровал около этого мыса… — начал было суеверный моряк.
— Нет, нет! — сказал Уильдер. — Эй, как давно заметил ты паруса? — крикнул он матросу на мачте.
— Я только-что вошел, а матрос, которого я сменил, говорил, что видел его больше часа.
Уильдер велел позвать смененного матроса.
— Давно ты заметил корабль под ветром? — спросил у него Уильдер.
— Я увидел его перед семью часами, а то, что я увидел, люди с хорошими глазами могут видеть и теперь.
— В каком положении был он по отношению к нам, когда ты в первый раз увидел его?
— Немного ближе к бимсу [18] , чем теперь.
— В таком случае, мы оставим его позади! — вскричал Уильдер с явным удовольствием.
— Нет, ваша честь, вы забыли, что мы держимся ветра с начала вахты [19] .
— Ты прав, — возразил разочарованным тоном его командир. — И он находится в прежнем положении?
18
Бимс — балка, поддерживающая палубу и служащая связью между шпангоутами (ребрами) корабля.
19
Вахта исчисляется четырехчасовым промежутком времени. (Прим. ред.)
— Нет; он, должно-быть, хороший ходок, если может составлять компанию «Королевской Каролине».
— Иди, иди в свою каюту; на восходе мы лучше рассмотрим этот корабль.
— Мистер Эринг, — проговорил Уильдер, когда матрос ушел, — переменим направление. Подымите людей на помощь.
Лейтенант издал хорошо знакомый матросам крик, призывавший на помощь товарищам. Ни одной минуты не было потеряно, не раздавалось ни одного слова, кроме отрывистых и властных приказаний Уильдера. Через минуту большие мачты наклонились к западу, и корабль с прежней скоростью поплыл в новом направлении.
Уильдер порывисто обернулся, чтобы посмотреть на другой корабль.
— Корабль скрылся, — сказал Эринг голосом, в котором звучали и бодрость, и недоверие.
— Он должен быть с этой стороны, но, признаюсь, я не вижу его… Вон он! — вдруг вскричал Уильдер. — И клянусь, он тоже переменил направление.
Справедливость сказанного была очевидна. Каждый моряк мог убедиться в этом.
— Корабль действительно переменил направление! — вскричал Эринг после долгого раздумья, и в его голосе зазвучал суеверный ужас. — Я долго живу на море, но никогда не видел, чтобы корабль так легко переменил направление против волн, которые бьют его в носовую часть.
— Легкий и послушный корабль может легко переменить направление, — ответил Уильдер, — особенно, если на борту много рук… Мистер Эринг, — добавил он, — мы поставим все паруса на «Каролине» и будем состязаться в скорости с этим дерзким кораблем.
Лейтенант, ум которого работал очень медленно, охотно возразил бы, но не осмелился. Ровный и спокойный тон молодого командира вселял в него робость.
Паруса были быстро развернуты. Все с глубоким вниманием устремили глаза на предмет, или, вернее, тень, видневшуюся под ветром.